Дочка людоеда, или Приключения Недобежкина [Книга 2] - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Гуськов cтр.№ 50

Аркадий обратил внимание на необычный наряд Элеоноры. На голове у нее сверкал золотой обруч, к которому сзади был прикреплен плюмаж из пышных белых перьев. Кружевной воротник веером возвышался, словно тончайшая паутина, над ее плечами, глубокий вырез малинового платья прикрывало колье из изумрудов. На белых перчатках до локтей сверкали браслеты и кольца. Видно, не все драгоценности Ангия Елпидифоровича достались Недобежкину, часть их хранилась где-то в другом месте. На колдунье была немыслимых расцветок шаль, похожая на огненное крыло жар-птицы.

— Аркадий, сегодня ты увидишь представление ритуального театра.

Предвкушая приятное зрелище в обществе любимой женщины, Недобежкин усадил Элеонору за первый столик, с которого без помех молено было наблюдать за пантомимой, и сел сам. Артисты из касты оли, одетые в пестрые национальные одежды к в красивые головные уборы, перестали танцевать, образовав полукруг, в центр которого выбежали артист в маске глупого юноши с бичом в руках — по-видимому, пастух — и грациозная девушка, но их любовный танец вскоре был остановлен злым демоном, который стал что-то нашептывать юноше на ухо, а потом, вырвав кнут из рук юноши, начал избивать его возлюбленную. Юноша попытался защитить обиженную, но его опутали веревками другие страшилища, под грохот барабанов бере в дикой пляске высыпавшие на арену.

Пантомима сопровождалась все убыстряющимся ритмом барабанов бере. Вдруг барабаны смолкли, демон замер на секунду и, отвязав с пояса раковину, затрубил, и тогда Элеонора, а за ней и Агафья, что сидела за соседним столиком, словно в сомнамбулическом состоянии, натыкаясь на стулья, пошли в круг танцующих. Барабаны ударили с новой силой, и все три женщины, ланкийская артистка и Элеонора с Агафьей, пустились в пляс. Аркадию странно было увидеть, что две европейские женщины с таким мастерством танцуют индийский танец. Элеонора и Агафья молили юношу спасти их от страшного чудовища, дующего в раковину и тянущего их в преисподнюю, хлеща бичом. Наконец демон схватил девушку-ланкийку в свои объятия, припал зубами к ее груди и вырвал обливающееся кровью сердце. Потрясая в воздухе своей кровавей добычей, он с хохотом скрылся в толпе, увлекая за собой гурьбу чудовищ, среди которых исчезла Агафья. Веревки спали с юноши, и он бросился на колени перед своей бездыханной возлюбленной, орошая ее тело слезами. Элеонора, словно очнувшись ото сна, кинулась в объятия Аркадия.

Ветер, налетевший с моря в начале представления, как только хохочущий демон вырвал сердце девушки, перешел в ураган, вода в лагуне покрылась рябью, в небе засверкали молнии, предвестники бури. Женщины за столиками завизжали, туристы и танцоры с криками бросились с берега к гостинице Аркадий тоже хотел было последовать за ними, но Элеонора удержала его, схватив за руку.

— Аркадий! Я погибаю, спаси меня. Ты думаешь, это собирается буря? Это не буря. Это демоны пришли за мной, чтобы унести меня в ад. Прощай, Аркадий! Ты ведь своей рукой подписал мне смертный приговор, отдав кнут ужасному старику, и этим кнутом он погонит меня на вечные муки. О, любимый (Гибнуть? крикнул аспирант, пытаясь за руку удержать свою возлюбленную, которую ветер буквально вырывал из его объятий. — Я спасу тебя, только скажи, что я должен делать?!

— Меня оклеветали перед тобой! — горячо и торопливо причитала женщина, теряя разум от страха.

— Как, как мне спасти тебя? — тряс Аркадий свою возлюбленную, пытаясь привести ее в чувство.

— Я не могу допустить, чтобы ты спас только меня, а другие милые твоему сердцу люди погибли! — уворачиваясь от ветра, бросающего ей в лицо песок и сорванные с ветвей цветы, вскричала колдунья. — Неужели ты допустишь, чтобы погибла Варя?

— Разве и она из вашего племени?

— Неужели ты не спасешь ее маму? А ее папу? — вместо ответа, продолжала вопрошать гибнущая красавица. — Спаси и их, если ты хочешь спасти меня.

— Как ты благородна! Да, я спасу их, только скажи, что мне нужно сделать.

— Поклянись, Аркадий, что когда те страшные люди, что выманили у тебя кнут, начнут трубить в свою ужасную раковину, спасутся все, кто схватится за мою шаль или встанет на.

Аркадий бросил взгляд на шаль Элеоноры, прикинул, сколько людей сможет на ней уместиться, и решив, что не более пяти или шести, сказал:

— Клянусь!

— Тогда три раза поверни свое кольцо, а я скажу заклинание!

Аркадий три раза повернул кольцо, Элеонора что-то прошептала, и бурт стихла.

Колдунья, облегченно вздохнув, обняла и поцеловала аспиранта в губы.

— Ты спас меня, я тебе этого никогда не забуду, а теперь я должна лететь в Россию, иначе будет поздно спасать моих друзей. Прощай навсегда, Аркадий!

В воздухе затарахтели лопасти вертолета, и бело-голубая стрекоза приземлилась в нескольких шагах от прощающейся пары.

Не успел Аркадий опомниться от всего происшедшего, как Элеонора уже вскочила в кабину, и вертолет мгновенно взмыл в ночное небо, — это была ступа, и Агафья в пилотском шлеме сидела за штурвалом.

Две колдуньи, старая и молодая, пролетали над Индийским океаном в тот момент, когда Волохин начал трубить в раковину сака. И тогда Элеонора, распахнув дверцу вертолета, распустила в одну нитку свою шаль и с горящими от ужаса глазами страшным голосом закричала в темноту:

— Эй, все мои слуги, российские и аферийскке, дракулы и фантомы, призраки и оборотни, колдуны и ведьмы. Бульдин и Чечиров! Полоз и Рябошляпов! Кто успеет схватиться за нить моей шали, спасется, а кто опоздает, погибнет в адском пламени. Вы слышите трубный глас смерти!

И сейчас же из темноты, опережая и давя на лету друг друга, начали выныривать мерзостные существа и скрюченными пальцами, клешнями, когтями и лапами стали хвататься за Элеонорину нить. Никогда не брались с таким боем шлюпки тонущих кораблей обезумевшими пассажирами, с каким бесы, отталкивая и кусая друг друга, хватали спасительную нить. Вскоре за вертолетом неслась многокилометровая вереница чудовищ. Агафья бросила руль вертолета и кинулась к нити.

— Матушка-госпожа, отодвинь хоть пальчик, не дай погибнуть своей рабе, я мизинчиком ухвачусь! — взмолилась баба-яга, пытаясь в дверях вертолета ухватиться за нить, но уже ни сантиметра не оставалось свободного.

— Пошла прочь, старая ведьма! Ни миллиметра не осталось на тебя! По твоей милости мы все чуть не погибли. Сама выкручивайся как хочешь!

И сейчас же ураганный ветер подхватил Агафью и, выдернув из ступы-вертолета, закрутил в темноту и через мгновение ока швырнул в сеть, которую расстелили громовцы на Чертовом погосте.

— Нет, не все бесы слетелись в нашу ловушку, труби еще, Александр, многих нету! — насупился Побожий, признав свою старую знакомую. Старик, словно Георгий Победоносец на белом коне, подскакал на Гуго Карловиче к бабе-яге, размахивая клюкой.

— Ну что, ведьма старая, попалась?! — не то с сожалением, не то с радостью воскликнул старик.

Агафья, вытаращенными от неожиданности глазами взглянув на старого майора, поняла, что приходит ее смертный час, и только процедила сквозь зубы страшное проклятие: