Расплата - читать онлайн книгу. Автор: Ли Ванс cтр.№ 18

Становится темно — это поезд заходит в туннель под Парк-авеню. Хотя я прекрасно знаю, что моя встреча с Катей будет болезненной, я внезапно понимаю, что очень хочу с ней увидеться.

Я убиваю полчаса, бродя по городу, заходя в магазины и сразу же выходя из них, часто меняя направление и в целом чувствуя себя законченным параноиком. Если люди Тиллинг следят за мной, они ведут себя слишком профессионально, чтобы я их заметил.

Когда я приезжаю в компанию «Терндейл», Дебра, секретарь Кати, уже ждет меня в холле. Дебра, крупная девушка со Стейтен-Айленда, любительница пофлиртовать, неожиданно глухо бормочет приветствие, без единого слова проводит меня через пункт охраны и смотрит исключительно на индикатор этажей, пока мы поднимаемся в лифте. Нетрудно догадаться, о чем она думает. Будь Дебра моей соседкой, она наверняка выбрасывала бы свой мусор на мою лужайку.

Дизайн сорокового этажа очень напоминает английский загородный дом, превращенный в музей — полы из темного дуба, искусственно состаренные ковры, картины старых мастеров из знаменитой личной коллекции Терндейла. Я отдаю пальто и шляпу страдающей анорексией секретарше, помещаю зонтик в керамическую китайскую вазу и следую за Деброй через сменяющие друг друга яркие, похожие на галереи, коридоры. Мы проходим мимо пустого конференц-зала и попадаем в полуоткрытое пространство, в котором доминируют два слишком больших кабинета со стеклянными стенами. Ближайший к нам кабинет не освещен; на металлической пластинке сбоку от двери выгравировано имя: Уильям Терндейл.

В дальнем кабинете я замечаю Катин силуэт на фоне снежных вихрей; она повернута ко мне на три четверти, а ее взгляд устремлен на запад, в сторону Гудзона. На ней синий шелковый пиджак поверх белой блузки и узкая черная юбка. Черные волосы сколоты сзади, открывая длинную белую шею и сапфировые сережки-гвоздики в ушах. Одной рукой Катя трет нижнее веко — привычка, от которой, как я помню, она раньше старалась избавиться. Странная смесь горя, вины и тоски сдавливает мне грудь, когда я смотрю на Катю. Дебра открывает дверь в кабинет, и я нервно сглатываю, боясь, что голос выдаст меня.

— Эй.

Я автоматически делаю шаг к Кате, как только она бросает на меня взгляд через плечо, но она поднимает палец и хмурится, указывая на гарнитуру, которую я не заметил. Катя снова отворачивается, а я неловко киваю, чувствуя себя дураком.

Она холодным профессиональным тоном консультирует кого-то по вопросам инвестиционных стратегий, а я брожу по ее кабинету, отчаянно стараясь успокоиться. Мое внимание привлекает набор фотографий в серебряных рамках. Фото по центру несколько лет назад было на обложке журнала «Форбс»: Уильям Терндейл сидит за столом в кресле, а позади него, положив руку на спинку в позе очевидного наследника, стоит Катя. Да, она бесспорно талантлива; но все равно странно, как ей удалось проработать двадцать лет с таким непростым начальником, как Уильям, да еще и неуклонно подниматься по служебной лестнице и стать его первым заместителем.

Между другими снимками, на которых Катя изображена рядом с чопорными белыми парнями в деловых костюмах или спортивной одежде от Ральфа Лаурена, засунута маленькая черно-белая фотография ее и Андрея в возрасте пяти или шести лет, похожих как две капли воды. Они сидят на скамье в парке вместе со своей матерью, за ними видны голые ветви деревьев. Все трое тепло укутаны. Андрей и миссис Жилина держатся за руки и прижимаются друг к другу; Катино печальное лицо повернуто к камере вполоборота. Вскоре после нашего с Катей знакомства Андрей рассказал мне правду о своих родителях. Отец оставил семью еще до их рождения, и мать никогда о нем не говорила. Она и Катя многие годы плохо ладили, поскольку обе были слишком упрямы. Одна из самых приятных вещей, которые Катя говорила о матери, — это то, что та была ведьмой.

— Я сегодня вспоминала Корнуолл, — говорит Катя, и смена тона привлекает мое внимание. Я оглядываюсь и вижу, что она уже сняла гарнитуру и с силой прижимает ее к бедру, продолжая смотреть в окно на реку. — Ту ночь, когда мы поехали домой из паба.

Десять лет назад я и Дженна провели несколько дней после Рождества с Катей и Андреем в арендованном коттедже на юго-западе Англии. Одним сырым поздним вечером мы ехали из паба в старом «лэнд ровере» Андрея. Катя была за рулем. Мы уже почти достигли вершины холма, как вдруг посреди узкой проселочной дороги увидели корову, спускающуюся нам навстречу. Катя ударила по тормозам и крутанула руль. Нас развернуло на сто восемьдесят градусов, шины лопнули, а затем машина несколько раз перевернулась, и все окна одновременно разбились. Перевернувшись в последний раз, «лэнд ровер» снова стал на колеса в считанных сантиметрах от перепуганной коровьей морды. Двигатель все еще работал. Охваченные паникой, мы заговорили все разом и выяснили, что никто из нас не получил и царапины. Мы испуганно замолчали, а дождь заливал в салон и блестел на осколках ветрового стекла, покрывающего наши волосы и одежду подобно драгоценным камням. Я начал смеяться. Через секунду ко мне присоединилась Катя, а затем Андрей и Дженна. Домой мы ехали, распевая песни. Мы опьянели от счастья, из-за того что остались в живых.

— Нам повезло, — говорю я.

— Мне так понравилось, что ты засмеялся, — отвечает Катя. — Это был один-единственный случай за всю мою жизнь, когда я чувствовала себя по-настоящему неуязвимой. Я хотела, чтобы чертова машина еще разок перевернулась.

Я вспоминаю, что чувствовал то же самое: ничто не может навредить нам и все мы всегда будем молоды, здоровы и счастливы. Катя поворачивается ко мне лицом, и боль в ее глазах пронзительно напоминает мне ту, которую я каждый день вижу в зеркале. Я подавляю желание подойти к ней, боясь получить отпор. Уронив голову на грудь, я сжимаю пальцами переносицу и тайком смахиваю слезу.

— Ты как? — интересуется Катя.

— Немного устал. — Я снова поднимаю голову. — А так нормально.

— Сочувствую, что твоя фирма так с тобой поступила и что в газетах пишут всякое. Наверное, тебе ужасно тяжело.

— Прорвемся.

Катя делает шаг по направлению ко мне.

— Я в последнее время много думаю о Дженне. Она однажды сказала мне…

— Может, не будем? — перебиваю я, мой голос звучит натянуто. Я и так с трудом держу себя в руках. Если Катя примется меня утешать — после всего, что произошло между нами, — я не смогу сдержаться.

— Что не будем?

— Вспоминать прошлое.

На мгновение она сжимается, но затем ее черты разглаживаются. Смущение охватывает меня, когда я начинаю смотреть на себя ее глазами — одежда болтается как на вешалке, лицо серое от усталости.

— Жаль, что ты не пришел ко мне раньше, Питер.

— Разве я мог, Катя?

— Из-за полиции?

Я пожимаю плечами, не зная, что ответить.

— Надо было рассказать им правду о нас. Почему ты этого не сделал?

— Послушай, — устало говорю я, — ты не понимаешь. Полицейские вовсе не вели расследование. Детектив просто искал возможность надавить на меня. Он бы сделал все, что в его силах, чтобы измазать грязью твое имя.