Хочу замуж! - читать онлайн книгу. Автор: Сандра Мэй cтр.№ 15

Поцелуи настолько взбодрили его, что Рой почти бестрепетно повернулся на голос, раздавшийся за спиной. Повернулся — и уперся взглядом в ледяные озера голубых глаз.

Эбигейл Бриджуотер, в замужестве Лапейн, могли считать дурой, говорящей куклой Барби, тупиком эволюции — кем угодно! Но только Рой Роджерс знал точно: перед ним сейчас стоит умный и жестокий враг.

Женщина становится беспощадной, если прошлое начинает угрожать ее настоящему, грозя лишить будущего…

Она ненавидела свой цвет волос.

Она ненавидела розовый цвет, кукол Барби, кошачью вонь, сладкие духи и слово «прелестная».

Мать ни черта не понимала. Мать всю жизнь моталась за папашей по базам и уже очень давно превратилась в еще одного солдата папашиного подразделения. Вся разница в том, что солдаты увольнялись из армии, а мать служила пожизненно.

Распорядок дня у них в доме был армейский, правила — армейские, обстановка — армейская. Правильно, как в казарме, застилать постель маленькая Эбигейл научилась в четыре года.

Папаша, разумеется, рассчитывал на сына, но вышел облом — родилась Эбигейл. Мать плохо перенесла роды, потом все болела и болела, а когда Эбигейл исполнилось пять лет, на целый год легла в больницу. «Нервная горячка» — так это называли соседи, и гладили Эбигейл по голове, и дарили леденцы.

Она ненавидела леденцы. От них болели зубы.

Папаша заботился о ней, как умел. Вызвал на помощь свою сестру-святошу Мэри Энн из Канзаса. Тетка явилась прямиком из девятнадцатого века — серые платья с глухими воротничками и подолом до пола, волосы свернуты в тугой кукиш на голове, единственная косметика — гусиный жир, чтобы не трескалась кожа рук, да касторовое масло — чтобы ресницы были гуще.

За касторовое масло, кстати, спасибо ей. Ресницы у Эбигейл и впрямь вымахали аж до середины щек. А вот самой тетке это не помогло.

Во-от… Потом мать выписали из больницы, но тетка уж прижилась к тому времени в доме, уезжать не захотела. Они с папашей начали командовать на пару, а мать все сидела в своей комнате, только по воскресеньям гуляла вместе с теткой по главной улице.

Эбигейл росла себе и росла. То, что ее все жалеют, ее раздражало. Соседей она иногда прямо ненавидела за эту дурацкую жалость. И еще ненавидела, когда ее трогают за голову, а окружающих было хлебом не корми — дай погладить белобрысые кудряшки и назвать «прелестным ребенком».

К двенадцати годам начались прыщи — тетка мазала их керосином, очень щипало, — и рост груди. Грудь прям так и перла, а сама Эбигейл — нет. Тетка опять же купила ей первый лифчик — лиловый ужас из плотной бумазеи. Разумеется, любимой забавой мерзавцев одноклассников стало нащупывание на спине у Эбигейл застежки лифчика и дальнейшее щелканье ею. Одно время у нее на спине даже синяк был, долго не проходил…

А потом она неожиданно стала красавицей. Эбигейл очень хорошо запомнила этот день — с самого утра в ванной она посмотрела мельком в зеркало и застыла, пораженная.

Ненавистные белобрысые пакли очаровательной копной рассыпались по точеным плечам, кожа отливала перламутром, в больших темно-голубых глазах плескалась ленивая нега… Эбигейл впервые рассматривала саму себя в зеркале с удивлением и восторгом.

Одноклассники тоже переменились, как по волшебству. Мальчишки перестали приставать к ней лично, но зато принялись выпендриваться перед ней кто во что горазд. Ходили колесом, дрались, норовили упасть к ней на парту. Эбигейл это веселило и раздражало одновременно. Иногда у нее создавалось впечатление, что в школе ее постоянно окружает жужжащий рой надоедливых пчел.

Потом с ней поссорились все подружки. К тому времени Эбигейл уже многое понимала и потому встретила предательство женской половины класса с насмешливой улыбкой. Эти курицы ей завидовали! Совершенно естественно — ведь перед ними никто не выпендривался, валентинок ведрами им никто не посылал, да еще и брекеты у них у всех были на зубах, а это жуткое зрелище…

Папаша тоже как-то переменился. Раньше все больше команды отдавал, а теперь присмирел, все косился в ее сторону и о чем-то размышлял. Деньги стал давать карманные. Эбигейл откладывала их и терпела, а к Рождеству — и своему четырнадцатилетию — выписала по каталогу изумительной красоты нижнее белье. Настоящий кружевной комплект, с поясом и корсетом. Впервые примерив его в ванной комнате, Эбигейл Бриджуотер окончательно убедилась в том, что равных ей по красоте в этом городишке нет.

Теперь все ее мысли были заняты только собой и нарядами. На драгоценности денег не было, поэтому практичная Эбигейл о драгоценностях пока и не думала. Она внимательно следила за распродажами и различными акциями, подбирала себе гардероб с тщательностью суперзвезды — естественно, на учебу времени не было. Эбигейл было наплевать на это. Мать окончила аж университет — и что, это сделало ее счастливее?

Дочь профессионального военного, она научилась прятать свои истинные мысли и чувства под камуфляжем. Основной, каждодневной, так сказать, маской стало обличье дурочки-блондинки. Эбигейл хлопала длинными ресницами, таращила голубые очи и складывала губки бантиком. Учителя-мужчины млели и ставили высший балл, женщины обреченно и понимающе вздыхали и ставили «посредственно».

Отец становился все задумчивее, мать окончательно перешла в разряд домашних привидений, а тетка… тетка как-то попыталась отобрать у Эбигейл косметичку и спрятать джинсовую мини-юбку. Эбигейл рыдала и билась головой об пол (осторожно), после чего отец заперся с теткой в кабинете и долго орал что-то бессвязное. Потом говорила тетка, и Эбигейл, подслушивавшая под дверью, расслышала «ведешь себя, как сутенер», «ты еще пожалеешь» и «дешевая шлюха». Через два часа папаша молча погрузил чемоданы тетки в багажник старого «форда» и навсегда увез Мэри Энн из Литл-Соноры.

Без тетки жизнь началась и вовсе прекрасная. Эбигейл больше никто не трогал, она сама потихоньку переставила все у себя в спальне, из теткиной смежной комнаты сделала гардеробную — словом, зажила по-человечески. Папаша вел себя хорошо, если не считать того, что он крайне ревниво и жестко относился к появлению в доме одноклассников Эбигейл мужского пола. Ну и не надо. Какой смысл встречаться с парнями дома, если вокруг на сотни миль раскинулась вполне дикая природа с красотами, свежим воздухом и полной, так сказать, конфиденциальностью?

В пятнадцать она познакомилась с Джимми. Он был совсем взрослым парнем, Джимми Ли. Ему было двадцать пять лет — почти старик. Эбигейл справедливо рассудила, что невинность терять стоит, но только незаметно и под руководством опытного тренера, — и отдалась Джимми Ли на второй день знакомства, после танцев.

Секс оказался забавной, немного утомительной и совсем не страшной штукой. Эбигейл философски отнеслась к собственному грехопадению, а вот Джимми Ли едва с ума не сошел от беспокойства. Связь с несовершеннолетней, да еще и дочерью уважаемого в городе человека… нет, Джимми Ли был совершенно не расположен афишировать эту связь, что Эбигейл очень устраивало.