Имена мертвых - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Белаш, Александр Белаш cтр.№ 90

* * *

Аник задерживается в столице — это объяснимо. Он позвонил и попросил пару недель на свои цветоводческие дела. Герц не беспокоится. Аник увлеченно занят новыми сортами, эта профессия приносит ему неплохой доход.

Или он нашел подружку в Ламонте и на время обосновался у нее.

«Не забудь вернуться вовремя», — напоминает Герц о подзарядке.

Через три дня он видит Аника на третьей странице «Эрценк Бастион», в светской хронике — его садовник снят вместе с принцессой Виолой; дочь монарха вручает Анику диплом, вверху заголовок: «Новый бойфрэнд Ее Высочества?»

«Полный порядок, — телефонирует Аник позднее, — самочувствие отличное, по горло занят работой».

«Это касается цветоводства?» — сердито спрашивает Герц.

«Да; веду переговоры о моих сортах. Их хочет приобрести солидная фирма, поставщик двора его величества…»

На четвертой неделе отсутствия Аник приезжает в золотистом «лендоксе» с королевскими номерами, забитом тушками фазанов в пластиковых пакетах.

«Профессор, эта тачка не влезает в мой гараж. И птица! птицу надо срочно в морозильник. Центнер фазанятины, вкуснейшее мясо задаром…»

Дальнейшее напоминает Анику славные времена допросов в замке Граудин. Он смирно сидит на стуле, положив руки на колени, а Герц с Клейном орут на него с двух сторон:

«Как у тебя оказался этот автомобиль?»

«Откуда столько фазанов?»

«Окрутил принцессу? ты с ума спятил!»

«Охотился в резиденции Леонида?! На спор?!!»

Является чин из районной полиции. Это уже пятый по счету полицейский, заинтересованный гербовыми номерами «лендокса». Пятый раз на свет извлекается листок из блокнота Леонида с вензелями и водяными знаками в виде корон, заполненный беглым, но безупречно ровным почерком принца: «Доверенность на вождение автотранспортного средства. Я, Леонид Норбертин, принц Гленорский маркиз Рэмский сьер дан Маэлдон и прочая, доверяю Анику Дешану…», и далее, с подписью и оттиском сердоликовой печатки.

Приходится звонить в Маэлдон через коммутатор коронной службы безопасности. Леонид ледяным голосом подтверждает: «Да, именно так. Дарственная на машину будет выслана по почте».

«Он тебе подарил это авто? за что?!.»

«За особые заслуги. Речь идет о чести и достоинстве правящей династии, поэтому рассказывать, за что и как, я не имею права. Все сохраняется в строжайшей тайне».

Герцу хочется отвесить ему оплеуху. Аник это чувствует и потому старается не шевелиться.

«Ну а как она, принцесса-то?» — отдышавшись от гнева, спрашивает Клейн.

«Нечто. Мессалина!.. И знаешь, что она хотела? чтобы я сделал ей ребенка. Я отвертелся тем, что в детстве перенес тропическую свинку в тяжелейшей форме. Бабы всегда требуют то, чего мы не можем дать! А просто дружить не согласилась. Наверное, у нее таких друзей…»

«…целый музей», — подводит итог Клейн.

Герц гневается на Аника пару месяцев, но молча, и прощает ассистента, убедившись, что эта история не получила продолжения в прессе.

* * *

— Киндера Виола завела — от лейб-гвардейца, это всем известно. А Садовник помирился с Леонидом; принц делает ему заказы. «Лендокс» он перекрасил, номера сменил. Так что мы почетно нарвались, — Вальдо избавился от стыда за вчерашнее и уже гордился приключением, в котором поучаствовали столь заметные персоны.

Тьен немного поколбасился среди своих, но времени было в обрез и вскоре пришлось распрощаться и с компанией, и с Бертой.

В смысле погоды ему повезло, но пришлось пробежаться до дома по мокрому холоду.

Не оставляли в покое мысли о вчерашней девчонке в «лендоксе» — особенно после рассказа Вальдо. Положим, охотник на фазанов — не самый призовой гусак, но как в его болиде оказалась вылитая Соль?.. Кто она, откуда знает его имя? Или у Соль была сестра-близняшка? а почему тогда эту сестру никто не видел? или они учились в разных школах и подменяли одна другую на уроках, кто что лучше выучил? Такое, говорят, случается…

— Ты вернулся, Тьен?! — окликнула мамуля, вперясь в телевизор. — Сколько раз можно тебе говорить… — Но Тьен проскочил мимо маминой комнаты сразу к себе, подумав с раздражением: «Спрос, как с большого дяди, а прав — что у щенка… ты бы к отцу так прицарапалась! у ночных баров они полицию не ставят, пусть там хоть режутся, а „Арсенал“ — как восставший дурдом оцепили!..»

Не нравилась ему такая установка, что молодой — значит, плохой, и молодых надо пасти с кнутом. Сами чем лучше?! дай взрослым волю — еще посмотрим, кто круче начудит, папаша или сын. Они завидуют свободе молодых и выдумывают, как бы деток ущемить.

Переодевшись, Тьен нырнул на кухню, поставил чайник, собрал того-сего поесть и все унес в свою комнату.

— Ты помнишь, что у тебя дежурство сегодня? — влезла мамуля, только он расположился закусить.

— Да, мама, помню.

— Отдохни немного. Что ты носишься неизвестно где?

— Дай поесть спокойно!..

Никак понять не хочет, что человеку надо согреться после улицы, прийти в себя. Музыку, наконец, послушать!

— Не ешь в наушниках.

— Да, да, конечно.

«Сейчас полезет целоваться! нет, пронесло — ушла».

Тьен рухнул на кровать, пошарил на полке над головой — глаза во что-нибудь воткнуть — и вынул обтрепанный, с заклеенным корешком томик Маркуса «Легенды гор и долин». Во! то, что надо.

Маркуса Тьен любил читать с самого начала, с редакционного предисловия — «Бенедикт Маркус (1870–1932) — видный отечественный фольклорист, чья наиболее плодотворная деятельность пришлась на начало XX века. Сын школьного учителя и сам учитель в Кольдене с 1894 г., он еще в студенческие годы…» — знакомые слова лились, как ручеек весной, и сам Маркус, лысый, кругленький, в круглых очках и тесном галстуке, глядел на Тьена с фотографии важно и сурово. По лицу трудно догадаться, что именно такой надутый кругляш предпослал своим «Легендам» эти строки: «Сверхъестественное у нас появилось не вчера. Первые свидетельства о том, что кто-то живет в Кольдене помимо людей и зверей, относятся ко временам римской колонизации, а именно ко II веку нашей эры, но то была пора веротерпимости, и мир еще не был разделен тенью креста между Богом и Дьяволом. Реальное и потустороннее противопоставлялись друг другу как две стороны одной медали…» Маркусу было о чем писать! его родной Кольден, где в сплав народов замешались западные славяне, оставив о себе название реки Даны и самого края — Кольден — Колодан — Коло Даны — Земля вокруг Даны, — еще в начале века кишел такой нежитью и нечистью, что страх берет!..

Страница за страницей открывалась Тьену любимая книга — проказы домовых и танцы фей, зловещие голоса в древних склепах, ночные шорохи на кладбищах, проклятия, видения, — пока сама собою не легла ему на грудь, раскрытая на мрачном предании о настоятеле доминиканского монастыря в Гофлере, в чье тело вкрался бес; пальцы Тьена соскользнули с книги, глаза закрылись, лишь из наушников чуть слышно доносилась приглушенная музыка.