Изумрудные глаза - читать онлайн книгу. Автор: Дэниел Моран cтр.№ 10

Выводок де Ностри, все как один, гордился своей внешностью, отказываясь менять в ней что-либо.

Правда, Лоретта, подобно большинству женщин де Ностри, сделала уступку требованиям той среды, в которой выросла. Питомцев де Ностри в основном окружали американцы. Греховное обнажение прелестей обывателями не поощрялось. Они полагали, что следует непременно скрывать то, что намекает на способность к деторождению. Поэтому Лоретта носила свободную блузку, а мешковатые штанишки скрывали бедра и длинный хвост.

Шана, как натура гордая и отвергающая компромиссы, была покрыта исключительно мехом. Соски ее грудей отчетливо выделялись, приметной была и промежность, так что мужчины, случайно столкнувшиеся с ней, обращали внимание на это – а таких, поверьте, было немало, – застывали на месте или открывали от удивления рты.

Шана проклинала все на свете, когда не в силу погодных условий, а согласно каким-то неопределенным, маловразумительным условностям ей приходилось надевать поверх меха дополнительную «шкуру».

Девушки искоса следили за экспериментом, проводимым миротворцами с Кастанаверасом. Наступил момент, когда Карлу предстояло сойтись в борцовской схватке с одним из миротворцев, раза в два превышавшим паренька-геника размерами и весом. Практикуясь в английском, девушки пытались скрыть свой интерес к миротворцам, то и дело бросавшим на них любопытствующие взгляды. Подруги владели английским гораздо хуже, чем французским, на котором разговаривали с детства. Их ужасающий акцент вызывал смех у трех десятков геников Сюзанны Монтинье.

Кстати, в ту пору этим недостатком страдало большинство населения Нью-Йорка.

Лоретта с равнодушным видом лениво почесывала спину подруги.

– Просто смотреть не могу, что здесь творится! – нарочито растягивая слова, жеманно произнесла Лоретта. Помолчав, она поинтересовалась: – Признайся, этот телепатик тебе нравится?.. Он твой дружок?

Шана вмиг напряглась, затем что-то прорычала, да так тихо, что не только люди, но и геники, которые не являлись питомцами де Ностри, не смогли ее услышать. Остроконечные ушки Лоретты слегка дернулись, она чуть фыркнула, с той же жеманностью пожала плечами, однако отступать не собиралась.

– Или просто приятель?

В этот момент ее лапка дрогнула. Партнер Карла провел борцовский прием и, оторвав парнишку от пола, отшвырнул метров на пять от себя. Шана порывисто вздохнула и непроизвольно выпустила когти. Карл шлепнулся на ковер, ловко перекувырнулся и мгновенно вскочил на ноги. Миротворец между тем успел подскочить к нему и попытался нанести удар кулаком в лицо. Парнишка успел увернуться.

Соперники вновь приняли боевую стойку и, выжидательно поглядывая друг на друга, начали кружить по залу. Лоретта, воспользовавшись паузой, продолжила разговор, причем в таком тоне, словно и не прерывала его. Та же неторопливость, та же манерность и нарочито безразличные взгляды.

– Люди в городе, – заявила она, обнажая зубы, более похожие на клыки, гримаса ее не имела ничего общего с человеческой улыбкой, – просто животные. Они так нахально таращатся на нас... – Она перестала почесывать спину подруги и уже более заинтересованно спросила: – Как теперь?

– Все равно свербит. Вся чешусь.

Лоретта вздохнула и перешла на французский:

– Что они тебе вкололи?

Шана возмущенно и достаточно громко зарычала, так что миротворцы, наблюдавшие за схваткой, обернулись.

– Они не сказали. Только объяснили – это, мол, для того, чтобы сделать тебя сильнее. – Она помолчала, потом уже спокойней добавила: – Если бы я была чело­веком или геником, они бы объяснили.

Лоретта хихикнула:

– Если бы ты была человеком, они и вколоть-то ничего не смогли бы без твоего разрешения.

Шана промолчала. Ее взгляд привлек невысокий плотный миротворец, сменивший громилу, только что боровшегося с Карлом. Парнишке даже не дали перевести дыхание. Поединок продолжался на палках метровой длины, с круглыми металлическими набалдашниками на обоих концах.

Бой начался, и Карл отбил первый натиск противника. Шана наконец подала голос:

– Ты так считаешь?

Лоретта лениво пожала плечами, вздохнула и вновь перешла на английский:

– Так, по крайней мере, утверждает Альберт.

– Альберт соврет – недорого возьмет.

– Это уж точно.

Лоретта внезапно оскалилась, словно вспомнила что-то сногсшибательное. Она чуть наклонила голову и шепнула Шане на треугольное кошачье ушко:

– Альберт признался, что имел дело с этим парнем, фехтующим с Карлом. Он клянется, что Карлу далеко до него.

– Почеши мне плечи, пожалуйста, – попросила Шана.

Лоретта энергично заработала когтями, и Шана с удовольствием замурлыкала. Затем, продолжая мурлыкать, выговорила:

– Альберт – дурак. Он на четыре года старше Карла и злится потому, что Карл не такой слабак, как ему хотелось бы. Кто такой Альберт? Всего лишь один из де Ностри, а Карл – единственный в своем роде. – На мгновение она задумалась. – Я допускаю, что он, может, прав. Допускаю даже, что Альберт сражается лучше Карла. И неудивительно, Альберт на шесть лет дольше тренировался. Эти, – она указала на миротворцев, – начали тренировать Карла только после того, как обнаружилось, что он телепат. Он мне сам признался. Эти решили, что может возникнуть необходимость использовать его в настоящем деле. Я сейчас открою тебе самое важное – может, в зале Альберт и вправду самый лучший, но, если им придется схватиться не на жизнь, а на смерть, Карл победит.

Шана выговорила эту тираду на едином дыхании и едва не задохнулась. Несколько мгновений она восстанавливала дыхание.

– Карл как-то поделился со мной, – задумчиво сказала Лоретта. – Он сказал, что покажет себя, когда его возьмут на задание.

Шана кивнула:

– И мне тоже говорил. Но вряд ли его возьмут туда, где пахнет жареным. Он у них единственный телепат, если не считать эту маленькую темноволосую девочку. Пока они сами не знают, обладает ли она подобными способностями. – Она многозначительно глянула на подругу, затем вновь глубоко вздохнула, шумно выдохнула и спросила: – Comment dit-on en anglais menarche? (Как это сказать по-английски (фр.)).

– Пока не наступит половая зрелость. Это касается и мальчиков, и девочек, – подтвердила Лоретта. – У «пап» и «мам» пока нет даже слова, чтобы обозначить эти свойства...

– Вот я и говорю... – Шана вновь зашлась в кашле. Успокоившись, продолжила: – С Дженни еще ничего не ясно.

– Глянь-ка, – прервала ее Лоретта, – он заканчивает четвертый поединок. Остался еще один, и мы можем идти на ланч.

Шана отрицательно покачала головой. Ушки у нее подергивались.

– Я лучше отправлюсь в изолятор. Лоретта испуганно глянула на подругу: