Кости земли - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Суэнвик cтр.№ 24

Это было великолепно.

На заднем плане пианист наигрывал Коула Портера[25] . Гости прибывали, их сопровождали к столикам, приветливо предлагали полюбоваться красотами океана: гигантскими прядями водорослей, скоплениями аммонитов, светящимися рыбами.

И вдруг армада официантов буквально ворвалась в зал, высоко держа подносы с horsd 'oeuvres(мясо плиозавра в водорослях), белужьей икрой на кусочках яиц гесперорниса, тостами с поджаренными на гриле ломтиками энигмазавра и десятками других деликатесов.

Захватывающее зрелище! Внимание гостей немедленно переключилось на происходящее в зале.

Всех, кроме одного.

Тринадцатилетняя девочка стояла у окна, впитывая открывшуюся перед ней картину. В руках она держала карманный справочник и каждый раз, когда кто-нибудь из морских обитателей проплывал мимо, лихорадочно листала его, пытаясь идентифицировать животное. Гриффин увидел рыбу двадцати футов длиной, медленно подплывшую к стеклу и остановившуюся, злобно глядя на юную исследовательницу.

Рыба была страшна как смертный грех: острые зубы между невероятно толстыми губами, рот изогнут в злорадной усмешке. Эти зубы, рот и презрительные немигающие глаза придавали животному вызывающий вид. Но то ли справочник оказался не слишком хорош, то ли девочка не могла найти нужную страницу. Она недовольно вертела книжку в руках, глаза ее раздраженно вспыхивали.

Взяв с проносимого мимо подноса бокал шампанского, Гриффин встал рядом.

– Xiphactinus audax, – сказал он. – Или, в просторечии, рыба-бульдог. По-моему, подходящее название.

– Спасибо, – благодарно произнесла девочка. – Это ведь хищник, так?

– С такими-то зубами? Кто же еще! Xiphactinus – необычный охотник, совсем не такой, как, например, акула, он предпочитает заглатывать свою жертву целиком. Рыба заживо попадает в желудок и там переваривается.

– По-моему, не очень удобный способ питания. Жертвы могут поранить желудок изнутри.

– Иногда так и происходит. Рыба-бульдог может подавиться своей добычей и умереть. Строго говоря, это не самый удачливый хищник, но в живых остается достаточно особей, чтобы не дать виду вымереть.

Резко взмахнув плавниками, рыба исчезла. Девочка наконец повернулась к Гриффину лицом. Он протянул ей руку:

– Моя фамилия Гриффин. Она подала ему свою:

– Очень приятно, мистер Гриффин. Меня зовут Эсми Борет-Кэмпбелл. Вы – палеонтолог?

– Был когда-то, а потом пошел на повышение. Теперь я обыкновенный бюрократ.

– У-у-у! – разочарованно протянула она. – А я-то думала, вы будете сидеть за нашим столом!

– Я искренне польщен.

Билеты на бал стоили целое состояние, около сотни тысяч долларов за место по ценам 2010 года. Как дополнение к угощению и танцам те из гостей, кто мог позволить себе купить целый столик на шестерых – например, Борст-Кэмпбеллы, – получали в компанию собственного палеонтолога, который должен был развлекать их весь вечер.

– Я просто боюсь, – объяснила девочка, – что застряну здесь с каким-нибудь скучным типом, толкующим только о динозаврах.

Последнее слово она произнесла с нескрываемым презрением.

– Вы не любите динозавров? – осведомился Гриффин.

– Мне кажется, что они интересны одним мальчишкам. Монстры-убийцы, зубы как кинжалы. А сами ящеры такие огромные, что могут не заметив растоптать человека. Я люблю подводный мир. Здесь все так сбалансировано: биология и ботаника, позвоночные и беспозвоночные, химия и физика, поведенческие характеристики и экология, геология и приливно-отливные механизмы – все науки тесно переплетаются в океане. Наглядно. Чем бы ты ни интересовался, всегда найдешь что-нибудь для себя.

– А чем вы интересуетесь?

– Всем! – воскликнула Эсми и, смутившись, продолжила уже спокойней: – Я не должна этого говорить, извините.

– Нет, нет, все в порядке!

По мнению Гриффина, это было одно из лучших заявлений, когда-либо слышанных им в его жизни.

– А по поводу разговоров... Сейчас поглядим...

Он заглянул в программу вечера и прочитал запись, сделанную его собственной рукой: «Эсми – Ричард Л.».

– Вам просто повезло! У вас будет доктор Лейстер. Вы отлично поладите.

– Он тоже не любит динозавров?

– Нет, динозавров он любит, но я научу вас, что нужно делать.

– Что?

– Когда вас представят друг другу, посмотрите ему в глаза и скажите, что, по вашему мнению, палеонтология является лишь прелюдией к палеоихтиологии.

– А он не обидится?

– Его это заинтригует. Он настоящий ученый и захочет узнать, почему вы так думаете. И прекрасный учитель: стоит вам объявить о ваших интересах, он пожелает их поощрить. Расскажет вам о жизни под водой так, что уши развесите. И будет большой проблемой заставить его замолчать.

– Вы серьезно? – недоверчиво произнесла Эсми.

– Поверьте мне. Я его знаю.

Гриффин махнул зажатым в руке стаканом в сторону подводных зарослей.

– А теперь поглядите туда. Видите эти движущиеся тени? Это плезиозавры ловят креветок. Если вы внимательно приглядитесь, то увидите, как они лениво всплывают к поверхности за глотком воздуха, а потом возвращаются за новой порцией пищи.

В молчании всматриваясь в глубину, они наблюдали за огромными тенями, пока не пришло время открывать бал. Гриффин отослал девочку к ее столу. Плезиозавры тоже куда-то уплыли.

Кто-то сунул ему микрофон. Гриффин дважды постучал по нему, призывая к вниманию. Он стоял на фоне огромного окна, за его спиной разворачивался дивный морской пейзаж, проплывали бесчисленные стада аммонитов, сверкая яркими раковинами.

– Леди и джентльмены, – произнес Гриффин. – Разрешите мне поприветствовать вас в туронском веке – веке, где морями правят моллюски!

Он переждал смех присутствующих и продолжал:

– Хотите – верьте, хотите – нет, но, несмотря на волшебных животных, окружающих нас – плезиозавров, мозазавров и гигантских акул, – основная задача станции Ксанаду – изучение моллюсков-рудистов, формирующих окружающие рифы. Вы спросите почему? Дело в том, что эти существа достигли необыкновенной способности, а затем неожиданно ее потеряли. Они ничем особенным не отличались, пока не научились образовывать колонии и строить рифы. Их раковины имеют складки в виде маленьких пузырьков, что позволяет им откладывать кальций скорее, чем это делают другие моллюски. Таким образом, они росли быстрее остальных и начали доминировать в экосфере океана. И, несмотря на это, незадолго до конца мелового периода, по причинам, которые мы никак не может установить, рудисты вымерли. Только благодаря этому кораллы позже смогли выкинуть точно такой же трюк и заполнить пустующую нишу строителей рифов, где доминируют до наших дней. Мы не в силах объяснить, почему так случилось. Мы здесь, чтобы выяснить это.