Дай лапу - читать онлайн книгу. Автор: Геннадий Абрамов cтр.№ 2

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Дай лапу | Автор книги - Геннадий Абрамов

Cтраница 2
читать онлайн книги бесплатно

— А что?

— Не задохнется?

— Осторожнее, дед, — предупредил Денис. — Может цапнуть.

— Меня не посмеет, — сказал Егор Христофорович. — Правда, сынок?

Подтянув одеяло, старик подвез на нем пса к краю сиденья. Прихватив по краям, за концы одеяла, вскинул на руки и понес, охая и покрякивая, в помещение.

— Он тяжелый, — сказала Ирина Сергеевна. — Давайте, мы вам поможем?

— Ничего, я привычный, — ответил старик. — И не таких приходилось носить. Как-нибудь совладаем.

В вестибюле, сразу за дверью, он опустился на колени и аккуратно положил ношу на пол. Чуть распахнул одеяло и посмотрел на собаку.

— Держись, милый, — сказал. — Вон тебя как… Ты кто ж такой будешь-то?

— Бурик, — сказал Денис. — Бурбон.

— А по национальности кто?

— Бордоский дог.

— Бона как, — улыбался ласково старый охранник. — Дог. Да еще бордоский. Ты по-русски-то понимаешь?

— Понимает, — сказал Денис.

— Это хорошо. Значит, побеседуем. А вы езжайте, не беспокойтесь, — обернулся он к Глебу Матвеевичу. — Скоро доктор обещался. Я ему помогу, если что. Заштопаем. Будет как новенький. Езжайте. Теперь, ежели что, — завтра проведаете.

— Вам Виктор звонил?

— Он что, знакомый ваш?

— Друзья, дед. С детства.

— Добрый доктор. Отзывчивый. У нас редко оперирует, всё больше людей чинит. Это вы упросили?

Глеб Матвеевич кивнул.

— Наш Лукьян тоже хороший врач, вы не думайте.

— Не сомневаюсь.

— А это жена твоя? И сынок?

— Да.

2

Двухэтажное здание ветеринарной лечебницы упиралось в высокую мрачную стену какого-то завода. Вдоль фасада тянулась ржавая, видимо, заброшенная узкоколейка. Двор за въездными воротами был узок и тесен, по углам его возвышались аккуратные увалы снега.

Приехав сюда на другой день, Проскуряковы едва нашли место, чтобы поставить машину, втиснув ее почти впритык между палевым «москвичом» и серой «Волгой».

В прихожей и в коридорах лечебницы настаивался тяжкий запах лекарств и псины. У окошка регистратуры, около кабинетов, кучно стояли и сидели посетители.

Болонок, спаниелей, карликовых пуделей хозяева держали на руках, на коленях, под мышкой, как сумочку, или в рюкзаке за плечами. Псов покрупнее: боксеров, лаек, овчарок — усаживали на поводке у ног, любовно оглаживая по холке. Временами из какого-нибудь кабинета, сквозь плотно прикрытые двери и перегородки, явственно долетал стиснутый приглушенный визг или гавк, и псы, до того смирно ожидавшие в коридорах, дружно поднимали в ответ ворчливый, перебивчивый, разноголосый лай.

Отыскивая нужный кабинет, Ирина Сергеевна шла, прячась за спины мужа и сына. Ей казалось, что именно на нее, ворча, косится брыластый, крупноголовый боксер с загипсованной лапой, а пятнистый одноглазый дог, напружинившись и вскинув уши, вот-вот выкинет что-нибудь неожиданно дикое. Ее угнетала здешняя обстановка — несчастные хозяева со скорбными лицами, увечные, больные собаки, чересчур экономное освещение, исцарапанные, выщербленные, со следами собачьего буйства двери и стены, темно и густо истоптанный пол.

— На втором, пап, — подсказал Денис.

Они поднялись по лестнице, и Глеб Матвеевич, постучав, приоткрыл дверь с табличкой «Операционная».

— Простите, — сказал он, — нам нужен Налепа. Лукьян Лукич.

— Минутку, — отозвался женский голос. — Подождите.

Они отошли и сгрудились у окна, откуда насквозь просматривался коридор, тоже заполненный посетителями.

Вскоре к ним вышел подвижный приземистый мужчина средних лет — в халате нараспашку. Шевелюра у него была волнистая, темная, а усы и бородка — подернуты сединой. Его сильные короткие руки словно висели врастопыр, как крылья ярящейся птицы. Шустрые карие глаза сметливо осматривали пока не знакомых ему людей.

— Вы от Виктора?

Он крепко пожал всем троим руки.

— Как он, Лукьян Лукич? — спросила Ирина Сергеевна. — Виктор нам звонил. Мы знаем, что операция прошла удачно. Вы думаете, он поправится?

— Что вам сказать… Состояние, конечно, тяжелое. Будь он постарше, я бы не стал вас обнадеживать. Задето легкое, печень… Виктор всё сделал по первому классу… Пес ваш много спит… Кормим с ложечки… А так, — он улыбнулся, и борода его разъехалась в стороны, — надеемся на скрытые силы организма.

— Нам бы взглянуть на него.

— Это можно. Пожалуйста, — Лукьян Лукич отступил и показал, что идти следует в конец коридора. — Он в восьмом в боксе. Я слежу за ним, навещаю. И сторожа уговорил, нянечку нашу ночную, Христофорыча. Старик золотой. Редкой доброты. Не лентяй и животных любит. Называет их сынками, дочками, сестричками — да вы его видели, что я рассказываю… Бордоса вашего зовут Бурбон?

Александр поправил:

— Бурик, — и засмущался.

— Ну да, Бурбоша. Вы справочки на него захватили?

— Ой, — всплеснула руками Ирина Сергеевна. — Забыла. Виктор говорил, а я забыла. Простите, я подвезу.

— Ничего, нестрашно, мы пока его так оформили. Знаете, Виктор всю ночь, три с лишним часа над ним простоял. Бедняга, — он вздохнул. — С соседями ему повезло. По-моему, милые, хорошие девчата. В седьмом боксе Марта, колли, девушка ласковая. — Доктор снова широко улыбнулся, и снова его бороду причудливо растащила улыбка. — А в девятом — Жанна, доберман, тоже неглупая и покладистая. Жанну, надеюсь, скоро выпишем. А с Мартой ваш Бурбон подружится, наговорится всласть, она у нас болтливая, общительная не в меру, кого угодно растормошит. Так, сюда.

Лукьян Лукич открыл дверь с табличкой «Послеоперационная» и, пропустив посетителей, вошел последним.

— Вот он… Осторожнее, пожалуйста… Здесь, левее.

В длинном, узком, перегороженном решетками коридоре, в клетках-боксах на деревянных настилах, укрытых циновками, лежали больные, слабые, увечные собаки.

Приподняв большую красивую голову, смолянистого окраса овчарка хрипло гавкнула на вошедших, однако сейчас же, будто устыдив себя, улеглась, отвернув морду к перетянутой бинтами груди.

Открыв дверцу бокса под номером восемь, Лукьян Лукич отодвинул миску с нетронутой водой и, наклонившись, позвал ласково:

— Эй, Бурбоша. К тебе пришли.

Пес безжизненно лежал на боку, головой к дальней стенке. Грудь и живот его были забинтованы, левая задняя лапа в гипсе. На голос врача он не среагировал, не пошевелил ни хвостом, ни ушами.

— Спит, видите? Я вам говорил.

Ирина Сергеевна покачнулась и, отвернувшись, прислонилась к стене.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению