По заказу - читать онлайн книгу. Автор: Дик Фрэнсис cтр.№ 23

– Разумеется, – отозвался я. – Но полиция, очевидно, захочет с вами побеседовать. Как-никак семь ваших лошадей находились в конюшне Билла Бартона.

Он усмехнулся, откинулся на спинку стула и развел руками.

– Я ничего не знаю.

Передо мной сидел член Палаты лордов, высшего законодательного собрания страны, готовый всеми силами противодействовать правосудию. Впрочем, никто не назвал бы честность и прямоту характерными свойствами титулованных парламентариев. А вот в Палате общин совсем иные порядки – там не прощают ни уголовных преступлений, ни приговора суда, ни тюремного заключения со сроком более года. Проштрафившегося депутата немедленно исключают из ее состава. Однако у лордов – свои права, их депутатский иммунитет сохраняется и в таких «неудобных» случаях. Они могут вернуться в парламент ее величества, просидев в тюрьме целую дюжину лет. Как зачастую и поступают.

Даже самое суровое обвинение, например в государственной измене, не дисквалифицирует членов палаты, и они продолжают в ней числиться, отбывая тюремный срок. В прошлом подобной проблемы не существовало, потому что из старинных тюрем с их застенками и топорами почти никто не возвращался.

Мне вспомнился рассказ «О седьмом графе Лукане». Следствие установило, что в 1974 году он до смерти избил няню своих детей отрезком водосточной трубы, а после бежал и скрылся. Поиски преступника оказались безрезультатными. Но когда двадцать пять лет спустя, в 1999 году, Верховный суд объявил, что отныне лорд Лукан будет официально считаться мертвым, его сыну и наследнику все равно не позволили заседать в палате. Лорды проигнорировали решение суда и заявили, что никаких реальных доказательств смерти Лукана-старшего нет. А значит, в один прекрасный день он вполне способен выбраться из своего укрытия, прилететь в Лондон и занять законное место в кресле, обитом красным бархатом.

Тем не менее и в палате соблюдались определенные стандарты. Банкроты, не сумевшие расплатиться с долгами, лишались возможности участвовать в ее заседаниях. Ничего удивительного: ясно, что для лорда банкротство – тяжелейшее преступление, несравнимое с убийством.

Лорд Энстон и я молча завершили завтрак, я вновь покорно миновал вращающийся портал времени и вернулся в сегодняшний день.

К дому я направился прежним путем, по Виктория-стрит, дважды остановившись по дороге. Сперва заглянул в супермаркет с большим отделом электроники и купил там новый автоответчик. Старый верно служил мне, но революция в электронике застигла его врасплох. Замена дополнила цифровую память аппарата множеством мегабайт. Автоответчик также мог указывать мне даты и время звонков с полученными сообщениями. А затем зашел в магазинчик, где делали ставки.

Не уверен, что я рассчитывал в нем найти. Несколько лет, еще до строгих запретов, я обходил стороной такие магазинчики. И знал, что, согласно установленным правилам, в них не должно быть ни уютной мебели, ни телевизоров, ни баров с кофеварками, ни даже уборных. Короче, ничего, способного заставить азартного игрока задержаться.

Правда, мы живем сейчас в просвещенные времена, вчерашние ограничения постоянно отменяются, и к играм уже не относятся как к хитрому пристрастию отщепенцев. Напротив, их стали поощрять. Стоит лишь вспомнить о Национальной лотерее с ее разнообразными формами. В равной мере «сулящими удачу». Порой разрекламированная «удача» вызывала подозрение, а иногда являлась простым предлогом для обогащения государственных организаций. Но никакие факты и разумные доводы не останавливали миллионы покупателей лотерейных билетов, хотя их надежды с каждой неделей все сильнее расходились с реальными шансами. Несколько крупных выигрышей до сих пор продолжают воодушевлять множество людей, и чуть ли не пятая часть населения Англии всерьез полагает, будто куш в лотерее обеспечит им безбедную старость.

Несмотря на новейшие изменения в законе, интерьер этого магазинчика отнюдь не выглядел дорогим, и плюшевых кресел там не было. Полы покрывал простой линолеум, знававший лучшие времена. Мне бросились в глаза его вытоптанные участки у двери и окошко для ставок. По одну сторону комнаты протянулась стойка, доходящая до бедра человеку среднего роста. Около нее стояло несколько высоких стульев, а поверхность стойки заполняли полосы с плотными рядами записей ставок и выигрышей. Я увидел над ней приколотые страницы «Рэйсинг Пост», впрочем, газеты лежали и на стойке, между записями. Еще выше у стены выстроилась прямая линия из шести телевизоров. Они были включены и показывали рекламную смесь, в основном посвященную выгодным ставкам, или прямые репортажи о бегах.

В другой части магазинчика размещались стенды с яркими разноцветными афишами. В них на все лады превозносились солидные ставки в предстоящих футбольных матчах премьерской лиги. Суммы выигрышей в каждом матче были написаны черным фломастером и намеренно крупно. В одном углу посередине стола стояла кофеварка с прорезью для монет, а в другом находилось окошко для сколько-нибудь значительных ставок.

Днем во вторник, да еще вскоре после скачек в Челтенхеме, дела в магазинчике шли весьма вяло. Лишь три человека пожелали воспользоваться услугами букмекера. Вокруг не было слышно ни звука, не считая глухого бурчания наблюдавших за скачками по телевизору. Этой троице не сиделось на месте: игроки кругами расхаживали у стойки, приближались к окошку для ставок, затем устраивались на высоких стульях, сверяли увиденные на экране эпизоды скачек и возвращались к стойке в ожидании новых событий. Время показа состязаний столь четко выверено, что репортажи разных телекомпаний передаются почти синхронно, и расхождения составляют максимум пять минут. Вот и сейчас кто-то снимал одну беговую дорожку, а кто-то другую. Со стороны шоу напоминало балетный танец, хотя и не слишком изящный.

Я почувствовал себя чужаком. Странным и неуместным. Да так оно и было. Во-первых, я появился в магазинчике в строгом костюме с галстуком, а его посетители носили совсем иную «униформу» – огромные, растянутые футбольные майки, не скрывавшие «арбузы» таких же огромных, выпиравших животов, выцветшие, бесформенные джинсы и разношенные белые кроссовки. Во-вторых, я вовсе не собирался держать пари и не сделал ни одной ставки. Но решил заговорить, предварительно проследив по второму телевизору за жокеем, ехавшим слева. Он напрягся и подхлестнул лошадь перед финишем, твердо зная, что она победит на короткой дистанции.

– Хорошо скачет, – заметил я и поинтересовался у проходившего мимо меня мужчины: – Вы сюда часто заходите?

Он остановился на полпути к окошку для ставок и насторожился.

– А вы тут не по заданию моей жены? И никогда на нее не работали?

– Нет.

Но он больше не слушал меня и занялся пересчетом толстой пачки банкнот, которую тут же отдал.

– А я вас знаю, – заявил один из посетителей, в майке с эмблемой «Манчестер Юнайтед». – Вы Сид Холли. Намекните нам, кто сейчас выиграет?

Почему азартные игроки всегда считают, что из жокеев или бывших жокеев получаются отличные «жучки»?

– Храните ваши деньги в кармане, – посоветовал я.