Тереза Батиста, уставшая воевать - читать онлайн книгу. Автор: Жоржи Амаду cтр.№ 56

Он обещал, что возьмёт её с собой, освободит от надетого на неё капитаном ярма. Почему не сейчас, пока Жустиниано в отъезде? Но Дан ждёт денег из Баии, это всё задерживает. Обещание неопределённое, объяснение — тем более, конкретно только его утверждение: в дураках останется капитан, он скоро узнает, кто настоящий мужчина, и постигнет разницу между храбростью и бахвальством.

Планы ни побега, ни будущей жизни не занимали много времени в эти короткие, предназначенные для наслаждения ночи. Тереза в юноше не сомневалась: зачем ему лгать? В первую же ночь, когда ещё задыхающийся Даниэл положил ей на грудь голову, а Тереза уже пришла в себя, она попросила: «Увези меня отсюда, для тебя я могу быть хоть служанкой; с ним — никогда больше». Потом торжественно Даниэл поклялся: «Ты поедешь со мной в Баию, будь покойна». И подкрепил обещание продолжительным поцелуем.

Всё то грязное, что было с капитаном, с Даниэлом было небесным блаженством. Даниэл не говорил: «Открой рот», как это делал капитан, сжимая в руке плеть из семи кнутов, на каждом из которых десять узлов. Во вторую ночь — ах, почему не в первую, Дан! — он уложил её и просил лежать спокойно, не двигаясь, и языком, начиная с глаз, повёл к уху и в ухо, по шее, по груди, каждой в отдельности, по рукам, покусывал её, опускаясь всё ниже и ниже по животу, не пропуская пупка, потом спускался к чёрному пучку волос, бёдрам, ногам, стопам, каждому пальцу и снова по ногам, но теперь поднимаясь вверх, до бёдрам и, наконец, к секретному входу, трепетному цветку и… «Ах, Дан, я умру!» Вот после чего он попросил её сделать то же. И Тереза взяла сверкающую шпагу, ах! Пришёл её смертный час; вот и хорошо!

Так, умирая от удовольствия и отдыхая на груди Дана, она говорила: «Я решила, что умру, должна умереть. Если я не уеду в Баию, я убью себя, повешусь на двери, с ним я никогда больше не буду. Если ты меня не возьмёшь, не обманывай, скажи правду…»

В первый и последний раз она увидела его сердитым. Разве он не сказал, что возьмёт? Она сомневается в нём? Разве он обманщик? И он велел ей молчать, не повторять больше этих слов, потому что нельзя портить радость данного им часа угрозами и подозрениями. Зачем портить ночь наслаждений, укорачивая её разговорами о смерти и несчастье? Каждому делу — свой час! Каждому разговору — своё место. И этому тоже научилась Тереза у студента-хориста Даниэла Гомеса и никогда его урока не забывала. О бегстве не спрашивала, не говорила и о верёвке.

Даниэл не приказывал Терезе поворачиваться задом и вставать на четвереньки, как это делал капитан, нахлёстывая её плетью, след от которой виден ещё сегодня. В одну из их ночей Дан решил открыть для неё не только, как он выразился, земной рай, но и царство небесное, соединив обе половинки, после чего поднявшаяся в воздух отважная птица опустилась в бронзовый колодец. «Любовь моя!» — сказала Тереза.

Так возродилась та, что умерла под ударами палматории, ремня, плётки, раскалённого утюга. Горечь, боль, страх постепенно уходили, забывались, каждая частица существа Терезы восстанавливалась, возрождалась, и вот без тени страха встала, поднялась во весь рост красивая Тереза Батиста, сам мёд, сама отвага.

40

Ни Даниэл, ни кто другой не стал свидетелем того, как в девять часов вечера перед колокольным звоном Берта, самая страшненькая из четырёх сестёр, притащила в тёмную гостиную Магду и они вместе уселись у окна, прильнув к жалюзи.

— Вот он, смотри, идёт, — сказала Берта, вновь, как всегда, почувствовав холод внизу живота.

Спрятавшись за жалюзи, они следили за движущейся тёмной тенью по улице. Вот молодой человек обогнул угол, вот шаги стали глуше и наконец стихли в конце переулка.

— Он подошёл к двери, должно быть, входит. Магда, как старшая и ответственная за всех четырёх, просидела у окна всю ночь, до самого рассвета, и узнала в возвращающемся от Терезы молодом и довольном человеке Даниэла. «Ну и подлец! Использовал нас четверых как ширму, очень удобное прикрытие, чтобы обвести вокруг пальца Жустиниано Дуарте да Роза и весь город, а сам проводил ночи с девчонкой из лавки, наложницей самодовольного капитана. Ни одна, видите ли, не осмелится его обмануть». Конечно, мерзавец подкупил Шико Полподметки несколькими бутылками кашасы, а чтобы обеспечить себе такую безопасность, воспользовался их Доброй дружбой, верой в его искреннее чувство, наконец, богатым столом её, Амалии, Берты и Теодоры, о которых судачат на всех углах местные кумушки и поднимают сестёр на смех, тогда как девчонка капитана чувствует себя с ним в постели вполне достойно.

В коллеже Магда всегда славилась каллиграфическим почерком и даже получала премии, однако на этот раз ей пришлось показать свои способности и в печатном шрифте, так, во всяком случае, ей посоветовала, и вполне благоразумно, Понсиана де Азеведо. В этой нашумевшей истории на долю Магды — старой девы — выпала лишь одна радость: возможность написать своей рукой не употребляемые приличными сеньорами и девицами слова — рогоносец, дерьмовый жиголо, шлюха, ах, шлюха, потаскуха!

41

Утомлённая любовью Тереза уснула. Покуривая сигарету, Даниэл думает, как бы объявить ей о неизбежном отъезде в Баию, на факультет, в кабаре, к товарищам по курсу и друзьям по богемной жизни, к старым сеньорам и романтическим девицам. «Потом я за тобой пошлю, дорогая, не беспокойся и не плачь, главное, не плачь и не жалуйся на судьбу, только вернусь в Баию, займусь твоим вызволением». Досадно, но ничего не поделаешь, придётся пережить неприятные минуты. Даниэл ненавидит сцены прощаний, разрывов, жалоб и слёз. Это всё испортит их последнюю ночь, но, может, стоит всё это сказать в последний момент, когда на рассвете у двери даст ей прощальный поцелуй?

А может, умнее оставить всё это на завтра, когда он появится в магазине, чтобы проститься со всеми сразу — срочный, не дозволяющий задержек вызов в университет, если он не уедет сразу, то потеряет год учёбы, он должен уехать первым поездом, но это ненадолго, максимум на неделю. А что, если в ответ Тереза поймёт, что её предали, поднимет шум, устроит ему скандал в присутствии Шико Полподметки и приказчиков? Что сделает верный хозяину охранник, когда он узнает, что в отсутствие капитана, но у него на глазах капитану наставили рога? Ведь благодаря хлопотам капитана он, Шико Полподметки, будучи приговорённым к смерти за совершённое преступление, избежал её. Пожалуй, лучше уехать, ничего не сказав. Подлость, конечно, и очень большая, ведь девчонка простодушна и доверчива, слепа от страсти, принимает его за спустившегося с неба ангела, а он возьмёт и потихоньку смоется, не сказав последнего «прости». А что ещё он может сделать? Увезти её в Баию, как обещал? Нет, об этом и думать нечего, такое безумие ему и в голову не приходило, и говорил он это только потому, что не способен слушать жалобы, плач, разговоры о самоубийстве.

Голос Жустиниано Дуарте да Роза поднял Даниэла с постели (одним прыжком он оказался на ногах) и пробудил Терезу. Капитан стоит на пороге, на его запястье плеть из сыромятной кожи, под расстёгнутым пиджаком — кинжал и немецкий револьвер.

— Сука поганая, я тебя проучу, долго ждать не придётся. Или уже забыла об утюге? Теперь я поставлю тебе клеймо хозяина — ты сама утюг раскалишь. — И капитан зло, отрывисто рассмеялся. Смех капитана — роковой приговор.