Псы Вавилона - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Атеев cтр.№ 24

5

Наутро, как справедливо и предполагал Фужеров, доблестный милиционер Хохлов не явился к нему и не отчитался о своих ночных похождениях. Некоторое время Фужеров раздумывал, потом молча оделся, вышел из дома и направился прямиком в отделение милиции. Там он узнал: Хохлова сегодня никто не видел, и где он находится, неизвестно, что является довольно странным, поскольку милиционер Хохлов – человек пунктуальный и всегда заранее докладывает о предстоящих отлучках.

Выяснив то, что ему было нужно, Фужеров отправился на почту и дал телеграмму следующего содержания: «Кинешма. Мало-Пролетарская ул., д.4, Н.Н. Всесвятскому.

Срочно приезжай. Они здесь. Фужеров».

1

Начальник горотдела НКВД товарищ Шахов, как всегда в предобеденный час, находился на своем наблюдательном пункте, в башенке, и зорким оком оглядывал вверенную ему территорию Соцгорода. Как всегда, ничего особенного не происходило. Все тот же дым, все та же пыль, все те же лица…Тоска смертная. Как вырваться из этой глухомани?

Он отложил в сторону бинокль, сел за столик и задумался.

А стоит ли суетиться? Возможно, следует вести себя осторожней. Так сказать, не высовываться. Его предшественник кончил неважно: понижен в звании и отправлен оперуполномоченным в систему исправительных заведений на край света, в Абакан. Почему – история темная. Были, говорят, какие-то «контры» с секретарем горкома Логидзе. Теперь Логидзе нет в живых, но в судьбе предшественника вряд ли что изменится. Так и будет трубить в каком-нибудь лагере в Сибири. Хотя, собственно, какая разница: Соцгород, Абакан…Черные дыры! Вот Москва, Ленинград…

Особенно Ленинград – Питер! Как-никак родина. Он там родился, вырос…

Шахов вспомнил, как в феврале прошлого, тридцать четвертого года его вызвал начальник ленинградского НКВД Медведь.

– Поедешь в Соцгород, – сообщил он без предисловий. – Команда из Москвы. Место горячее, работы – невпроворот. Оказываем тебе доверие… Публика там разномастная. Секретарем горкома Авессалом Логидзе, бывший оппозиционер, но теперь как будто исправился. Отправляйся, разберешься на месте. А для солидности, – Медведь усмехнулся, – навесим тебе вторую шпалу [11] .

Лишняя шпала, конечно, хорошо, но уезжать из Питера очень не хотелось. Он долго думал, в чем причина столь стремительной переброски на Восток. И продвижение ли это по службе? Или, напротив, опала? Казалось бы, повышение в звании… О какой опале может идти речь? Но Шахов помнил за собой грешок. Когда секретарем Ленинградской партийной организации был Зиновьев, Шахов совсем недолго, всего пару месяцев, состоял в его охране. С Григорием Евсеевичем он почти не общался. На его сухое «здравствуйте» брал под козырек, вот и все контакты. Но у начальства свои понятия. Сейчас-то, конечно, Шахов рад, что вовремя удалось смыться из Питера. Где теперь Медведь? Сидит. По слухам, перетрясли и пересажали весь контингент Большого дома на Литейном. Не уберегли Сергея Мироновича – вот и расплачивайтесь! Хотя Шахов так и не понял, кто же на самом деле этот Николаев – убийца Кирова? В газетах написано: троцкист-зиновьевец. Возможно, но как он смог свободно пройти в Смольный, да еще с оружием? До Шахова дошел слушок: Николаев приревновал свою жену – официантку, работавшую в Смольном, к Кирову. За тем действительно водился такой грешок – был весьма неравнодушен к женскому полу. Шахову даже казалось, что он встречал жену Николаева в Смольном. Хорошенькая блондинка, не то латышка, не то эстонка. Но при чем тут контрреволюция? Или просто решили воспользоваться поводом, чтобы расправиться с остатками оппозиции? Скорее всего так оно и есть.

Когда он приехал сюда, то сразу понял: будет непросто. Секретарь горкома Логидзе, фигура весьма известная, находился здесь в почетной ссылке. Еще бы, виднейший работник Коминтерна, идейный лидер оппозиции… К тому же постоянно конфликтовал с начальником строительства Абрамовым. А тот, в отличие от Логидзе, – член ЦК. Однако смерть Кирова все расставила по своим местам. Секретарь обкома Брындин вызвал к себе Логидзе, говорят, кричал на него, обвинял в двурушничестве, попытках развалить Коминтерн. Возвращаясь из областного центра в Соцгород, дорогой тот выстрелил себе в грудь. Прямо в машине. Но и застрелиться не сумел толком. Пуля прошла рядом с сердцем. И тут закрутилось! Шахов, признаться, пару дней ходил сам не свой. Казалось, все вот-вот рухнет. Из Москвы звонили, считай, каждый час. Дело держал под контролем Сам. К несчастью… или к счастью, Логидзе не выкарабкался. Умер на операционном столе во время наркоза. Был слишком тучен, сердце работало с перегрузом… Такого и без пули мог в одночасье хватить удар. И хватил бы скорее всего, не сведи он сам счеты с жизнью.

Троцкистское охвостье окопалось повсюду. Затаились паразиты, выжидая подходящую минуту, чтобы нанести удар. Хватает их и в Соцгороде. По горячим следам было оперативно раскрыто несколько вредительских групп. Но это, конечно, далеко не все. В Соцгороде скрывается еще достаточно врагов. И выявить каждого, как бы тщательно он ни прятался, обязанность Шахова, его чекистский долг.

Теперь, как быть с американцем? С ним, конечно, значительно сложнее, чем с рядовыми гражданами. Во-первых, иностранный подданный, и не какой-нибудь лимитрофной Польши, а крупнейшей мировой державы. К таким – отношение особое. Они своего рода визитная карточка стройки. Приезжает видный буржуазный журналист, куда его ведут? К Смиту! Или вот недавно побывал в Соцгороде знаменитый французский писатель Луи Арагон. Опять же с кем беседовал? Все с тем же Джоником. Вот то-то и оно. До поры до времени трогать не моги! Но, с другой стороны, он верно сделал, что начал разработку Смита. В случае чего вот оно – досье, где есть все: разговоры, мысли, даже сколько раз за день клозет посетил. Пригодится.

А девица эта?.. Шахов зажмурился, вспомнив смуглое тело, полные груди… Девица, конечно, хороша. И, по здравому размышлению, он правильно поступил, что не переспал с ней в первый же раз. Думала купить его. Шлюха! А ведь она полностью в его руках. Что он прикажет, то и сделает.

И тут нечто вроде стыда посетило Шахова. Где-то в глубинах революционно-пролетарского сознания проснулась загнанная в самый дальний угол совесть.

2

Кто же такой майор НКВД Александр Кириллович Шахов? Каков его жизненный путь, послужной список, да и вообще: откуда он взялся?

Проницательный читатель, возможно, уже догадался, что романтический гимназист Саша, который фигурировал в самом начале нашего повествования, превратился в грозного стража государственной безопасности Страны Советов. Куда делись локоны, куда исчез томный взгляд прекрасных серых глаз с поволокой? Обстоятельства складывались таким образом, что растаяло все воздушное, легкомысленное. И волосы поредели, и взгляд стал стальным… Ах, жизнь, жизнь…

Через пару дней после того, как Всесвятский продемонстрировал Саше гробницу с неведомым существом, на раскопки пришла телеграмма. Листок, украшенный орлами и скрещенными почтовыми рожками, видно, прошел много рук, поскольку был донельзя замызган. Принес телеграмму все тот же хуторской мальчик Васька. Текст гласил: «Родители скончались. Срочно приезжай». И подпись: «Манефа».