Песнь серафимов - читать онлайн книгу. Автор: Энн Райс cтр.№ 18

Вскоре Джейкоб и Эмили научились одеваться самостоятельно. У них были те же серьезные лица маленьких взрослых, что и у Тоби в те времена, когда он ездил в школу на трамвае линии Сент-Чарлз. Они тоже никого не приглашали в гости, потому что брат им это запретил. Они научились стирать, гладить рубашки и блузки для школы, прятать от матери деньги, отвлекать ее внимание, когда она впадала в безумие и начинала громить дом.

— Если нужно будет лить выпивку ей прямо в глотку, лейте, — говорил им Тоби, потому что бывали моменты, когда только алкоголь мог усмирить буйство матери.

Я наблюдал это.

Я перелистывал страницы его жизни и зажигал свет, чтобы прочитать написанное мелким шрифтом.

Я любил его.

Я видел у него на столе книгу «Молитвы на каждый день», а рядом с ней — еще одну. Он читал ее, испытывая чистый восторг, а иногда вслух зачитывал выдержки из нее брату и сестре.

Эта книга была «Ангелы» брата Паскаля Паренте. Тоби нашел ее в той лавке на Мэгэзин-стрит, где покупал свои книги о преступлениях и кровавых убийствах. Там же он купил житие святого Фомы Аквинского, написанное Честертоном, и пытался его читать, хотя это было нелегко.

Можно заключить, что в его жизни прочитанное было так же важно, как игра на лютне, а вместе они были не менее важны, чем мать и Джейкоб с Эмили.

Ангела-хранителя Тоби, направлявшего его на путь истинный в самые тяжелые времена, сбивало с толку такое сочетание привязанностей. Но я не смотрел на ангела — я только видел Тоби, а его ангел упорно трудился, чтобы в сердце Тоби не угасала вера в то, что в один прекрасный день он всех спасет.

Как-то раз летним днем Тоби читал в постели. Он перевернулся на живот, щелкнул ручкой и подчеркнул следующие строки:

«Что касается веры, мы должны придерживаться того, что ангелы не обучены кардиогностике (науке о тайнах сердца) и не обладают знанием будущих поступков свободной воли — все это исключительно прерогатива Господа».

Тоби полюбилось это утверждение. Ему нравилась атмосфера тайны, обволакивавшая его, когда он погружался в чтение этой книги.

Но ему вовсе не хотелось верить, будто ангелы лишены сердца. Он видел старинное изображение распятия, где ангелы над крестом плакали, и ему нравилось думать, что ангел-хранитель его матери тоже рыдает, видя, как она напивается и предается отчаянию. Если бы у ангелов не было сердца или они бы не разбирались в тайнах сердца, он предпочел бы об этом не знать. Однако сама мысль тревожила его, и ангелы тревожили его, и он часто разговаривал со своим ангелом-хранителем.

Он учил Эмили и Джейкоба каждый вечер опускаться на колени и произносить старинную молитву:

Ангел Господень, мой ангел-хранитель,

Несущий с небес мне Господню любовь,

Будь каждой мысли моей вдохновитель,

Путь освещая, храни меня вновь.

Он даже купил им картинку с ангелом-хранителем. То была заурядная репродукция, которую он сам впервые увидел в школьном кабинете. Но он вставил картинку в рамку, купив в хозяйственном магазине необходимые материалы, и повесил ее на стену комнаты, где они спали втроем: Тоби и Джейкоб на двухъярусной кровати, а Эмили у дальней стены на отдельной раскладной койке.

Он выбрал для картинки узорчатую золоченую рамку. Ему понравились бусинки на ней, листочки в углах и широкое паспарту — оно отделяло мир на картинке от выцветших обоев маленькой комнатки.

Ангел-хранитель был высокий и женственный, с длинными золотистыми волосами и громадными белоснежными крыльями, отливавшими на концах голубым, в плаще поверх развевающейся белой туники. Он возвышался над мальчиком и девочкой, идущими по опасному мосту с зиявшими в нем дырами.

Сколько миллионов детей видели эту картинку?

— Смотрите, — сказал Тоби Эмили и Джейкобу, когда они опустились на колени для вечерней молитвы. — Вы всегда можете поговорить со своим ангелом-хранителем.

Он рассказал, как разговаривал со своим ангелом, в особенности в те вечера, когда денег в футляре для лютни собиралось совсем мало.

— Я просил: «Приведи ко мне побольше людей», и он, совершенно точно, приводил, — уверял Тоби, хотя Джейкоб и Эмили смеялись.

Эмили спросила, можно ли им молиться заодно и ангелу-хранителю мамы, чтобы она не напивалась так сильно.

Вопрос потряс Тоби, потому что сам он никогда не произносил слова «напивается». Он никогда не говорил, что мать «напивается», никому, даже своему исповеднику. И он изумился тому, что Эмили, которой на тот момент было всего семь лет, все знает. От ее слов Тоби пробрала темная дрожь, и он сказал брату и сестре, что жизнь не всегда будет такой, как сейчас. И он сделает все, чтобы она становилась лучше и лучше.

Он был твердо намерен сдержать слово.

В иезуитской школе Тоби скоро стал лучшим учеником в классе. Он играл по пятнадцать часов в субботу и воскресенье, чтобы зарабатывать достаточно и не ходить играть после школы, в то же время продолжая музыкальное образование.

Ему было шестнадцать, когда один ресторан нанял его играть по выходным. Там Тоби зарабатывал меньше, зато это был постоянный доход.

Когда возникала необходимость, он обслуживал столики в качестве официанта и получал неплохие чаевые. Но хотели от него именно вдохновенной и необычной музыки, и он был этому рад.

Заработанные деньги на протяжении многих лет он прятал в разных тайниках по всей квартире — в перчатках в своем комоде, под расшатанной половицей, под матрасом на постели Эмили, под днищем кухонной плиты, даже под обшивкой холодильника.

В удачные выходные он зарабатывал по несколько сотен, и в семнадцать лет ему предложили стипендию в консерватории, чтобы он мог учиться музыке всерьез. Он достиг своей цели.

То был самый радостный день в его жизни, и он пришел домой, сияя от счастья.

— Мам, у меня получилось, получилось, — сказал он. — Теперь все будет хорошо, точно тебе говорю.

Когда он не дал матери денег на выпивку, она выхватила у него лютню и разбила о край кухонного стола.

Он задохнулся. Ему показалось, что он умирает. Он подумал: можно ли умереть, если просто перестать дышать? Ему стало плохо, он сел на стул, опустив голову и свесив руки между коленями, и слушал, как мать мечется по квартире, рыдая, бормоча и проклиная самыми последними словами всех тех, кого она обвиняла в случившемся с ней. Она то вступала в спор со своей покойной матерью, то бубнила: «Дэн, Дэн, Дэн», снова и снова.

— Знаешь, чем наградил меня твой отец? — визжала она. — Ты знаешь, что он мне принес от тех баб с центральных улиц? Знаешь, с чем он меня оставил?

Эти слова привели Тоби в ужас.

Квартира провоняла спиртным. Тоби хотелось умереть. Однако Эмили и Джейкоб в любой момент могли выйти из трамвая на остановке линии Сент-Чарлз, находившейся в квартале от их дома. Тоби сбегал в магазин на углу, купил бутылку бурбона, хотя еще не достиг совершеннолетия, принес ее домой и силой вливал матери в рот, глоток за глотком, пока она не свалилась замертво на матрас.