Просто незабываемая - читать онлайн книгу. Автор: Мэри Бэлоу cтр.№ 19

В это утро она казалась холодной и замкнутой, несмотря на покрасневшие щеки и припухшие губы. Лусиусу было интересно, сожалеет ли она о прошедшей ночи, но он не стал ее спрашивать. Какой смысл сожалеть о содеянном? И она, очевидно, не сожалела, когда все происходило, а с восторгом и ненасытностью предавалась любви – но эту мысль ему лучше было дальше не развивать.

Лусиусу хотелось бы, чтобы в деревне останавливался дилижанс, потому что ему необходимо было как можно скорее расстаться с Фрэнсис.

Но меньше чем через час после того, как они позавтракали, вымыли посуду, оставили деньги и распоряжения Томасу и щедрую плату Уолли за свое пребывание в гостинице, экипаж Лусиуса отбыл в направлении Бата, увозя с собой Фрэнсис Аллард.

Разумеется, относительно того, кто должен платить, состоялся небольшой спор, в котором Лусиус одержал победу. Если его предположение было правильным – а он был почти уверен в этом, – то ее ридикюль не содержал несметных богатств. Но он понимал, что уступка была для Фрэнсис болезненной и даже унизительной. Ее гордость была уязвлена, и на протяжении первых нескольких миль Фрэнсис напряженно молчала, глядя в ближайшее боковое окно.

Лусиус вдруг понял, что ему хотелось бы заново пережить прошедший день – точно таким, каким он был, исключая, возможно, середину дня, которую они с Фрэнсис провели порознь в бесплодной попытке избежать того, что, очевидно, было неминуемо с момента их встречи. Уже много лет Лусиус не резвился так, как он резвился с Фрэнсис в снегу, уже много лет он не танцевал по собственному желанию – и до прошлого вечера, конечно, не верил, что такое когда-нибудь может случиться. А после ночи умопомрачительной страсти он до сих пор чувствовал себя расслабленным и удовлетворенным.

Проклятие, Лусиус еще не был готов сказать Фрэнсис «прощай».

А почему он должен это говорить? Великосветский сезон по-настоящему начнется не раньше, чем после Пасхи, а до тех пор он мало что сможет предпринять, чтобы исполнить свое обещание. И он еще не связал себя словом с Порцией Хант, несмотря на то что его мать и сестры, несомненно, были уверены в обратном. На самом деле Лусиус всегда вел себя очень осторожно в ее присутствии, в присутствии Балдерстона, ее отца, и особенно в присутствии леди Балдерстон, не давал никаких поводов для предположении и тем более не говорил ничего такого, что могло быть истолковано как предложение руки и сердца. И дедушке он тоже не обещал, что невестой будет именно Порция Хант.

Так что его чести ничего не угрожало – во всяком случае, пока – и прошлой ночью он никому не изменил.

Почему же он должен сказать «прощай»?

Лусиус, безусловно, был здравомыслящим человеком и понимал, что у него и Фрэнсис Аллард нет будущего, но все же надеялся, что сумеет что-нибудь придумать.

Он не привык отказываться от того, что ему хотелось.

Ну почему в этой деревне не останавливаются дилижансы?

Или почему она не могла просто сказать, что подождет, пока к завтрашнему дню не будет готов экипаж ее бабушек? Но Фрэнсис была уверена, что Лусиус не согласился бы оставить ее одну в гостинице. И, честно говоря, было бы невыносимо смотреть, как его карета выезжает из ворот гостиницы и теряется из виду. Она бы не выдержала обрушившегося на нее одиночества.

Хотя именно это ожидало Фрэнсис в Бате. При этой мысли у нее болезненно сжался желудок, и она пожалела, что позавтракала.

Конечно, лучшим решением было бы попрощаться утром после завтрака и разъехаться в разных экипажах. Во всяком случае, тогда не нужно было бы делать выбор.

Ах, но сказать «прощай» совсем непросто.

Что нашло на Фрэнсис прошлой ночью? Прежде она никогда не позволяла себе поддаваться соблазну.

Она отдалась незнакомому мужчине и всю ночь провела с ним в постели. Они трижды испытали оргазм, и после третьего раза, страстного, стремительного и чудесного, он в одних панталонах покинул ее комнату, неся остальную одежду под мышкой.

А теперь она будет испытывать бесконечные душевные муки – она уже страдала от них, хотя еще оставалась с Лусиусом. Фрэнсис чувствовала, что он сидит рядом с ней на сиденье экипажа, и правым боком ощущала, как его тело согревает ее, но это был конец. Скоро – по окончании этого медленного, грустного путешествия мимо заснеженных полей, которые сегодня выглядели скорее серыми, чем чисто белыми, – скоро они распрощаются, и она никогда больше его не увидит.

И, словно уныния и печали было недостаточно, Фрэнсис нервно вздрагивала каждый раз, когда колеса экипажа скользили на покрытой грязью поверхности дороги – а это происходило почти постоянно на протяжении первых нескольких миль, – пока Лусиус Маршалл не просунул руку под плед, покрывавший ее колени, и, вытащив из муфты ее правую руку, не зажал ее крепко в своей, переплетя свои пальцы с пальцами Фрэнсис, и от его теплого, успокаивающего прикосновения она едва не расплакалась.

Фрэнсис и Лусиус несколько раз меняли лошадей и один раз остановились на целый час для ленча, но в остальное время они сидели в экипаже, почти не разговаривая, держась за руки, касаясь друг друга плечами и бедрами, и ее голова иногда склонялась ему на плечо. Однажды Фрэнсис заснула, а когда проснулась, обнаружила, что Лусиус тоже спит, положив щеку ей на макушку. Она опять почувствовала, что готова заплакать, и изо всех сил постаралась сдержать слезы.

Некоторое время спустя, когда Фрэнсис показалось, что они уже неподалеку от Бата, Лусиус обнял ее рукой за плечи, повернул лицом к себе, поднял ей подбородок, зажав его между большим и указательным пальцами, и поцеловал.

Его губы были удивительно теплыми по сравнению с холодным воздухом, и Фрэнсис, испустив глухой стон и обняв Лусиуса рукой за шею, прижалась к его губам, вложив в поцелуй все желание, которое чувствовала.

– Фрэнсис, Фрэнсис, – прошептал он после долгого, долгого мгновения тишины, – ну что мне с вами делать?

Отстранившись, она откинулась обратно на сиденье и искоса взглянула на него.

– Думаю, нам следует спросить себя, неужели действительно необходимо сказать друг другу «прощай», когда мы приедем в Бат. – Его слова были именно тем, что она весь день мечтала услышать, и ее грудь сжалась от мучительной надежды.

– Я там преподаю в школе, у вас своя жизнь в другом месте.

– Забудьте о школе и поезжайте со мной. – У него в глазах появилось безрассудное упрямство.

– Поехать с вами? – Фрэнсис нахмурилась, а ее сердце забилось так, что она едва не задохнулась. – Куда?

– Куда угодно. Весь мир для нас. Поедемте со мной. Она забилась в угол сиденья, стараясь, чтобы расстояние между ними было как можно больше, и попыталась собраться с мыслями.

«Весь мир для нас».

Это настоящее безумие.

– Но я же не знаю о вас ничего, кроме вашего имени, – возразила Фрэнсис.

Но часть ее, та самая безрассудная часть, которая решилась провести с ним ночь, не задумываясь о последствиях, хотела закричать «да, да, да!» и отправиться с ним туда, куда он пожелает увезти ее, – на край земли, если понадобится. На самом деле желательно именно туда.