Удачи тебе, сыщик! - читать онлайн книгу. Автор: Николай Леонов cтр.№ 64

Кирилл Владимирович Трунин умирал, убийца промахнулся, клинок не пронзил сердце, прошел рядом, пробил легкое, и кровь разлилась, мешала дышать, пузырилась на губах. Трунин не лежал, как показалось Гурову, а сидел, привалившись к стене, что и давало возможность дышать.

Сыщик взглянул на рану в груди, две такие он уже видел, на груди Фрищенко и Клыка, Иван Иванович был убит ударом под лопатку. И этот труп виснет на мне, думал сыщик, носовым платком вытирая Трунину губы. Кто бы он ни был, а человек. Почему я решил, что убийца будет предупреждать, спасать своего шефа? Я подтолкнул убийцу, он сделал то, что умеет.

– Я не врач, думаю, что пить вам нельзя, у вас пробито легкое, дышите спокойнее, – сказал Гуров, взял с кресла подушку, заложил Трунину под затылок. – Держитесь, сейчас я вызову врача, вас спасут. Сосредоточьтесь, боритесь, мне тоже прострелили легкое, и я выжил. Терпение, не сдавайтесь. Я здесь, отойду лишь на минуту, держитесь.

Трунин боли почти не чувствовал, лишь жгло в груди, да кровь скапливалась во рту. Вот он, великий сыщик Гуров, гуманист, защитник убогих и сирых, якобы борется за мою жизнь. Плевать ему на мою жизнь, он лишь хочет выведать имя. Трунин не знал, кого больше ненавидит, убийцу Ленечку или сыщика, сумел бы, убил обоих. Как же я проморгал? Я же давно понял, что Ленечке верить нельзя, и один из нас в решающий момент обязательно убьет другого. Когда он фиглярничал, пригубливал водку, рассказывал о Гурове, который ищет путь ко мне, я ведь понял, что это звонок. Почему я не выстрелил? Без Ленечки я не мог бы взять героин, а он без меня не сумел бы его реализовать… Я сказал об этом, Ленечка хихикнул и согласился. Мы должны были схватиться при дележе денег, а не сейчас, это настолько ясно, что я потерял бдительность. Тупой удар в грудь, Ленечкина ухмылка и слова: «Кайф, вот это кайф».

Мысли ползли медленно, спотыкаясь, кружились, повторялись. Сумасшедший убийца Ленечка. Как его теперешняя фамилия? Что-то очень русское, расхожее, ползучее…

Сыщик где-то разговаривал по телефону. Торопится. Хочет спасти. Надо было его подстрелить, не палить в потолок, взывая о помощи, а выждать и подстрелить. Не обманывайся, Кирилл Трунин, этот зверь не по твоим зубам, если бы он сразу вошел, был бы шанс, а когда ты пальнул в пустой проем и услышал его голос, то понял – конец.

Гуров позвонил в цирк, сообщил, где находится, попросил срочно прислать «скорую», сам соединился с неотложкой, описал симптомы, спросил, что делать, чем можно помочь. Равнодушный бесполый голос ответил, что справок по телефону не дают, а в принципе, надо меньше пить.

Лицо Трунина было бледно, покрыто потом. Гуров смочил полотенце, вытер его осторожно, сел рядом на пол и, стараясь быть как можно доброжелательнее, заговорил:

– Надо выкарабкаться, вы человек молодой, сильный, захотите жить – справитесь. Я понимаю, вам трудно, кровь в груди и во рту, мысли черные. Врач скоро будет, а с мыслями надо справиться самому. Я пытаюсь вам помочь не оттого, что мне нужно имя, я вычислю и задержу убийцу без вашей помощи. Вы думаете, раз мент, так обязательно врет. Мне кажется, вы сами служили, недолго, но служили. Статья у вас тяжелая, но сегодня от высшей меры вы, наверняка, уйдете, а жизнь, она везде жизнь и в лагере тоже. Я говорю это лишь с той целью, чтобы вы боролись.

«Сестры милосердия из меня не получится, – думал сыщик, глядя на бледный профиль с пульсирующей жилкой на виске. – Ты людей пытками пугал, может, и огнем жег, убийцу выпестовал и направлял, но оружие стреляет иногда куда надо, а порой – в обратную сторону. Конечно, я убийцу дожму и возьму, но лучше, чтобы ты сказал. И работать легче, и на совести легче. Я не суд, а смертный приговор тебе вынес. Сто лет в сыске, а недоумок: почему-то решил, что убийца будет предупреждать и спасать содельника, когда ему проще убить? Ну если бы чертов финансист не преградил дорогу, я успел бы сюда вовремя. Оправдываешься, сыщик, знаешь, что не прав. Скоро из людей, которых убили по твоей вине, можно будет если не очередь в Мавзолей выстроить, то уж наверняка набрать суд присяжных».

Трунин вздохнул, в горле у него булькнуло, на губах вздулся розовый пузырь, а жилка на виске замерла.

В генеральском мундире Орлов выглядел стройнее, выше, даже интеллигентнее. Он разгуливал по гостиной люкса, который оставил в наследство уехавший Юдин, разглядывал все с мальчишеским любопытством, зажигал и гасил торшеры, щупал шелковые портьеры, помял ладонью кожаное кресло.

Гуров наблюдал за другом с улыбкой: так смотрит старший брат на младшего, принимая его, прибывшего из деревни в столицу.

– Веди себя прилично, на тебе генеральский мундир, – сказал наконец Гуров.

Друзья не знали, с чего начать разговор и как бы пристраивались друг к другу, словно не виделись многие годы.

– Тебя, значит, не убили, – сказал задумчиво Орлов и тяжело опустился в кресло.

– Ну извини, – несколько растерянно ответил сыщик.

– М-да, – Орлов достал белоснежный платок, которым его снабдила заботливая жена, вытер лицо. – Дай попить, что ли.

– Попить или выпить? – Гуров открыл холодильник.

– И то, и другое. Сколько же стоит такой, номер? Значит, ты начал брать взятки, – Орлов кивнул утвердительно.

– В определенном смысле, – согласился Гуров, выставляя на стол бутылки, стаканы, ведерко со льдом. – Борзыми щенками, – он налил виски.

Они выпили, не чокаясь, молча, даже не глядя друг на друга, после чего сыщик закурил, а генерал потер нос и тяжело вздохнул.

Победа оказалась такой быстрой и легкой, что друзья, готовившиеся к тяжелейшей схватке, несколько растерялись, чувствовали себя неловко. Они походили на военачальников, которые ворвались в город, где их встретили не орудийными залпами, а почетным караулом и приветственным маршем.

В городской прокуратуре Гуров сдал оружие и документы, отобранные у местных оперативников, приложил к ним список лиц, которых требовалось допросить. Оказалось, что прокурор уже обо всем осведомлен, сообщил, что генерал, к сожалению, исчез, есть сведения, что он отбыл в Москву. Заместитель начальника УВД, по выражению прокурора, человек высоконравственный, уже начал служебное расследование. При задержании подозреваемых было оказано вооруженное сопротивление, и три человека погибли. Сообщив об этом, прокурор посмотрел на лежавшие на столе офицерские удостоверения, которых тоже было три. Сейчас уже поздно, пора отдыхать, прокурор слащаво улыбался. Полковника Гурова завтра коротко допросят, прокурор рад познакомиться с генералом Орловым, для Города такой гость – большая честь. Но, право, не стоило беспокоиться. Полковнику следовало сразу обратиться в прокуратуру, и закон уже давно бы восторжествовал.

Гурову очень хотелось задать несколько вопросов. Например, где находился высоконравственный замнач последние трое суток? Или как прокурор себе представляет визит сюда человека, на которого ведется облава всеми силами УВД? Как такому человеку дойти до дверей прокуратуры?