Волчица в засаде - читать онлайн книгу. Автор: Александр Чернов cтр.№ 47

Нужный нам дом отыскали на окраине квартала. Серенькая, старенькая, увитая кое-где пожухлым плющом четырехэтажка в окружении деревьев издали напоминала лежащий в траве поросший мхом гигантский валун. Квартира шестьдесят три оказалась расположенной в последнем подъезде. Я наказал своим спутницам дожидаться меня на площадке перед домом.

— Если не появлюсь в течение часа, вызывайте милицию, — заявил я и протянул Элке мобильник. — Вот вам «сотка».

Наташа, подняв воротник куртки, — дул ветер — обеспокоенно спросила:

— Ты уверен в том, что тебе следует отправиться в этот притон?

— Не уверен, но отправлюсь, — улыбнулся я. — Нужно же как-то выяснить, кто прикарманил награбленные деньги.

Оглянувшись на девиц, я направился к дому. Входя в подъезд, столкнулся с выходившей из него темной личностью — небритым мужчиной лет пятидесяти в низко надвинутой на лоб шляпе. Подозрительно оглядев друг друга, мы разминулись.

Шестьдесят третья квартира, торцевая, поражала воображение уже тем, что разбитая вдрызг дверь в нее была установлена задом наперед и вверх ногами; болтавшаяся дверная ручка располагалась на уровне коленей; замочная скважина — на пару сантиметров выше, а вместо дверного глазка была дырка, заткнутая с обратной стороны пробкой то ли от термоса, то ли от бутылки сухого вина. Что можно подумать, глядя на такую дверь? То, что ее не раз выламывали вместе с замками, а потом устанавливали вновь, переставляя замок и ручку все ниже и ниже. А может быть, этот Генка Дудник — карлик? Вот и приспособил ручку под свой рост. Сейчас увидим. Звонка, конечно, не было, я постучал костяшкой пальца в дверь.

— Сейчас иду! — ответил из глубины квартиры сиплый голос. К двери кто-то подошел, вытащил из нее пробку, и в отверстии появился глаз. — Чего тебе? — внимательно разглядывая мою персону в темном подъезде, спросил человек за дверью.

— Генка Дудник нужен, — сказал я.

— Ну я Дудник, — изрек хозяин квартиры, и глаз, мигнув, выжидающе уставился на меня.

— Я от Аспирина пришел, — слегка приблатненным голосом сообщил я. — Хочу в шашки поиграть.

— А-а, ну-ну! — глаз исчез, и Генка загремел замком. — Что-то я тебя раньше никогда не видел.

— А я залетный. Решил покатать. Мне кореша посоветовали к тебе обратиться.

Дудник наконец справился с капризным замком и растворил дверь. Нет, не карлик, нормальный мужик, примерно метр семьдесят пять ростом, худощавый, длинноносый, с рыскающим взглядом и темной со щербинками кожей на лице.

— Ну проходи, проходи, — впуская меня в прихожую с горевшей на голом проводе лампочкой, изрек Генка. — Гостем будешь.

— Компания-то для меня, чай, найдется? — поинтересовался я, оглядываясь. Куртку решил не снимать. Контингент здесь собирается известный, живо к куртке ноги приделают. В квартире Санька один раз уж чуть было не раздели.

— Найдется, найдется, — закивал Дудник. — Проходи.

Следом за хозяином я вошел в зал. Не буду долго описывать квартиру Дудника, ибо от квартиры Давыдкина Санька она мало чем отличалась — такая же пустая, с голыми стенами. Впрочем, мебель кое-какая была: в одном углу стоял допотопный шкаф, в другом — не менее допотопная железная кровать, а у стены был выложен из кирпича декоративный камин, на котором стоял импортный унитаз с торчавшим из него букетом искусственных цветов. Следующая комната, куда мы вошли, была чуть богаче. В ней находился старенький телевизор, на стене висел ковер, на полу лежал палас, стоял столик на коротких ножках, вокруг него были расстелены матрасы, на которых валялись подушки. Генка не соврал: в квартире действительно находилась братва. В комнате на полу сидели трое мужиков и играли в карты. Один был плотный мужчина лет пятидесяти, с солидным брюшком, кривой физиономией, с торчащим на ней большим, похожим на набалдашник, носом. Другой — курчавый, смуглый, за сорок лет, злой с виду; третий — крепкого телосложения, лет тридцати. При моем появлении все трое уставились на меня изучающими взглядами.

— Вот залетный к нам на огонек заскочил, покатать хочет, — с неким подобострастием сказал Генка и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.

В комнате установилась тишина. Я почувствовал себя неуютно под колючими взглядами. Чтобы троица не заметила, что я робею, я напустил на себя развязный вид и заявил:

— Привет, мужики! Разрешите? — и, не дожидаясь приглашения, скинул туфли, куртку и уселся на матрасе. — Познакомимся?

Продолжая разглядывать меня, кривой спросил:

— Кто такой?

— Игорек я, — признался я и, вспомнив свое детское прозвище, добавил: — Глад мое погоняло.

Мужик взял со стола карты и принялся тасовать их.

— И откуда же ты будешь, Глад?

Поскольку кривой был здесь явным авторитетом, ибо говорил только он, а остальные почтительно помалкивали, я обращался исключительно к нему.

— Из далеких мест, дядя. Недавно откинулся.

Мужик взглянул на меня заинтересованно.

— И где же ты зону топтал, сынок?

Я глупо ощерился:

— Где зону топтал, там уж следов моих не осталось. Я по делам в вашем городе, дядя, а потому, чем меньше вы обо мне будете знать, тем лучше. Как мне вас величать?

— Мне понятна твоя позиция, парень, — сказал мужик с претензией на светский тон. — А потому мы тоже останемся для тебя инкогнито. Зови меня Семеном, его вон, — кивок на большеголового, — Артемом зовут, а этого, — он указал на смуглого, — Ахмат.

— Привет, кореша!

— Здорово, здорово, — ответили те нестройно.

Ахмат хотел что-то еще добавить, но в этот момент дверь отворилась, в комнату вошел Дудник, и мужчина замолчал. В руках у Гены был поднос, на котором стояли чайник, чашки и тарелка с печеньем и конфетами. Поставив поднос на стол, хозяин квартиры удалился. Компания приняла появление Дудника в качестве официанта как должное.

— А почему Генка с нами за стол не садится? — спросил я, когда дверь за Дудником закрылась.

Сверкнув золотыми коронками, Ахмат усмехнулся. Он взял с подноса чайник и, не спеша наливая в чашку чай, с акцентом ответил:

— Шестерка он. Его дело условия для игры обеспечить да обслуживать катал.

— Между прочим, Дудник — бывший мент, — заявил кривой. Он отложил колоду карт, принял из рук Ахмата чашку с чаем и, очевидно, намериваясь поболтать, удобно откинулся на лежавшую у стены подушку. — Хата у него когда-то до отказа барахлом была забита. Матушка у него этажом выше живет. Крутая баба. Обеспечивала и Генку, и его семью. Да забухал мужик. Из органов поперли, жена ушла. Спустил все барахло, а потом и мать от него отказалась. Вот и перебивается Генка сейчас тем, что сдает хату каталам да прислуживает им. Что, Глад, — Семен улыбнулся одной стороной лица, — лизал ли когда-нибудь тебе мент подметки?

— Нет, — честно признался я. — Но всегда мечтал.