Члены экипажа ждали Таню и детей на палубе, чтобы
приветствовать их. Стюардесса повела Молли и Джейсона в их каюты на нижней
палубе. Они последовали за ней, а Таня поднялась по трапу на верхнюю палубу, к
Дугласу. Дуглас тут же обнял ее и поцеловал, и Таня прильнула к нему. Она
успела соскучиться по его объятиям. Дуглас потрясающе смотрелся в этой
романтической обстановке. Да, он был прав. Яхта – отличное место для знакомства.
Даже в эти минуты их встречи Таня не могла не думать, как пройдет знакомство
Дугласа и ее детей.
– Ты, должно быть, устала за время путешествия, –
произнес Дуглас, а потом наполнил бокал и вручил Тане. В бокале оказалась
«Маргарита», коктейль с текилой, идеально подходивший к здешней благоуханной
ночи.
Погода стояла прекрасная. Для Молли и Джейсона был накрыт в
гостиной стол с бутербродами, и они сидели, не веря своим глазам, настолько
роскошная была яхта. В экипаже было пятнадцать человек, и они делали все, чтобы
Таня и ее дети чувствовали себя как дома.
– Да нет, я, в общем, и не устала, – отозвалась
Таня, пригубив коктейль и осторожно лизнув соль. – У тебя прекрасный
самолет. Нас там так баловали, что мы уже решили, что умерли и попали в рай. А
яхта просто великолепна, – польстила Дугласу Таня.
Дуглас расцвел. Он думал о Тане все эти дни и с нетерпением
ждал ее приезда и откровенно радовался встрече. Но Таня чувствовала в нем
внутреннее напряжение, как будто он хотел вести себя естественно и непринужденно,
но что-то его беспокоило. Таня надеялась, что это не из-за присутствия детей,
но потом она постаралась выкинуть тревожные мысли из головы.
– Правда, она настоящая красавица? – с гордостью
спросил Дуглас. – Она у меня уже почти десять лет, и мне хочется построить
другую, побольше, но не хватает духу расстаться с этой.
Для такого класса яхт десять лет было немалым возрастом.
Тане яхта показалась новенькой, как с иголочки, – судно, как и все, что
имело отношение к Дугласу, было в превосходном состоянии. Дуглас стремился к
тому, чтобы ему принадлежало все самое лучшее, и «Reve» не была исключением.
Они сидели на палубе под напоенным экзотическими ароматами
тропическим ветерком, и Дуглас вроде бы расслабился. Стюардесса принесла Тане
шаль. Таня поела суши, приготовленное из местной рыбы. Тут на палубу поднялись
Молли с Джейсоном. Вид у них был ошеломленный. Это была их первая встреча с
Дугласом. Они вели себя очень вежливо и были преисполнены такого волнения, что
их хватило только на то, чтобы поздороваться. Таня почувствовала, как при их
появлении напрягся Дуглас. Он кивнул Молли и Джейсону и снова вернулся к
разговору с Таней. Он, казалось, не был готов встретиться с ними и потому не
знал, что ему делать дальше. Дуглас понятия не имел, о чем можно разговаривать
с молодыми людьми этого возраста, и Таня видела в его глазах растерянность.
Дети были слишком утомлены, чтобы заметить это, а Таня надеялась, что через
несколько дней, когда они познакомятся поближе, станет лучше. И Джейсон, и
Молли были легкими в общении людьми, они были хорошо воспитаны, и Таня ими
гордилась. Дуглас же, похоже, был в панике.
Через некоторое время, около полуночи, все разошлись по
своим каютам. Молли с Джейсоном пробрались на камбуз, чтобы поболтать с членами
экипажа. Они очень обрадовались, обнаружив на яхте молодежь. А в хозяйской
каюте – именно так она называлась – Таня приняла душ. Когда Таня вышла из душа,
Дуглас уже ждал ее с шампанским и клубникой. Они нырнули в кровать и занялись
любовью. Так они и предавались страсти в его каюте до самого рассвета и лишь к
утру наконец уснули. Таня так и не сходила посмотреть, как там дети, – она
была уверена, что с ними все в порядке.
Когда Таня проснулась, Дугласа в каюте не было. Когда Таня
отыскала его, он сидел на палубе в плавках, и вид у него был серьезный. Увидев
Таню, Дуглас заулыбался. Таня проснулась оттого, что яхта вышла из порта,
поискать место, где можно было бы встать на якорь, чтобы поплавать и покататься
на водном мотоцикле. Молли и Джейсон тоже были на палубе. Все трое молчали и,
судя по виду, чувствовали себя не в своей тарелке. Дети явно скучали. Стоило
лишь Тане усесться рядом с детьми, как те начали кидать на нее
многозначительные взгляды. Ей оставалось лишь одобряюще улыбаться им. Вскоре
Таня отправилась в свою каюту, чтобы переодеться и надеть купальник. Несколько
мгновений спустя там же объявились Молли с Джейсоном и хором заявили, что этот
Дуглас Уэйн очень странный тип.
– Ма, я несколько раз пытался заговорить с ним, а он
даже не ответил, – пожаловался Джейсон. – Просто продолжал читать
газету.
– Думаю, он вас боится, – тихо отозвалась
Таня. – Не судите его строго. Он никогда не общался с детьми и, мне
кажется, нервничает в их присутствии.
Теперь и Таня забеспокоилась.
– Я ему задала вопрос насчет яхты, – добавила
Молли, – а он сказал, что детей должно быть видно, но не слышно. А потом
велел Энни, стюардессе, отвести нас на камбуз и накормить там, чтобы мы не
сорили в кают-компании. Он что, считает, что нам по пять лет?!
– Глядя на тебя, солнышко, этого не скажешь, – сказала
Таня дочери. В бикини Молли смотрелась просто потрясающе. – Дайте ему
немного времени. Это было очень любезно с его стороны – пригласить нас сюда. Вы
же видите его в первый раз. Так что не спешите с выводами.
Тане ужасно хотелось, чтобы все они нашли общий язык.
– По-моему, он хотел видеть здесь тебя, но не нас.
Возможно, нам стоит вернуться обратно, – уязвленно сказала Молли. Она явно
была расстроена.
– Не глупи! Мы все вместе приехали отдохнуть и приятно
провести время. Мы и будем отдыхать. Вы можете после завтрака покататься на
водном мотоцикле.
Но когда они собрались кататься, Дуглас забеспокоился. Он
сказал, что не хочет, чтобы с детьми что-нибудь случилось, а потом еще сильнее
все испортил, добавив, что не желает, чтобы они подали на него в суд, если
что-нибудь все-таки случится, или чтобы они испортили технику. В конце концов
он разрешил им покататься на водном мотоцикле, но при условии, что за рулем
будет кто-нибудь из членов экипажа, хотя Таня заверила его, что летом в Тахо
Джейсон уже катался на таком же. Но Дуглас все равно ужасно нервничал, глядя,
как Джейсон резвится.
– Гости несколько раз подавали на меня в суд, – с
озабоченным выражением лица объяснил он. – А кроме того, ты мне никогда не
простишь, если кто-нибудь из твоих детей пострадает.
Дуглас метался между чрезмерной опекой и откровенной
грубостью. Он никак не мог найти правильный тон и форму обращения к Молли и
Джейсону. Он то ли боялся за них, то ли злился, что они тут ошиваются. Тане
стало очевидно, что брать детей в это путешествие было ошибкой. Похоже, Дуглас
не в силах был ни приспособиться к их присутствию, ни, по крайней мере, радушно
встретить их.
В обед он отослал детей на камбуз, есть вместе с членами
экипажа. Он сказал, чтобы они принимали ванну только после того, как вымоются
под душем, и не велел им пользоваться средством для загара. Он запретил
Джейсону пользоваться его тренажерным залом, сказав, что тренажеры отлажены под
него и требуют осторожного обращения. Им было позволено купаться в море вместе
с членами экипажа, но запрещено лежать на шезлонгах, потому что Таня все-таки
настояла, что при таком жгучем солнце им надо воспользоваться средством, чтобы
не сгореть на солнце. Ужинали они в шесть, опять вместе с экипажем. Таню Дуглас
пригласил поужинать в Сент-Бартс и был предельно любезен с ней, но, когда дети
были рядом с ними, он по-прежнему напрягался.