Экстремист - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Валяев cтр.№ 25

Так что не успели мы сказать внучку последнее прощай, как он привидением исчез в ночи. Торопился встретить родную бабулю, получившую нежданно-негаданно почетное звание.

Наша операция «Саламандер» плавно переходила во второй этап. Уверен, не последний. Судя по всему, Кащей шестерка. Местная шкода. Шелупой. Шибшало. Мелкий уличный воришка. Таких нужно душить сразу. Но на время. Чтобы после удобнее было разговаривать на философские темы. Такие беседы в час полночный иногда дают удивительный результат. Что начинаешь верить нет, не перевелись благородные порывы у юношей, выбирающих меж кокой и винтом. Остается только пригласить юного тимуровца на собеседование. Как это сделать? Незаметно для всего коллектива.

— Свисток есть? — поинтересовался я у Никитушки.

— Зачем? — удивился тот, но в бардачок лапу запустил, как медведь в дупло. — Был вроде. Ну вот… свисток.

— Прекрасно, будешь ментом свистящим, но на колесах. Только не передави шоблу.

— А вы?

— А мы с Арсенчиком с тыла, как янычары.

— Ага, — ответил боец, готовый к схватке с неверными.

План действия был прост, как милицейский протокол задержания. Арсенчик кустами приближается к фонтану, поближе к Кащею Бессмертному, чтобы его сцапать в минуту общего шмона. Я страхую товарища со «Стечкиным»: вдруг у мальцов вместо шприцев какой-нибудь трофейный сучок. А Никитушка разъезжает на джипе и свистит в свисток, как генерал милиции на вещевом рынке им. В.И.Ленина.

— Арсенчик, не перепутай и не придуши. Навсегда, — предупредил я десантника. — Кости мне нужны живые.

— Пон`ял, — без энтузиазма ответил подчиненный. Разве это настоящая работа: ловить суповой набор костей.

Я крепок задним умом, это тоже факт моей биографии. И с этим ничего не поделаешь. Поначалу все катилось по задуманному лекало. Джип по-ментовски нагло закатился в скверик и оттуда вырвалась веселая соловьиная трель.

— Мусора! — взвизгнула нервная молодежь и, ломая иглы и каблуки модных ЧТЗ, [6] ринулась в спасительные кусты. И впереди всех — Кащей. Он вспомнил, что обещал маме вынести помойное ведро перед сном. К сожалению, мама и ведро не дождались его. Молодой человек споткнулся. О ногу десантника. И дал дуба на время. Пришлось Арсенчику на себе тащить притемненного симулянта в авто.

Когда поехали кататься, выяснилось, что Кащей подозрительно нежизнеспособен. Его юное личико было спокойным, как у солдатика, бесславно павшего на пылающей окраине распадающейся империи.

Я выматерился — Арсенчик, тебе по баням баб завивать щипцами или коновалом трудиться. Что, впрочем, одно и то же.

— Так я это… Как учили. Ну маленько не рассчитал, кажись?

— Кажись-кажись, — нервничал я, ища нитку пульса на костлявом запястье. — Никитушка, нашатырь бы?

— Нашатырь? Был, кажись, — и снова заправил свою руку в бездонно-сказочный бардачок.

Я взвыл: ещё одно это холерное словцо «кажись» и я не отвечаю за себя. Черт знает что! Нам бабами лодырничать, а не молодежь перевоспитывать, кажись.

— Пожалуйста, наставник молодежи, — был любезен Никитин, как патологоанатом при вскрытии.

Нашатырь очень эффективен; его едрено-забористый запашок мертвого поднимет с оцинкованного стола морга. Кащей оказался бессмертным. Взбодрился от елея, шкифы приоткрыл, а тут его встречают доброжелательными улыбками и здравницами. Как астронавта, вернувшегося с Юпитера: здравствуй-здравствуй, хрен мордастый.

Приятно. Должно быть. Всякому от такой встречи. Но у нас молодежь известно какая. Впечатлительная и легковозбудимая. Не успел я порадоваться возвращению морфиниста, как он отщелкнул хавло и попытался кусаться. И чему учит родная школа? К тому же ещё загремел костями:

— Пустите, менты-суки! Права не имеете!

Я снова обрадовался: ба! знакомый до боли голосок, требующий авоську чужих денег. Значит, мы на верном, как курс реформ, пути. Прекрасно-прекрасно.

— Кусается, блядь такая молодая, — заметил Арсенчик, которому достался один из ядовитых цапов в палец.

Пришлось забить фонарик производства Китай, случайно подвернувшийся под руку, в ротовую полость юноши. Отчего он стал походить на чудного, из доброй сказки, Кащея Бессмертного с лампочкой Ильича.

Мы ему объяснили, современнику нашему, конечно, что во-первых, к его огорчению, мы не менты, а во-вторых, по его же требованию, навесим ему миллион пиндюлин. Если будет нам бурить, то бишь врать.

Я не папа римский, но готов принять индульгенцию. А вместо требника пусть будет «Стечкин». Перед его всевидящим оком грешники каются мгновенно, очищая душу для новых грехов.

По выпученным в глазницах новогодним шарам, в коих отражался праздник жизни, я догадался, что Кащей не считает себя бессмертным и готов признаться во всех пакостях, сотворенных им за короткий срок своего костлявого бытия.

Я освободил лампочку Ильича из плена и начал задавать конкретные вопросы. Кто, как, зачем и почему? Бывшему члену ВЛКСМ. Тот отвечал как перед лицом своих товарищей. И даже светился от искреннего желания быть полезным обществу.

Телефонную шуточку и бомбочку с мылом заказал бригадир района некто Сильва, крутой mаn. Трепали, что зимовал в зоне за разбой, а сейчас в коммерции — держит «крышу» над всем районом. Сказал, что надо застращать шарашкину конторку. Бомбочку замастырил один из местных — Петюня такой; а занес её просто — разгружался каблучок-москвичок у черного хода с продуктами для буфета: курами там, сгущенкой, две банки даже утырил на обратной дороге… (При этих правдивых словах я вспомнил Бибикова и всю его родню до седьмого колена.) Ну потом звонок по телефону… и все!.. И за такую работенку сто баксов в шкары-брюки.

— А если бы бомба настоящая? — умер во мне красный воспитатель Макаренко.

— Нет, — лязгнул зубами юниор, любитель сгущенки. — Мыло, я ж глянул.

— Ну хорошо, — вздохнул я. Хотя ничего хорошего пока не наблюдалось. В ближайшую пятилетку. Странная затейливая история. Для моих мозгов. Чувствую, разматывать нам клубочек долго. Подозрительно легко мы идем по ниточке, как прекрасный Пирсей по нитке Ариадны.

Но, простите-простите, не мог же Некто, замысляющий нас обставить, предугадать мою встречу с оператором унитазов бабой Маней. А если она подставка? Я крякаю от досады: кажись, тьфу ты, брат, совсем опупел? Сказал бы точнее, да воспитание не позволяет.

Надо крутить ситуацию, как акробат собственную жену под куполом шапито. В этом наш шанс.

— И где Сильва гужуется?

— Я… я не знаю.

— Знаешь, детка, знаешь, — успокоил я своего нового воспитанника. Больше доверия, малыш, и будешь в шоколаде «Красный Октябрь».

— Ну, я честное слово…