Кот и хозяин. История любви. Продолжение - читать онлайн книгу. Автор: Питер Гитерс cтр.№ 22

День четырнадцатый. Месье Дюбуа понравилась книга. Я решил, что ему больше подходит должность критика в «Нью-Йорк таймс», чем работа на французской таможне. Мне позволили забрать электронику за тысячу долларов. Только уважение к превосходному литературному вкусу таможенника удержало меня от отчаянных действий.

День семнадцатый. Позвонил Николя и сообщил: я могу получить все совершенно бесплатно. Оборудование доставят через два дня. Он пересказал мне последнюю беседу в офисе таможни между месье Дюбуа и его начальником:

— Хм, кажется, он действительно писатель.

— Что делать?

— Хм, еще вина?

— Спасибо. Как вы думаете, он ввозит эти вещи для перепродажи?

— Нет. А вы?

— Не знаю. Не думаю, что можно заработать на таких свитерах.

— Давайте отдадим вещи. Они занимают в кабинете слишком много места.

— Вы правы. Хорошо. Не нальете ли мне немного белого вина?

Как только домашний офис заработал, я смог расслабиться, поскольку все предыдущие дни ходил по Голту в раздумьях о разрушенной карьере. Теперь, когда недоразумение устранили, наша маленькая семья наконец могла начать вести размеренный образ жизни.

Если вы американец и хотите некоторое время пожить во Франции, дам несколько советов. Они помогут сберечь нервы и предотвратят психические расстройства. Во-первых, возьмите с собой запасной телефон. Один обязательно сгорит от перепада напряжения при попытке подсоединения его через трансформатор к линии. Во-вторых, как только вы прекратите рвать на себе волосы и выть от отчаяния, стараясь засунуть американскую вилку во французскую розетку, отправляйтесь в хозяйственный магазин. Купите переходник, адаптированный для американских телефонов, хотя таких переходников не должно быть в продаже, поскольку иностранная техника вне закона. Не задавайте вопросов продавцам, просто купите необходимый предмет.

Дни проходили спокойно и безмятежно, поскольку мы приехали во Францию в надежде поменять сумасшедшую, безумно загруженную жизнь в Нью-Йорке на философское, психологическое и эмоциональное существование. Кстати, оказавшись во Франции, мы решили не отказывать себе в еде и питье.

Проснувшись рано утром, я пробег а л несколько километров вдоль огромных виноградников, а затем, пыхтя и сопя, взбирался на гору, где располагался Голт, забегал в кондитерскую в Люмьере, ближайшем городке, за багетом или круассанами. Когда я возвращался домой, Дженис ждала меня со свежесваренным кофе. Мы завтракали хлебом, медом, вареньем и пили кофе из огромных фарфоровых чашек Элизабет, похожих на супницы. Если Нортон не сидел на крыше или стене, то он присоединялся к нам. После завтрака я шел наверх работать, а Дженис начинала копаться в саду, уезжала в музей или учила французский.

Ближе к обеду мы встречались и решали, в зависимости от настроения, шикарно и необычно пообедать или быстро перекусить в придорожном кафе и отправиться на трехчасовую прогулку по окрестностям. Если мне не надо было работать — в то время я совмещал должность в «Рэндом-Хаус» с написанием сценария и книги, мы могли совершать длительные поездки. Понимаю, такой напряженный режим мало похож на отпуск, но, поверьте, после управления компанией, выпуска телевизионных сериалов и одновременного написания книги совмещение двух работ стало аналогом каникул на Карибском море. На ужин мы либо ходили в местный ресторан, либо совершенствовали свои кулинарные навыки дома. Не сочтите хвастовством, но во Франции Дженис и я достигли определенного уровня профессионализма в приготовлении пищи. Иногда, по мере расширения круга друзей, нас приглашали на айоли [17] и филе утки.

Распорядок дня Нортона тоже стал достаточно традиционным, как только кот решил проблему со сном. Несколько первых недель мы спали на крошечной кровати, и Нортон переживал, что ему нет места. Нам с Дженис едва хватало пространства, чтобы проспать всю ночь, не упав на пол. Но я не оставлял попыток запихнуть в кровать Нортона. Естественно, так долго продолжаться не могло. Кот должен быть рядом, чтобы я мог обнять своего друга. Когда хозяйка дома согласилась на покупку новой широкой кровати, я очень обрадовался, хотя приобретение мебели с доставкой во Франции сильно отличается от аналогичной покупки в другой точке мира. Больше всего на свете французы любят поговорить. Разговор ради разговора, вне зависимости от темы и тональности, будь то доказательство, вопрос, соболезнование, сообщение определенной информации или философские размышления. Поэтому ребята из мебельного магазина сначала пришли осмотреть дом и поговорить о нем. Они измерили входную дверь, убедиться, что кровать пройдет. Замер сопровождался пятиминутным разговором. Затем осмотрели прихожую. Десять минут плюс беседа. Потом настала очередь каменной лестницы, которая вела в спальню. В этом месте произошел особенно занимательный разговор. Сколько лет лестнице? Она оригинальная? Сколько ступеней? Вы когда-нибудь поскальзывались и падали с нее ночью? Рабочие умудрились проверить нашу и остальные спальни в доме — на всякий случай, вдруг кровать придется устанавливать в другом помещении. Затем они еще какое-то время обсуждали дверь, прихожую и спальни. Через сорок пять минут я предложил измерить проемы и ширину лестницы. Тогда у меня попросили рулетку. К счастью, она была в наличии. После очередных сорока пяти минут обсуждения мебели, погоды, преимуществ и недостатков Голта, даты поставки кровати, выпив несколько чашек кофе, рабочие ушли. Через неделю кровать доставили, и проблема с Нортоном была решена. Теперь кот получил достаточно места для комфортного сна между шеей и подбородком хозяина.

Покупку мы решили отпраздновать в местном ресторане «Ле Тунно», владельцем которого был очаровательный человек и прекрасный повар Патрик. Нортон ужинал в заведении впервые, поэтому ему сначала подали утку. К коту отнеслись как к полноценному клиенту. Вечер прошел в атмосфере тишины и спокойствия, даже собаки, ужинавшие в зале, не шумели. Нортон немного побродил по ресторану, который представлял собой модернизированный погреб, где было что понюхать и поцарапать. Кот периодически возвращался на свой стул и ел то моего кролика, то курицу Дженис. Вернувшись домой сытыми и довольными, мы легли спать в новую кровать: я на левой части, Дженис — на правой. Моя девушка проснулась среди ночи от странного звука.

Вытянувшись точно посередине, с головой на обеих подушках, под одеялом лежал наш вислоухий и громко храпел.

Решив вопрос со сном, Нортон превратился в настоящего прованского кота.

После великолепного французского завтрака (насколько я знаю, предпочтение отдавалось консервированному кролику) Нортон принимал солнечные ванны в одном из трех-четырех любимых мест. Время от времени он выходил с нами на обед и исследовал все, что могло быть исследовано. В зависимости от напряженности и загруженности дня Нортон либо ужинал с нами в ресторане, либо оставался дома, как нормальный кот, ел кролика и ложился спать.

Мой друг никогда не был слишком общительным животным, особенно с другими четвероногими. В Нью-Йорке он не водился с кошками (однажды Нортон подрался, я подробно рассказываю об этой драме в книге «Необыкновенный кот и его обычный хозяин: история любви», его побили и чудовищно унизили), а общение с собаками происходило крайне редко. Однако в Провансе все изменилось.