Залив Гавана - читать онлайн книгу. Автор: Мартин Круз Смит cтр.№ 32

Черная волна катилась под лучом света маяка. Иногда ему казалось, что море накрывает его подобно глубокому освежающему сну. Балкон выходил на север, и он мог видеть знакомые созвездия. Он больше не верил в бесконечность вселенной, он верил в то, что она скоро взорвется. Все полетит в тартарары, ничего не останется. Осорио продолжала рассматривать его.

— У меня две дочери: Мюриель и Марисоль, — сказала она. — У вас есть дети?

— Нет.

— Женаты на своей работе? Преданы делу до самозабвенья? Че был таким. Хотя он был женат, были дети, но он отдал всего себя революции.

— Я, скорее, разведен со своей работой. Я не такой, как Че, совсем…

— Потому, что у вас есть такие же?..

— Такие же что?

— Ничего, — и после небольшой паузы: — Вам нравится кубинская музыка?

— А она всем нравится?

— В ней есть ритм.

— В ней есть ритм?

— Да, почти всегда…

Наступила более длительная пауза.

— Наверное, вы играете в шахматы?

Аркадий прикурил сигарету.

— Нет.

— Занимаетесь спортом?

— Нет.

— Бейсбол изобрели на Кубе.

— Что?..

— Бейсбол изобрели на Кубе. Индейцы, которые здесь жили, ну те, которых открыл Колумб, они играли в мяч с палкой.

— Неужели?

— Вы не знали об этом?

— Об этом ничего, но в Москве говорят, что это русские изобрели бейсбол. Есть одна старинная русская игра с мячом и палкой. Русские, эмигрировавшие в Штаты, привезли игру с собой.

— Уверена, прав только один из нас.

— …Разница только в том, что сержант Луна использовал не деревянную палку, а стальную биту.

— Алюминиевую.

— Ну, я мог ошибиться.

Осорио переложила одну ногу на другую. Аркадий откинулся и выпустил длинную струйку дыма.

— А если бы расследование все-таки началось, с чего бы вы начали? — спросила она.

— С хронологии. Первым в тот день Приблуду видела его соседка, танцовщица, это было в восемь утра. Последним его видела между четырьмя и шестью сотрудница посольства. Она рассказала, что он разговаривал здесь на улице с чернокожим рыбаком, из тех, что уходят в гавань на старых автомобильных камерах. Если бы я владел испанским, я бы ходил по Малекону с фотографией Приблуды до тех пор, пока не нашел кого-то, кто запомнил его в тот день.

— Думаю, мы можем переговорить с агентом КЗР этого квартала.

— Я знаю ее, это Абуелита.

— Хорошо, так и сделаем.

— И еще раз осмотрел бы место, где был найден труп.

— Но мы нашли его за заливом, в Касабланке. К тому же и вы там были.

— Не при дневном свете.

— Но это все-таки не расследование!

— Это точно.

— Вы не боитесь, что на вас опять нападут?

— С вами нет!

Даже в темноте создалось ощущение, что ее глаза потемнели.

— Идиот, — сказала Осорио с таким равнодушием, будто произнесла его имя.

В конце концов, он уснул прямо на стуле, но аромат ее духов с легким привкусом ванили продолжал щекотать ноздри.

Предрассветные сумерки таяли над Малеконом, море будто слегка подсвечивалось из глубины. Аркадий и Осорио подошли к дому Абуелиты, которая наслаждалась первой утренней сигарой, стоя у окна. Она пригласила их зайти в квартиру. Стены ее, покрытые множеством слоев краски, были выщерблены от старости. Абуелита предложила им кофе по-кубински в стаканах из толстого темного стекла и усадила рядом с гипсовой статуей Девы Марии, украшенной павлиньим пером. В ногах у статуи стояла медная чаша в форме монаршего венца, набитая резными фигурками из сандалового дерева и долларами. Аркадий почувствовал себя лучше, подбодренный тем, что Луна так и не вернулся среди ночи с бейсбольной битой или ножом для колки льда. Детектив Осорио переоделась в синюю униформу и приняла свой привычный вид. Раскаленные угли, которые Абуелита выхватила из огня прошлой ночью, не оставили следов ожогов на ее руках. Она вела себя, словно юная девушка, притворяющаяся пожилой. Тут же принялась кокетничать с Аркадием, жеманно благодаря его за то, что он защитил ее прошлой ночью, позволяя поднести огонь к потухшей сигаре. Хотя сигарный дым, запахи и полутьма сбивали с толку, он смог объяснить ей, что его интересует Приблуда и то, как он проводил свое время, живя здесь. Она одна могла помочь ему как бдительный агент Комитета по защите Революции.

— Его жизнь была скучной. Иногда ваш друг исчезал на несколько недель, но когда он был здесь, все выглядело обычно. В семь утра уезжал со своим атташе-кейсом, а возвращался в семь вечера. Кроме четвергов. По четвергам он приезжал в середине дня — уходил, приходил. По субботам он отправлялся за покупками и всегда приносил что-нибудь для меня: шоколад или джин. Добрый человек. По воскресеньям он любил порыбачить на дамбе вместе с Монго или привязывал автомобильные камеры к машине и ехал на рыбалку куда-то в окрестности Гаваны.

— Вы очень наблюдательны.

— Это моя обязанность, я ведь в КЗР.

— Так по четвергам он был очень занят?

— Да. — Ее улыбка стала шире.

Он явно упускал какие-то намеки с ее стороны, но все же продолжил:

— Было ли что-то еще, что отличало четверги от других дней?

— Да, по четвергам он брал другой портфель.

— Другой?

— Тот отвратительный из зеленого пластика. Наш, кубинский.

— Именно по четвергам?

— Да.

— Когда вы в последний раз его видели?

— Надо подумать, дайте вспомнить…

Аркадий, хотя и чувствовал себя не в своей тарелке, но он не был полным идиотом.

— Для чего в чаше деньги?

— Подношения от людей, которым нужен совет, погадать на раковинах или на картах.

— Мне нужен ваш совет, — он положил пять долларов в чашу.

Абуелита приобрела сосредоточенный вид.

— Теперь, когда я подумала, по-моему, две пятницы назад. Да. Он уехал немного раньше, чем обычно, и вернулся чуть раньше, около четырех.

— В четыре дня?

— Да, потом около шести он уехал вновь. Я это отлично помню, потому что он переоделся в шорты. Он всегда надевал шорты, когда они с Монго уходили к заливу. Но Монго с ним не было.

— Вот видите, все указывает на то, что это тело Приблуды, — не смогла сдержаться Осорио.

— Пока да.

Аркадий был доволен, потому что каждый что-то получил. У него была картина последнего дня Приблуды. Осорио получила свою минуту торжества. Абуелита — пять долларов.