Крик новорожденных - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Баркли cтр.№ 178

Час спустя они стояли у начала тропы, собираясь выйти из скрытого прохода. За его пределами все еще стояла дневная жара, и Ардуций услышал тихий гул. Ветер дул около входа в туннель, и запах у него был кислым, как у давно прогоревшего огня, отравляющего воздух пеплом.

— Никто из его армии не вышел. Мне жаль, что вам придется это увидеть. Мне жаль, что такое вообще кому-то приходится видеть.

Ардуций плохо понимал, в чем дело. Рядом с ним Миррон нервно растирала руки, а Гориан теребил старый шрам от ожога.

— Сколько их было? — прошептал Оссакер.

— Больше шестнадцати тысяч.

Джеред стиснул зубы и вышел из туннеля следом за Изенгой и Харбаном.

Ардуций последовал за ним и увидел картину опустошения. Поначалу ему показалось, что там зима, потому что деревья стояли без листвы, а землю покрывало что-то грязно-белое. Но потом он присмотрелся и оперся о валун, чтобы удержаться на ногах. На деревьях не было листьев, потому что они превратились в почерневшие обожженные стволы. А землю покрывал не снег. Кости!

Они толстым слоем лежали на дне долины и на склонах, пока те не терялись в расположенных выше деревьях, до которых не дошел огонь. Ардуций мог рассмотреть целые скелеты людей, собак и коней всего в нескольких шагах от себя. Кое-где дикие звери пытались ими полакомиться — разбивая, так что на обожженной земле валялись конечности, черепа и осколки костей.

Мальчик сделал несколько шагов вниз по склону и посмотрел направо и налево. Теснина уходила в обе стороны так далеко, насколько видел глаз. И единственные разрывы в ковре из костей были там, где торчали колеса или обломки повозок.

Ардуций судорожно сглотнул. У его ног лежал округлый камень, испачканный какой-то гадостью. Взглянув в третий раз, он понял, что масса палок, которые он принял за упавшие ветки горевших деревьев, это стрелы. От сломанной упряжи, обломков клинков, искореженных рукоятей, изорванных щитов и разбитых копий отражались резкие лучи солнца. Оружие было таким же бесполезным и мертвым, как и те, кому оно принадлежало.

— Сколько потерь! — Глаза Ардуция заволокло слезами. Он прислушался к своим чувствам. Его окружали серость и чернота места, лишенного жизненной энергии, холодного и гнилостного. Но здесь присутствовали линии жизни. Бессчетные тысячи сразу под мертвой поверхностью. Крошечные сгустки энергии среди останков убитых. Миррон тоже это увидела и сдавленным голосом пролепетала:

— Они двигаются. Кости двигаются!

Ардуций отключил восприятие энергии и уставился на толстый ковер скелетов и костей. Они шевелились. Движение было едва заметным, но оно присутствовало, словно мертвых подталкивали снизу.

— Не приближайтесь, — предупредил Джеред. — Гортоки обглодали кости сверху, но крысы продолжают работу снизу.

— Тут так темно! — пожаловался Оссакер. Он привалился спиной к дереву, и его невидящий взгляд скользил по местности, лицо морщилось, а кончики пальцев пробовали воздух. — Как будто Всеведущий повернулся к этому месту спиной.

— Но здесь все равно есть сила, — проговорил Гориан.

— Что?

Ардуций изумленно обернулся и воззрился на него. Гориан присел на корточки у края моря мертвых.

— Что-то, чего я не могу описать, но что-то тут есть, правда? Разве ты этого не чувствуешь?

— Это просто крысы.

— Нет, — тихо возразил Гориан. — У мертвецов есть своя энергия.

— О чем ты говоришь? — удивился Ардуций. — Тут все серое. Здесь темно и холодно. Твои чувства тебя обманывают.

Гориан выпрямился.

— Наверное, ты прав. — Он вытер руки о тунику. — Наверное, это просто от потрясения.

— Два легиона, две алы, — проговорил Кован. — Что они должны были чувствовать?

— Госландцы, гестернцы, эсторийцы, карадукцы.

Ардуций вздрогнул. Джеред это заметил.

— Да, мои Восходящие, — проговорил он. — Люди из вашей страны. Безжалостно убиты при исполнении своего долга. Как крысы в ловушке. Без жалости, без пленных. А им просто хотелось вернуться к родным. Точно так же, как вам.

Слова казначея повисли в воздухе. Они звенели в ушах, так же, как тучи мух, жужжавших над останками гниющих трупов.

— Генерал Джорганеш был вашим другом? — спросила Миррон.

Джеред кивнул.

— Больше двадцати лет. Великий генерал. Но даже великие могут попасть в засаду. Он такого не заслужил. Такого никто не заслуживает.

— А почему они не сдались в плен?

— Нельзя сдаться в плен дождю горящих камней, тысяче собак и врагу, который жаждет тебя уничтожить, — ответил Харбан.

Ардуция затошнило. Он попытался представить себе этот ужас и кошмар. Шум и панику. Мальчик снова посмотрел на валяющиеся тела и черепа с пустыми глазницами. На волосы, которые еще держались на головах и шевелились на ветру. Масса людей, сломанных и вырванных из жизни. Потерянных и покинутых Богом. Бесконечный исход мертвецов.

— Нам пора идти, — сказал Джеред. — Цардиты, которые это сделали, направляются в Гестерн.

— Они собираются в центре южной Атрески, — добавил Харбан. — Дожидаются цардитов, идущих от Цинтарита.

Джеред нахмурился.

— Собираются? Я не вижу в этом смысла. Почему армия, которая это сделала, не атакует восточную границу Гестерна, а вторая армия не идет в другое место? Чего они ждут? Они должны бы знать, что Гестерну не остановить их на двух фронтах. Им это не по силам теперь, после гибели Джорганеша.

— Мы считаем, что они нападут на западном побережье, — сказал Изенга. — Но у нас нет подтверждений. Наши разведчики и наблюдатели не заходили в Атреску так далеко.

— Но какая-то сеть разведчиков у вас есть, — предположила Менас.

— Наши горы высоки, а увеличительные трубы сильные. — Харбан пожал плечами. — И нам надо знать, что переходит наши границы.

Джеред покачал головой.

— Не вижу смысла, — повторил он и, повернувшись к Изенге, добавил: — Я должен сам увидеть.

— По пути тебе представится эта возможность, — кивнул Изенга.

Карку забросили на плечи дорожные мешки и тронулись в путь. Ардуций с содроганием повернулся спиной к теснине, но тошнота все не проходила.

— И как ты теперь себя чувствуешь, юный солдатик? — спросил Гориан у Кована. — Могу поспорить, что тебе уже не хочется вступать в легион!

У Ардуция оборвалось сердце, но Кован не стал огрызаться. Вместо этого он посмотрел на Гориана с выражением, которое граничило с жалостью.

— Именно таких мыслей я ожидал бы от труса, — ответил Кован. — Моя решимость сражаться за Конкорд и защищать тех, кого я люблю, только увеличилась.

— Хорошо сказано, юный Васселис, — одобрил Джеред.