Король и королева мечей - читать онлайн книгу. Автор: Том Арден cтр.№ 149

Солнце теплое нас согревало тогда

Целый день, целый день напролет...

— Как только он может петь? — прошептал Морвен. — Разве он не знает, что означает предстоящая битва?

Крам шепнул в ответ:

— Он — зензанец.

— Вот-вот. Их всех изрубят на куски.

Странный путник мне встретился как-то в лесу,

Был в зеленый камзол он одет.

Он с собой меня звал, обещал чудеса,

Но не радость моих детских лет.

Где ты, солнце, что нас согревало тогда

Целый день, целый день напролет...

— Морви?

— Крам?

— Я про это сражение. Хорошо, что нас взяли в плен, верно? Иначе нам пришлось бы сражаться.

— Крам?

— А?

— Ты что, трус?

— Умирать неохота, Морви. Глупо это — помирать.

На дороге мне путник попался другой.

Он прекрасные сны продавал.

И камзол был на нем золотой, золотой.

Я поверил ему, но он мне не дал

Того солнца, что в детстве светило моем

Целый день, целый день напролет...

— Крам?

— Морви?

— Ты прав. Ведь мы вовсе не синемундирники, правда? В сердце, по-настоящему. Поначалу я подумал, что мы попали в шайку самых обычных разбойников, но теперь я вижу, что их дело благородно, а вовсе не наше.

— Ты чего болтаешь? Я же сказал только, что помирать мне неохота, Морви.

— Не хочется умирать? Но, Крам, разве есть что-либо благороднее, чем отдать свою жизнь... за свободу?

Крам крякнул.

— Так ведь все равно кокнут, Морви!

— Крам, ну что ты, в самом деле. Мне стыдно за тебя!

О, теперь обитаю я в мире ином.

Сладкий сон продал мне этот тип в золотом,

Но чего я лишился при этом?

И к кому мне пойти за ответом?

Где то солнце, что мир одаряло теплом

Целый день, целый день напролет?

— Лавочник... — задумчиво проговорил Джем, когда песня отзвучала. — Кто он? Человек в зеленом? Или человек в золотом?

Хэл улыбнулся.

— Ах, Джем! Может быть, он — и тот, и другой.

Грусть окутала лагерь. Долго все молчали. Никому не хотелось нарушить тишину, но вскоре все поняли, что это никакая не тишина. Потрескивал костер, шелестела листва, ухала сова, издалека, с полей донеслось пение зензанской дудочки.

Потом откуда-то с другой стороны послышался барабанный бой. О пленниках Дзади все успели забыть. Слишком полон оказался событиями вечер.

— Простите, — проговорил Морвен и встал.

— Морви, чего ты удумал?!

— Они не связаны!

Все повскакали. Бэндо схватился за ружье.

— Нет-нет, прошу вас! — Морвен мгновенно поднял руки. — Н-нет, вы меня неправильно поняли! Мы не хотели вас удивить. В смысле — напугать...

Хэл расхохотался. Бэндо успокоился.

— Н-нет, вовсе нет! Понимаете, просто у Крама большой опыт игры в «путанки», ну вот и... Понимаете, мы хотим вам помочь!

Ланда быстро бежала по лесу. Все заслушались песенкой Бэндо и не заметили, как она ушла. Ей захотелось побыть одной. Ей вдруг стало нестерпимо сидеть у костра и ждать часа, когда Радж и Джем уйдут в Рэкс. Весь вечер, как только речь заходила о завтрашнем бое, Ланда готова была разрыдаться. О, она старалась, она храбрилась! Но песенка Бэндо оказалась для нее последней каплей. Слова растревожили ее, подействовали на нее как-то непонятно, странно, а мелодия сдавила сердце. Ей показалось, что в этой мелодии заключена вся печаль мира.

Ланда прижалась к стволу дерева и расплакалась горючими слезами. Потом Ланда вспоминала, что именно в это мгновение поняла, что ее королевство обречено. Все говорили, что Орвик совершает немыслимую глупость, ведя на Рэкс войско, вооруженное вилами и мотыгами. Ланда спорила, защищала возлюбленного, но теперь, в сердце своем, понимала, что это правда. Она любила Орвика, но он совершал глупость. Ланда не знала, останется ли он в живых. Быть может, в том мире, которому суждено было уцелеть после завтрашнего сражения, Ланда и Орвик могли бы остаться возлюбленными, но им уже не суждено было бы стать королем и королевой. Волна времени обратилась против них, и ее нельзя было повернуть вспять. На их судьбе уже лежала печать, как и на их столице, которая некогда была чудом света, а теперь превратилась в заурядный колониальный форпост, где рядом с величественными зданиями прозябали в нищете и бесправии местные жители.

История королевства приблизилась к концу.

Морвен развернулся к атаману.

— С-сэр, я не имею чести быть с вами знакомым, но полагаю, что ваше дело правое. — А вот в-вас, сэр, я знаю, — сообщил он, повернувшись к Хэлу, — и я знаю, что вы — хороший человек.

— В чем дело, синемундирник? Ты знаешь, кто я такой?

— Но, господин Хэлверсайд, конечно, знаю! Ведь вы — легенда Агондонского университета!

— Вот как? — хмыкнул атаман. Похоже, он заинтересовался.

— О да! — более уверенно воскликнул Морвен. Поначалу он жутко нервничал и поэтому заикался. Теперь же затараторил скороговоркой: — Понимаете, сэр, у Вебстера — это такая кофейня в Агондоне — все говорят о господине Хэлверсайде. Он был величайшим ученым своего поколения! Как я ему завидовал! Поверите ли, ведь ему было всего... словом, он был не старше меня, когда его приняли в Общество Аонистов! Его будущее было ясно, но потом он попал с большую беду, а все из-за того, что наука для него всегда была превыше лжи!

Атаман сверкал глазами. Он с явным любопытством переводил взгляд с Морвена на Хэла и обратно. Они были до странности похожи. Долговязый очкарик Морвен мог вполне сойти за омоложенную копию Хэла.

— Послушай, Хэл, неужели это твой потерявшийся сынок? — насмешливо проговорил атаман. Щеки Хэла покрылись алыми пятнами. — Продолжайте, молодой человек. Это для нас ново. И в какую же ужасную беду угодил наш друг? В такую же, как вы?

— О сэр, хуже, намного хуже! Понимаете, именно поэтому господин Хэлверсайд и стал героем. Для тех, кто высоко ценит науку. — Морвен нахмурился. — Позвольте, я объясню. Видите ли, господин Хэлверсайд основал свободное философское общество. Это само по себе уже было опасно — ну, то есть это потом так стали говорить, что это было опасно, но настоящая беда грянула из-за Витония. Я говорю о Каролюсе Витонии, знаменитом зензанском философе, который жил во времена... Атаман рассмеялся.

— Мы все знаем о Витонии, мой мальчик! Нам о нем Хэл все уши прожужжал.

Морвен не стушевался.

— Но, сэр, разве вы не понимаете? Если бы не господин Хэлверсайд, мы бы ничего не узнали о Витонии!