Бизнес-блюз - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Новоселов cтр.№ 51

Надо сказать, что Колька не поскупился. На столе показались две бутылки «Хеннесси», коробка конфет и куча мясных деликатесов. Вбежавшая вслед за ним Вероника принялась резать всю эту снедь и торопливо расставлять посуду. Без двух минут два все было готово.

– Надо немного выпить, – сказал полковник. – Чтобы бутылки были начатыми.

– Я не буду, – отказался Чебоксаров.

Полковник открыл крышку. Манящий аромат наполнил комнату, но я собрал в кулак всю волю:

– Я тоже.

– Тогда давайте куда-нибудь отольем, – предложил Спарыкин. – Наведем беспорядок в тарелках.

Он скомкал пару белых листов бумаги настеленных на столе и нарушил ряд в ломтиках ветчины. Колька отлил коньяк в бутылку из-под минералки.

В два десять никого не было.

В два пятнадцать – та же картина – ни вьетнамца, не генерала.

Секундная стрелка настенных часов пудовой кувалдой била в темечко. В два двадцать я сказал:

– Он не придет. Он забил на нас. Мы никто. Скоро Россия станет Вьетнамо-Китайской империей.

Я был в отчаянии. Полковник решил что-то возразить, но это время Вероника приоткрыла дверь и сказала:

– К вам пришли.

– Кто? – спросил Колька.

– Вьетнамец. Представился Нгуеном.

– Я сейчас выйду, – с трудом проглотив слюну, сказал я и встал.

– Не торопись. На, пожуй, – протянул мне кусок сервелата полковник.

Я запихнул мясо в рот, провел жирным языком по губам, чтобы блестели, попытался изобразить на лице наглость и, жуя, пошел к двери.

Посреди зала, прижав к груди дипломат, стоял невзрачный азиат. Он был в турецкой дубленке, свитере и дешевых зимних ботинках на толстой подошве. Я даже разочаровался. Какой-то нелепый получился противник.

– Здравствуйте, – растянув рот как можно шире, сказал я. – Проходите, пожалуйста.

Нгуен улыбнулся мне как брату или папе или Хо Ши Мину и тоже поздоровался. У него был такой вид, будто он всю жизнь мечтал со мной увидеться.

Мы прошли в кабинет. Чебоксаров и полковник принужденно захохотали. Полковник махал руками и усиленно не смотрел в нашу сторону. Звезды на его погонах ослепительно блестели.

– Извините, – виновато сказал я, – у нас гости.

– Понятно, скоро Новый Год, – он говорил правильно и почти без акцента.

Мы сели. В паузе я рассмотрел собеседника. Это был курносый вьетнамец. Я раньше не очень сильно интересовался этим маленьким и храбрым народом, но мне всегда казалось, что курносость свойственна только славянам или каким-нибудь там финнам. А тут, поди ж ты. Его нос походил на блин, который с одной стороны очень сильно приподняли вилкой.

– Вы хотели со мной поговорить, – просвиристел он.

– Надеюсь, вы понимаете, что, если бы мы сами не собирались покидать это помещение, то вам никогда не видать договора аренды.

– Допустим, – он мне не поверил.

– Так вот, мы купили магазин в центре города, очень удачно, быстро и недорого. Это получилось неожиданно. Если бы мы знали, что подвернется такой случай, то не вкладывали бы в это здание денег. Посмотрите, какой тут ремонт. Шикарно?

– Неплохо, – согласился Нгуен.

– Ремонт очень дорогой. Мы хотим, чтобы следующие арендаторы, то есть вы, возместили нам хотя бы часть денег, потраченных нами на это великолепие.

– А где вы купили магазин? – сменил тему иностранец.

Я рассказал.

– Хорошее место.

– Нам бы хотелось получить деньги до переезда.

– Это невозможно. Это ваши отношения с заводом. Мы все равно будем тут все ломать. Мы построим рынок и снесем все перегородки. Нам ваш ремонт ни к чему. Можете уносить его с собой.

– Разве можно унести с собой обои?

– Нас это не касается.

– Тогда мы съедем только в марте.

– У нас есть договор и юристы.

– Если мы не захотим, ни какие юристы нас отсюда не выкурят.

– Зачем вам это?

– Хотя бы назло.

– Вы говорили, что собираетесь уезжать на отдых.

– Собираемся. Коль, покажи ему билеты.

Чебоксаров не растерялся, понял о чем речь, достал из портфеля какую-то разноцветную херню и уверенно помахал ей в воздухе.

У вьетнамца зазвонил сотовый телефон. Он извинился, поднес трубку к уху и произнес несколько гортанных звуков. Как только он прервал связь, дверь в наш кабинет резко распахнулась, и в нее вошел большой хмурый темноволосый молодой человек в длинном черном кашемировом пальто. Он внимательно осмотрел все вокруг, потом подошел к окну и остановился за спиной у полковника.

Следом за ним появился его двойник, только блондин. Он тоже внимательно осмотрел всех нас и остался у дверей.

Незнакомцы очень сильно походили на охранников или дорогих телохранителей.

Я подумал, что вот она и пришла наша погибель. Мы притащили на встречу какого-то занюханного полковника пенсионера, а вьетнамцы гигантскую шишку с охраной и фейерверками. Сейчас нам предъявят, мы утрем сопли и пойдем восвояси. Вот что делают деньги! Вполне возможно, что платить заставят нас.

Между тем, дверь скрипнула и появился еще один посетитель.

Хотелось бы мне посмотреть со стороны на свою пачу, когда я увидел гостя.

Я его даже сначала не узнал. И дело не в парадной форме, не в фуражке-небоскребе, как у штандартенфюрера СС и не в пугающе черных, как гравитационный коллапс, сапогах. У него лицо было другое. Неродное, властное и решительное.

– Здорово, бойцы, – рявкнул Макарыч, улыбнулся и распростер руки для объятий.

Чебоксаров и Спарыкин включились в игру. Они вскочили, заголосили и полезли к генералу обниматься. Когда мы накануне обсуждали эту сцену, то называли ее неожиданной встречей. По-моему, актеры сильно перестарались.

Потискав полковника и раненого Дальтоника, Макарыч переключился на меня. Он прижал меня к себе, громко чавкнул в ухо и прикоснулся чисто выбритой и гладкой, как попа младенца, щекой к моей челюсти.

Я, признаться, не любитель мужских объятий. Я даже не люблю смотреть, как это делают другие. Эта дурацкая мода каким-то странным образом перекочевала из политбюро в воровскую среду, затем ко всяким новоиспеченным браткам, затем к пацанам, которые играли в братву. А потом ее подхватили менты. Менты вообще очень многое переняли у бандюков. Они целуются, обнимаются, носят цепи, печатки, говорят на фене и промышляют рекетом. Так вот, обниматься я не люблю, но сейчас, поцеловал Макарыча сильно, радостно и от всего сердца.

Вдоволь наобнимавшись, генерал как бы в нерешительности вопросительно посмотрел на вьетнамца.