В трубке все еще слышались протестующие возгласы, когда
Мейсон повесил ее на рычаг. Он повернулся к двери с таким видом, будто хотел
выйти из будки, но тут якобы случайно заметил одного из полицейских, сделал
смущенное лицо, развернулся к стене, опустил голову и расправил плечи.
– Теперь полицейские знают, что я их заметил, Рода, –
сообщил адвокат. – Они постараются устроить мне ловушку.
– Как вы думаете, сюда они не войдут?
– Не должны. Я их интересую лишь потому, что, по их мнению,
я поджидаю здесь вас. Они покружатся поблизости, потом сделают вид, будто
уходят, надеясь таким образом выманить меня из будки.
– И все же, как они узнали про меня?
– От вашего мужа.
– Но мой муж ничего не знает, – удивилась Рода Монтейн. – Он
спал.
– Нет, Рода. Вы положили ему в шоколад несколько таблеток
эйпрола, но он оказался хитрее вас и не стал его пить. Он лишь притворился
спящим и слышал, как вы уехали из дома и потом возвратились обратно. А теперь
расскажите мне, что же в действительности произошло.
– В свое время я сделала нечто ужасное, – несколько
приглушенно донесся снизу до адвоката ее голос. – Греггори знал об этом. Я могу
оказаться в тюрьме. Меня не столько пугает тюрьма, сколько то, как к этому
отнесется Карл. Его родители и без того считают, что я Карлу не пара – чуть
лучше уличной девки. Я не хотела давать отцу Карла возможность сказать: «Я же
предупреждал тебя!» Больше всего я боялась, что наш брак будет расторгнут или
признан недействительным…
– Вы мне все еще не доверяете! – сердито сказал Мейсон,
продолжая прижимать телефонную трубку к уху.
– Я говорю то, что могу… У Греггори были какие-то
неприятности. Собственно, он всегда попадал в какие-то истории. Мне кажется,
что он даже сидел в тюрьме, поэтому я и не имела от него известий. Я пыталась
искать его после исчезновения, но удалось выяснить лишь то, что он, возможно,
погиб в авиакатастрофе. До сих пор я не знаю, каким образом он остался жив. У
него был билет на тот рейс, но он почему-то не полетел. Я думаю, он боялся, что
за ним следит полиция. В то же время списки пассажиров утверждают, что он
находился в самолете. Я считала его погибшим, ну, и вела себя соответственно… А
потом он вдруг появился и стал требовать от меня денег. Считал, что Карл
согласится выложить крупную сумму денег, лишь бы его имя не трепали в газетах.
Грозился подать на Карла в суд за то, что он, видите ли, разбил его семью.
Словно я все еще была его женой, а Карл встал между нами.
– Даже несмотря на тот факт, что Мокси украл ваши деньги и
исчез на долгие годы? – усмехнулся Мейсон.
– Дело не в том, что он надеялся выиграть тяжбу, а в том,
что он имел основания начать ее. Ведь Карлу легче умереть, чем быть свидетелем
того, как Монтейна обсуждают в газетах.
– Переходите к делу, у нас совсем мало времени.
– Я возвратилась к Нейлл Брунли, и там меня ждала новая
телеграмма от Греггори. Он был в бешенстве. Требовал, чтобы я позвонила ему. Я
позвонила. Он дал мне срок до двух часов ночи. Я заявила, что и до этого срока
могу ответить ему отрицательно. Он сказал, что я не должна спешить, что он
хочет поговорить со мной лично, что он, возможно, согласится на отсрочку. В
конце концов мы договорились встретиться в два часа ночи, когда, как я
надеялась, Карл будет спать под действием двойной дозы эйпрола…
– Что было потом? – спросил Мейсон, меняя позу, чтобы
удобнее было наблюдать за вестибюлем.
– Я встала в начале второго, оделась, выскользнула из дома,
отперла дверь гаража, вывела «Шевроле», не заводя мотора, и прикрыла дверь,
забыв запереть ее на ключ. Не успела я отъехать от дома, как почувствовала, что
спустила камера колеса. Неподалеку, при заправочной станции, имеется ремонтная
мастерская. Я кое-как добралась до нее, и мне заменили колесо, поставив
запасное. И тут оказалось, что в запасном торчал гвоздь. У меня не оставалось
времени, поэтому я вынуждена была купить новое колесо в мастерской, а за своими
я пообещала заехать потом…
– Что произошло дальше?
– Я поехала к Греггори.
– Приехав, вы позвонили?
– Да.
– В какое время?
– Не знаю. Но ясно, что уже после двух. Я опоздала.
Наверное, было минут десять-пятнадцать третьего…
– Что дальше?
– Греггори был вне себя. Он требовал, чтобы утром я положила
на его имя в банк две тысячи долларов, а потом вручила еще десять. Если я этого
не сделаю, он подаст в суд и добьется моего ареста.
– И что вы ответили?
– Я сказала, что не собираюсь давать ему ни единого цента.
– А он?
– Стоял на своем. Я хотела дозвониться до вас, сняла
телефонную трубку…
– Минутку! Вы были в перчатках?
– Да.
– Хорошо, продолжайте.
– Он схватил меня… Я стала с ним бороться и вырвалась… Он
снова бросился на меня, и я испугалась… Возле камина находилась подставка для
кочерги, топорика и тому подобного… Я схватила за рукоятку первый же попавшийся
мне в руки предмет… Это оказался топор… Похоже, что я ударила им Греггори по
голове…
– И вы убежали?
– Нет. Понимаете, вдруг погас свет…
– Погас свет? – переспросил Мейсон.
– Ну да… Неожиданно… Вероятно, электростанция отключила этот
район. Такое случается иногда…
– Это случилось до того, как вы его ударили, или после?
– Именно в тот момент… Я взмахнула топором, и… погас свет…
– Возможно, вы его не ударили?
– Да нет… ударила… Он упал… И тут я почувствовала, что в
квартире кто-то есть… Кто-то чиркал спичкой… Я выбежала из гостиной и попала в
спальню… В темноте наткнулась на стул и упала… Шаги послышались рядом с дверью…
Я вскочила на ноги и выбежала в коридор, а потом быстро стала спускаться по
лестнице…
– Вы покинули дом?
– Нет. Я затаилась на лестничной площадке между пролетами…
Понимаете, внизу надрывался звонок…
– Что за звонок?
– Ну, обыкновенный… У входной двери…
– Кто-то хотел войти к Мокси?
– Вероятно…
– Когда звонок начал звонить? В какое время?
– Не знаю… Наверное, в то время, когда мы еще боролись…
– Долго он звонил?
– Довольно долго… Он звонил с дребезжащим звуком, замолкал,
но тут же возобновлялся… Так и звонил с перерывами…