Потерпевшие претензий не имеют - читать онлайн книгу. Автор: Аркадий Вайнер, Георгий Вайнер cтр.№ 25

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Потерпевшие претензий не имеют | Автор книги - Аркадий Вайнер , Георгий Вайнер

Cтраница 25
читать онлайн книги бесплатно

– Возможно, – согласился я. – Хотя пример вы привели не очень точный. На прогулки, в частности, у меня не хватает времени из-за вас.

– Это почему еще? – набычился Степанов.

– Потому что я, получив ваше дело, прочитал его и в связи с простотой, очевидностью случившегося и полным признанием обвиняемого Степанова довольно неосмотрительно пообещал не тянуть с расследованием и поскорее передать его в суд. А у меня есть странное обыкновение, можно сказать, совершенно немодная привычка – всегда выполнять свое слово…

– И что? – настороженно-зло спросил Степанов. – Не во всем еще признался? Следствию еще что-нибудь на меня надо повесить?

– Да, – спокойно ответил я, тихо, без нажима. – Вы, Степанов, признались не во всем… Далеко не во всем…

– А в чем бы мне надо было признаться? – уперев руки в боки, сказал с яростью Степанов. – Чего бы вы от меня еще хотели? Вы скажите, я подпишу… Я хоть и убийца, но сговорчивый! Только скажите, что надо?

– Что надо? – переспросил я, потом встал со скамьи, перешел через прогулочный дворик, бросил окурок в урну, вернулся, и все это я делал не спеша, давая ему перекипеть. – А я сам не знаю, что надо.

– Чего же вы хотите? – сипящим шепотом спросил Степанов.

– Я бы хотел, Саша, чтобы вы мне рассказали правду. Загвоздка в том, что, закончив первый круг допросов по вашему делу, я по-прежнему ничего не знаю. Я только знаю, что вы мне не говорите правды…

Степанов сел на скамейку, задумчиво растер потухший окурок в своей огромной ладони, потом поинтересовался:

– А почему, интересно знать, вы так думаете? Почему вы решили, что я вру?

– Потому что я допросил почти всех свидетелей. На их показаниях и на вашем признании, которые расходятся только в мелочах, я и должен буду строить обвинительное заключение…

– Ну и стройте себе на здоровье!

– Не могу, – удрученно вздохнул я. – Штука в том, что ваш согласованный, ладный хор закончится для вас многими годами заключения. А все эти свидетели, с которыми вы так стройно поете, все до единого чего-то врут…

– А чего им врать? – опустошенно спросил Степанов.

– Не знаю. Я же вам сразу сказал: не знаю. Но уверен, что они врут. В этом я уверен и кое-что уже доказал. Но что стоит за их враньем, не знаю. А вы мне не хотите помочь.

– Я вам и не должен помогать, – сердито мотнул головой Степанов. – Я сказал, как было дело, мне вам помочь нечем.

– Ага, слышу уже хорошо знакомую песню, – кивнул я. – Вы в карты играете, Степанов? Например, в подкидного дурака?

– Ну играю… А что?

– А то, что вы мне напоминаете игрока, которому скидывают карту. Сидящему справа скинуть нельзя, и тому, что слева, нельзя, а они со всех сторон глушат мусорной сдачей. Вы подумайте, это про вас сказали покойные сатирики: «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих».

Степанов не успел ответить, потому что появился Подрез и сообщил, что машина пришла. Двое милиционеров надели на Степанова наручники – таков порядок перевозки особо опасных преступников, – приняли его у тюремного конвоя, и мы уселись в «рафик». Понятые уже дожидались нас в машине.

– Мы в прокуратуру? – не выдержал неизвестности Степанов.

– Нет, мы едем на место преступления, я хочу, чтобы вы сами мне обсказали и показали, что как было…

– Так я все равно ничего нового не расскажу, – мучительно улыбнулся Степанов.

– Кто его знает, – пожал я плечами. – Может, не расскажете, а вдруг на месте нахлынут волнующие воспоминания, вы мне и поведаете, что к чему.

– Это уж вряд ли, – уверил меня Степанов и приник к окну. Распахнулись тяжелые тюремные ворота из окованного металлом соснового бруса, и поплыл за окном город, когда-то привычный до надоедливости, а теперь такой прекрасный и далекий, памятный каждым закоулком и почти совсем забытый из-за высокой темно-красной кирпичной стены.

– Хотите закурить? – предложил я немного погодя. Милиционеры недовольно покосились на меня, но промолчали, а Степанов быстро ответил:

– Да-да, спасибо большое… С удовольствием.

Только первые затяжки он сделал с наслаждением, а потом вроде бы и забыл о сигарете, о чем-то все время напряженно думал. А я не трогал его.

Когда появился первый рекламный щит, сооруженный развеселым шашлычником Ахметом, я спросил Степанова:

– В прошлом году вам за «левую» ездку объявили строгий выговор, а вскоре сняли. Что там произошло у вас?

– «Левая» ездка! – усмехнулся он. – Это вам Мандрыкин сказал? Пустой человек, трусишка и врун. Хорошо хоть не злой…

– За что же вам этот незлой трусишка объявил и снял выговор?

– Так я же говорю – потому что трусишка! Я как попер тогда в райком, он сразу усек, что с него самого могут снять штаны за это дело… Автобаза ведь отчиталась, что весь металлолом сдан.

– Какой металлолом? – удивился я.

– Да наша база шефствует над школой, где мой братан учился. Пацаны на субботнике собрали несколько тонн металлолома. Они же всему верят. Сказали им: важное общенародное дело, ваш личный вклад, металлолом – ценное сырье, металл – хлеб промышленности, и тэдэ и тэпэ. Ну, пацаны, понятное дело, счастливы – больше всех в районе железяк натаскали. А наша база должна была из школы этот лом вывезти. Месяц проходит, второй, третий – никто у нас не чешется. Мой братан надо мной смеется: иди, говорит, посмотри на твой хлеб промышленности – весь двор в школе ржавым мусором завален. Я пошел к Мандрыкину: стыдно, говорю, ребятам в глаза глядеть, мы их с утилем этим обманем, потом еще раз наврем – они ни во что серьезное верить не будут. А он слюной кипит: если ты такой воспитатель, иди на хребте вывози им лом, у меня денег нету доплачивать за глупости.

– А почему Мандрыкин должен за металлолом доплачивать? – спросил я.

– Тут ведь как – пункт «Вторчермета» за машину лома платит двадцать четыре рубля, прогон – простой грузовика за день – тридцать семь стоит. Такое меня зло взяло – скомандовал братану с его ребятами в воскресенье приходить, все – на свой «газон» и с базы самовольно уехал. За две ездки мы этот лом переправили. А на базу вернулся – Мандрыкин акт составляет: выгоню, кричит, с волчьим билетом…

– Строгачом ограничился?

– Влепил выговорешник, – засмеялся весело, без злобы Степанов. – И тот пришлось снять – сдрейфил.

«Рафик» притормозил на стоянке для отдыха, неподалеку от мангала. Я отчетливо видел, как Ахмет бросил свои шашлыки и как вкопанный замер, разглядывая наш торжественный выход из машины. Сначала понятые, потом я, за мной милиционер, спрыгнул на асфальт Степанов, затем второй милиционер сошел не спеша и ключиком расстегнул наручники на запястьях арестованного. Степанов растирал затекшие кисти, озирался по сторонам, поднял взгляд, рассмотрел замершего Ахмета, прищурился презрительно, сплюнул и отвернулся.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению