Навеки твой - читать онлайн книгу. Автор: Даниэль Глаттауэр cтр.№ 26

Его звали Крис, он походил на древнего римлянина, на ожившую бронзовую фигуру Донателло. Ему было двадцать семь лет. Он увлекался друзьями, футболом, рыбалкой и женщинами ровно в указанном порядке, причем, — как показал заочный диагноз, — последними исключительно во множественном числе и всегда мимолетно. Таким образом, Крис представлял собой полную противоположность Ханнесу. По этой же причине Юдит записала адрес электронной почты, и через пару дней они договорились встретиться в том же кафе, разумеется, без друзей — любителей рыбалки и блаженной Нины.

Он сразу поцеловал Юдит, сэкономив обоим утомительные приготовления к тому, что уже было делом решенным. В следующие часы Крис уже держал ее руку в своей, разумеется с ее позволения, а Юдит наслаждалась любвеобильными историями из его жизни, в которой по большому счету еще ничего не произошло и где съевший удочку крупный окунь считался одним из коварнейших явлений.

Когда он захотел узнать побольше о Юдит и о ее вероятных тяжелых отношениях — о чем нетрудно было догадаться по ее внешнему виду, — наступил идеальный момент для выбора — к кому ехать. Но только теоретически, потому что практически было ясно, что Крис проводит Юдит до дома.

— Мне так безумно хорошо с тобой, я от тебя просто млею, сладкий, — шептала она ему на ухо, пока они ждали лифт.

Да, впервые за долгое время Юдит была счастлива, и это счастье не омрачалось страхом. В этот день тени, наконец, ее больше не преследовали. Ей почти хотелось, чтобы он увидел ее такой — самодостаточной, самоуверенной, независимой.

Дома тоже все протекало на удивление профессионально и непринужденно, будто они с Крисом давно были сплоченной парой. Юдит заботилась о красном вине, приглушенном освещении и подобающем к случаю покрывале для дивана. Крис тут же подобрал подходящий диск с музыкой, отрегулировал громкость, долго и весело плескался в душе, а когда вышел, то расстегнул рубашку, обнажив аппетитную часть тела. Бедняжка Нина! К счастью, он принадлежал к симпатичной группе людей, которые раздеваются сами в противоположность тем, кто предпочитает, чтобы их раздевали другие. Когда один человек раздевает другого, он долго возится с пуговицами и дергает за «молнии», так же долго и безуспешно пытается стянуть узкие юбки или брюки, и нередко случается, что возбуждение исчезает быстрее, чем он успевает справиться со своей задачей.

Они больше ни о чем не говорили, а только дышали. Крис не стал тратить лишнее время на изучение ее тела, но накрыл покрывалом и стал ласкать и целовать с ног до головы, пока Юдит не закрыла глаза и не отдалась самому прекрасному чувству, какого не испытывала многие месяцы. Пусть когда-нибудь в кругу друзей, любителей рыбалки, Крис назовет это всего лишь «по-настоящему хорошим сексом». Для Юдит это было переживание абсолютной защищенности и еще — потока тепла, проникшего до самых глубинных скованных шоком клеток мозга.

Звонок в дверь за несколько секунд свел на нет всю восстановительную работу последних дней и вернул Юдит в прежнее состояние. Всего три сигнала, но они трижды попали в самое сердце. Крис встал и стыдливо улыбнулся, как мальчишка, застигнутый старшим братом за курением гашиша.

— У тебя такие пуританские соседи, что не выносят определенных звуков? — пошутил он.

Она отвернулась, чтобы не видеть его застывшего лица.

— Не знаю, я едва с ними знакома, — ответила Юдит. — Шумы? Разве мы шумели? Мы вели себя тихо, — прошептала она, надеясь скрыть дрожь в голосе. — Крис, ты мог бы подойти к двери и посмотреть? Только не открывай. Спроси, кто там.

Крис казался совершенно сбитым с толку: не лучше ли будет, если ты сама… ты же здесь живешь. А может, просто проигнорируем? Юдит: пожалуйста, Крис, только спроси. Он: а если это твой приятель? Она: в это время ко мне приятели не ходят, по крайней мере, не стоят под дверью и не звонят, как на пожаре.

Юдит слышала скрип пола под его подошвами, закрылась с головой под покрывалом и ждала, что последует дальше.

— Там никого нет, — доложил Крис скучающим тоном. — Наверняка сосед. — Он снова залез под покрывало и прижался к Юдит.

Теперь Крис ощущал себя древнеримской бронзовой статуей. Ей стало холодно. Юдит задержала его скользящую ладонь на бедре и спросила, не хочет ли он в порядке исключения остаться на ночь. Это было сказано в таком горьком настроении, что в самой меньшей степени подразумевало эротическое приключение, и данное обстоятельство, естественно, от него не укрылось.

Он: Юдит, это будет непросто. Мне нужно рано встать. — Она: кто тебе помешает? Я поставлю будильник на шесть. Шесть — это не поздно? На пять? — Юдит, пойми меня правильно, мы знаем друг друга… — Я тебя понимаю. Но и ты, пожалуйста, меня пойми. Я сегодня не выдержу одна, я не в состоянии находиться одна! Крис озадаченно посмотрел на нее. В кино в подобных сценах похожие по характеру героини через минуту по логике сценария впадают в нервный срыв. Как ему описать этот феномен друзьям по рыболовному увлечению?

Починяясь больше охватившему ее смущению, нежели из корыстных соображений, Юдит начала его ласкать — сначала легко, потом сильнее и настойчивее. Она это умела делать, так что он скоро понял или ощутил теми частями своего тела, куда обрушиваются волевые решения настоящих мужчин, что было бы обидно прямо сейчас взять и уйти.

— Переместимся в спальную? — прошептала Юдит.

— О'кей, перемещаемся, — кивнул Крис.

Крис, как многие мужчины, имел свойство засыпать через три секунды после оргазма, а еще через несколько мгновений начинал храпеть. К счастью, взрывы храпа вскоре утихли и перешли в мирное посапывание. Юдит лежала на спине и поглаживала расслабленной рукой то грудь, то живот. Рука в этом действии выполняла функцию ремня безопасности, который должен быть беречь ее до раннего утра.

Она собрала все силы, стараясь не думать о Ханнесе, о человеке под дверью и сигнале будильника. Наступит момент, и ее глаза закроются. Когда она это осознала, то вновь услышала странный звук, напоминавший трущиеся друг о друга листы металла. После к нему добавилось шушуканье и шипение, как уже случалось несколько ночей назад. А затем голос, который она не смогла бы ни с кем спутать, принялся повторять слова, сказанные при их первой встрече в супермаркете, на сей раз очень тихо, так, чтобы их могла слышать только Юдит: «Эта давка, эта давка, эта давка». Юдит сохраняла спокойствие, старалась не двигаться и медленно дышать. Она уже знала, какие слова будут следующими. Ее переполняла гордость за то, что он ей ничего не мог ни сделать, ни навязать, и она видит его насквозь. Губы Юдит сложились в ироническую усмешку: «еще раз прошу прощения за то, что наступил, еще раз прошу прощения за то, что наступил… прощения за то, что наступил». Она почувствовала зуд в груди и заметила, что уголки рта сами собой поползли вверх. Еще чуть-чуть, и она бы рассмеялась, не в силах сдержаться. Разве это не смешная игра? Где Ханнес? Где он прятался? В какое жилье перебрался? Но каждый раз, едва он вставал перед глазами, картинка расплывалась и исчезала. Он никак не давал себя поймать.