Магический переход. Путь женщины-воина - читать онлайн книгу. Автор: Тайша Абеляр cтр.№ 11

Я уселась рядом с ней.

— Что, это чувствительная, нервная собака? — спросила я, рисуя в воображении неприятную встречу с ней.

— Чувствительная — да, нервная — нет. Я считаю, что эта собака представляет собой очень развитое существо, но, являясь собакой, ей очень трудно, если вообще возможно, выйти за пределы представления о себе.

Я громко засмеялась, когда услышала, что у собаки может быть представление о себе. Я сказала Кларе, что ее утверждение кажется мне бессмысленным.

— Ты права, — согласилась Клара, — в данном случае не стоит говорить о представлении. Лучше сказать, что собака заблуждается, чувствуя свою важность.

Я знала, что она шутит со мной, но мой смех на этот раз был более осторожным.

— Ты можешь смеяться, но я говорю вполне серьезно, — сказала Клара тихим голосом. — Я дам тебе возможность убедиться в этом. — Она наклонилась ближе ко мне и понизила голос до шепота. — В ее отсутствие мы называем ее заро, что по-испански означает «жаба», потому что Эта собака похожа на большую лягушку. Но осмелься лишь при ней назвать ее так, и она разорвет тебя на куски. Теперь, если ты не веришь мне или если у тебя достаточно смелости, чтобы попробовать назвать ее так, знай, что когда собака придет в ярость, существует только один выход.

— И что же это? — спросила я насмешливо, хотя в этот раз почувствовала какую-то тень страха.

— Нужно очень быстро сказать: «Клара тоже похожа на белую жабу». Собаке приятно это слышать.

Но на таком меня не проведешь. Я была уверена, что достаточно умудрена опытом, чтобы понять, что это — бессмыслица.

— Наверное, ты научила свою собаку отрицательно реагировать на слово заро, — предположила я. — У меня есть некоторое представление о воспитании собак и я знаю, что они не настолько разумны, чтобы понимать слова людей, не говоря уже о том, чтобы приходить от этого в ярость.

— Тогда давай сделаем следующее, — предложила Клара. — Давай я познакомлю тебя с ней, а затем мы будем просматривать книгу по зоологии с картинками, на которых изображены лягушки, и обмениваться мнениями о них. Потом в один прекрасный момент ты скажешь: «Он действительно похож на жабу», и мы посмотрим, что произойдет.

Прежде чем я успела принять или отвергнуть это предложение, Клара вышла через боковую дверь, оставив меня в одиночестве. Я уверяла себя, что вполне представляю о чем идет речь, и не допущу, чтобы меня водила за нос женщина, которая утверждает, что собаки обладают высшими проявлениями сознательной деятельности.

Я бодро болтала с собой в воображении, чтобы вернуть себе уверенность, когда через боковую дверь вошла Клара, ведя за собой самую большую из когда-либо виденных мною собак. Это был огромный кобель, толстые лапы которого достигали размера кофейных блюдечек. Его шерсть была черной, лоснящейся. В желтых глазах собаки можно было прочесть взгляд человека, смертельно уставшего от жизни. Ее уши были закруглены, а морда — неровной и со всех сторон покрытой морщинами. Клара была права, пес определенно был похож на исполинскую лягушку. Собака подошла прямо ко мне и остановилась, а затем посмотрела на Клару, как бы ожидая, что та скажет.

— Тайша, я хочу познакомить тебя со своим другом Манфредом. Манфред, это — Тайша.

Я готова была протянуть руку и пожать его лапу, но Клара, качнув головой, подала мне знак, чтобы я этого не делала.

— Рада с тобой познакомиться, Манфред, — сказала я, стараясь не засмеяться и в то же время не выглядеть испуганной.

Собака подошла еще ближе и начала нюхать мой пах. С отвращением я отскочила назад. В одно мгновение собака подскочила ко мне, повернулась задней частью своего туловища и ударила меня под колени так, что я потеряла равновесие. Я опомнилась, стоя на полу сначала на коленях, я потом на всех четырех. Собак лизнула мою щеку, и прежде, чем я успела подняться на ноги или отвернуться, выпустила газы прямо перед моим носом.

Я с криком вскочила. Клара так смеялась, что не могла вымолвить ни слова. Я могла поклясться, что Манфред тоже смеялся. Он с ликующим видом спрятался за Кларой и вопросительно смотрел на меня, переминаясь по полу своими большими лапами.

Я была так разъярена, что закричала:

— Ты — не собака, а проклятая вонючая жаба!

В одно мгновение пес бросился ко мне и ударил меня головой. Я упала назад на пол, а он оказался сверху. Его челюсти были в нескольких дюймах от моего лица. Я увидела, что в его желтых глазах искрится ярость. Одного зловонного дыхания этой пасти было достаточно для того, чтобы вызвать тошноту, и я почувствовала, что меня вот-вот вырвет. Чем громче я кричала, чтобы Клара убрала подальше свою проклятую собаку, тем ожесточеннее рычал надо мной пес. Я чувствовала, что от страха нахожусь на грани потери сознания, когда услышала сквозь шум и собственные вопли, как Клара кричит:

— Скажи ему то, о чем я тебе говорила! Скорее, скажи ему!

Я была слишком испугана, чтобы говорить что-то. В отчаянии Клара попыталась оттянуть собаку в сторону за уши, но это лишь пуще разъярило ее.

— Скажи ему! Скажи ему то, о чем я тебе говорила! — вопила Клара.

В том ужасном положении, в котором я находилась, я никак не могла вспомнить, что же такого должна ему сказать. Но когда я поняла, что сознание уже начинает оставлять меня, я услышала собственный крик:

— Клара тоже похожа на белую жабу! Прости меня!

Собака мгновенно перестала рычать и отошла от меня. Клара помогла мне встать и сесть на диван. Собака шла рядом с нами, будто помогая ей. Клара дала мне выпить теплой воды, от чего меня затошнило еще больше. Едва я успела выскочить на улицу, как меня сильно вырвало.

Позже, когда я отдыхала в гостиной, Клара еще раз предложила посмотреть книгу о лягушках в присутствии Манфреда для того, чтобы я могла повторить при нем еще раз, что она выглядит как белая жаба. Она сказала, что я должна устранить все недоразумения, которые могли появиться в его уме.

— Он очень несчастен потому, что должен быть собакой, — объяснила она. — Бедняжка! Это ему очень не нравится, но он ничего не может поделать. Поэтому он приходит в ярость, когда кто-то насмехается над ним.

Я сказала, что в том состоянии, в котором я нахожусь, дальнейшие эксперименты по собачьей психологии едва ли целесообразны. Но Клара настаивала на том, чтобы я доиграла эту игру до конца. Как только она открыла книгу, Манфред подошел, чтобы смотреть на картинки. Клара все восхищалась и шутила по поводу того, какими причудливыми бывают лягушки, и что среди них есть даже такие, которые выглядят довольно отвратительно. Я тоже вступила в игру со своей стороны. Я произносила слово «жаба» и испанское слово заре как можно чаще и как можно громче в течение всего нашего наигранного разговора. Но Манфред на это никак не реагировал. Он выглядел таким же скучающим, как и в первый раз, когда мои глаза увидели его.

Но когда, как было условленно, я громко заметила, что Клара определенно похожа на белую жабу, Манфред сразу же начал вилять хвостом, заметно оживившись. Я повторила ключевую фразу несколько раз, и чем больше я ее повторяла, тем более возбужденной становилась собака. Тут я неожиданно решила проявить инициативу и сказала, что сама похожа на неприглядную жабу, которая старается стать такой же, как Клара. Услышав это, собака так обрадовалась, что подскочила на месте, как ужаленная. Клара сказала: