Таинство - читать онлайн книгу. Автор: Клайв Баркер cтр.№ 49

Он поцеловал ее ненакрашенные губы. У них был вкус джина. Но сквозь алкоголь чувствовался другой вкус, какого не было ни у каких других губ в мире — только у его Розы. Если бы кто-нибудь сказал ему сейчас, что она не само совершенство, он убил бы эту сволочь на месте. Она была настоящее чудо, когда он смотрел на нее вот так, незамутненным взором. А он — счастливейший из мужчин, потому что идет по земле бок о бок с нею. Ну и пусть на его работу уйдет еще столетие — ерунда. Рядом с ним Роза, непреходящий знак того, что ждет его в конце пути.

Он жадно приник к ее губам, и она ответила на его страстные поцелуи с не меньшей страстью, и наконец они сплелись телами так, что никто из посетителей кафе не смел кинуть взгляд в их сторону, чтобы не покраснеть.

Потом они пошли на пустырь рядом с железнодорожными путями. И там, когда сумерки, сопровождаемые снегопадом, опустились на остров, завершили совокупление, начатое в здании Суда. На сей раз страсть накрыла их с головой, так что пассажир какого-нибудь поезда из тех, что промчались мимо, увидев их в грязи, мог решить, что перед ним не два существа, а одно: единое безымянное животное, залегшее рядом с железнодорожными путями в ожидании, когда можно будет перебраться на другую сторону.

1

Уилл знал, что спит. Все это ему снилось, хотя он и лежал в своей кровати, и это вроде бы была его комната (он слышал голос матери, доносившийся откуда-то снизу). Доказательства? Его мать не говорила — она пела. Пела по-французски грубоватым, но приятным голосом. Сущая нелепица. Его мать ненавидит звук собственного поющего голоса. Она лишь беззвучно двигала губами, когда в церкви пели псалмы. Но было и еще одно доказательство, более убедительное. Свет, проникавший сквозь неплотно сдвинутые шторы, был такого цвета, какого он не видел прежде: сиреневый с золотистым блеском, от которого все, на что он падал, начинало подрагивать, словно пело на языке света собственную песню. А там, куда свет не попадал, царили полная неподвижность и тени какого-то таинственного оттенка.

— Очень странные сны, — сказал кто-то.

Он сел в кровати.

— Кто здесь?

— Правда? Сны внутри снов. Они всегда самые странные.

Уилл вгляделся в темноту в изножье кровати, откуда шел голос. Прищурился, чтобы разглядеть говорившего. На нем было что-то рыжее.

«Может, шуба, — подумал Уилл. — Остроконечная шапка?»

— Но я думаю, это похоже на русские матрешки, — продолжал человек в шубе. — Ты знаешь, о чем я говорю? Они делают одну куклу в другой, одну в другой. Ну, ты-то, конечно, знаешь. Человек с таким жизненным опытом. Столько всего повидал. Что до меня, то я не выходил за пределы вересковой пустоши площадью пять квадратных миль. — Он помолчал, пережевывая что-то. — Извини, что чавкаю, но я чертовски голоден… Так о чем я говорил?

— О матрешках.

— Ах, да. Матрешки. Ты понимаешь мою метафору? Эти сны похожи на матрешек. Они сидят один в другом. — Он умолк и пожевал еще. — Но вот в чем фокус. Это действует в двух направлениях…

— Кто вы? — спросил Уилл.

— Не прерывай меня. Думаю, тут есть натяжка, но представь, что мы существуем в некоем параллельном мире, в котором я переписал все законы физики…

— Я хочу видеть, с кем говорю, — гнул свое Уилл.

— Ни с кем ты не говоришь. Тебе это снится. Я переписал все законы физики, и любая матрешка помещается в другую, невзирая на размеры.

— Это глупо.

— Кого ты называешь глупым? — возмутился незнакомец и в гневе вышел из тени.

Это не был человек в шубе или остроконечной шапке — это был лис. Снящийся ему лис с блестящим мехом, длинными усами и черными глазами, которые сверкали, словно черные звезды на изящной длинномордой голове. Лис легко стоял на задних лапах, подушечки передних были слегка вытянуты, напоминая короткие пальцы.

— Ну, теперь ты видишь меня, — сказал лис.

Уилл заметил единственное свидетельство того, что это существо когда-то было диким зверем: брызги крови на белом треугольничке на груди.

— Не волнуйся, — сказал лис, опустив глаза на кровавые пятна. — Я уже поел. Ты ведь наверняка помнишь Томаса.

Томаса…

…труп в траве со съеденными гениталиями…

— Только не будь таким нетерпимым, — с упреком сказал лис. — Мы делаем то, что должны делать. Если ты находишь пищу, ты ее ешь. И начинаешь с самых лакомых частей. Нет, вы только посмотрите на него. Поверь, у тебя во рту побывает немало пипок — это время не за горами. — И снова смех. — Вот в чем прелесть круговорота вещей, понимаешь? Я говорю с юнцом, а слушает меня мужчина. И это наводит на мысль: уж не видел ли ты эти сны на самом деле много лет назад? Разве это не головоломка? Видел ли ты в одиннадцать лет сны, в которых я рассказывал о мужчине, каким ты со временем станешь? О мужчине, который когда-нибудь будет лежать в коме и видеть сны о том, как ты спишь в своей кровати и видишь сон о лисе? — Он пожал плечами. — И так далее? Ты следишь за ходом моих мыслей?

— Нет.

— Это всего лишь домыслы. Твой отец, вероятно, был бы не прочь порассуждать на эту тему с лисом, и не думаю, что все это улеглось бы в его систему взглядов. Что ж… это его проблема.

Лис подошел к кровати, нашел место, где свет золотил его мех.

— Удивляюсь я тебе, — сказал он, внимательно разглядывая Уилла. — На труса ты не похож.

— Я не был трусом. Я бы сам передал ему книгу, вот только ноги…

— Я говорю не с мальчишкой, каким ты был, — сказал лис, строго глядя на него. — Я говорю с мужчиной, каким ты стал.

— Я не мужчина, — слабо возразил Уилл. — Пока еще.

— Да прекрати бога ради. Не утомляй меня. Ты прекрасно знаешь, что ты взрослый человек. Не можешь же ты вечно цепляться за прошлое. Поначалу это может казаться удобным, но рано или поздно это тебя прикончит. Пора проснуться, дорогой друг.

— Я не понимаю, о чем ты.

— Господи Иисусе, до чего ты упрям! — резко сказал лис, забывая о манерах. — Не знаю, куда тебя заведет твоя ностальгия. Значение имеет только будущее.

Он приблизился к Уиллу, и теперь они смотрели в глаза друг другу.

— Ты меня слышишь?! — крикнул он.

Из пасти у него воняло, и зловоние напомнило Уиллу о том, что сожрал лис, каким довольным он выглядел, семеня прочь от тела Симеона. Он знал, что все это сон, но страх от этого не становился меньше. Если лис заявился на запах той малости, что была у Уилла между ног, то он так просто не сдастся, но шансов на победу маловато. Истечь кровью в собственной кровати, пока лис будет жрать его живьем…

— О господи, — сказал лис. — Я понимаю, что принуждение ничего не даст.

Он отошел от кровати на пару шагов и потянул носом.

— Позволь, я расскажу тебе анекдот. Впрочем, разрешения не нужно, я тебе расскажу его в любом случае. Как-то раз я встретил собаку, она лежала на моей охотничьей территории. Обычно я не вожусь с домашними животными, но тут мы разговорились, как это бывает иногда с людьми, и она сказала: «Господин Лис (так она меня называла: Господин Лис), иногда я думаю, что мы, собаки, совершили ужасную ошибку, доверившись им». Он имел в виду ваш вид, мой друг. Я спросил: «Почему? Тебе не приходится питаться отходами, как мне, и спать под дождем». Она ответила, что с точки зрения мироздания это не важно. «Ну-ну», — рассмеялся я. То есть я подумал, с каких это пор собак интересует мироздание. Но нужно отдать должное этому псу, он и в самом деле был в некотором роде мыслителем.