Нежная душа урода - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Ярмолюк cтр.№ 19

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Нежная душа урода | Автор книги - Анатолий Ярмолюк

Cтраница 19
читать онлайн книги бесплатно

— Да ну уж — сводня. Да какая из нее сводня? Даже не верится…

— Ха! Ему, видите ли, не верится! Всем верится, а ему — не верится! Сводня и есть! Вот я вам сейчас расскажу один случай, и тогда вы поймете…

— Погодите, Вера Кузьминична! Скажите, за что вас прозывают Свахой?

— Ну, так я сваха и есть. За то и прозывают. По существу прозывают, а то как же? А из этой шалавы Людки Алексеевой — что за сваха? Недоумение одно, а не сваха… Это она все от зависти, поверьте мне! То есть я говорю, это она от зависти на меня наклепала. Ну, понятное дело: я — сваха, а она — сводня. Я кого ни сосватаю — тут тебе и спасибо: это кто угодно подтвердить может. А к этой Людке Алексеевой лучше и не обращаться… Да нечто законом запрещено сватовством заниматься? Раньше-то вроде разрешалось беспрепятственно…

— Да вроде пока не запрещено. А что, у многих есть надобность в вашей помощи?

— А то! Ни свет ни заря донимают просьбами: Кузьминична, помоги, Кузьминична, родная, облагодетельствуй!.. А я — что: мне не трудно. Я с нашим удовольствием. Не то что эта неумеха Людка Алексеева… Потому как — полезное дело. Всяк человек обязан быть женат и замужем: иначе что и за смысл в этой жизни? Вот хотите, я и вам сосватаю невесту? Есть у меня одна на примете, уж такая девушка! Голубица, а не девушка! Сосватай, просит, мне, Кузьминична, какого-никакого генерала! Шибко, говорит, желаю генеральшей быть! Ну, а отчего не сосватать и генерала? Разве генерал — не тот же человек? Ну, так как: желаете адресок-то?

— Ну, во-первых, я далеко не генерал, а во-вторых…

— И что с того, что не генерал? При чем тут генерал, хотелось бы мне знать? Это просто так говорится, что генерал, а на самом деле…

— Скажите, Вера Кузьминична, вы знаете такого Виктора Кольцова?

— Это какого же такого Кольцова?

— Ну, карлика…

— Это Витьку-то? Ох, горе мое горькое, грех мой неизгладимый! Да как же мне его не знать, Витьку-то? С младенческих лет знаю, и мамку его знала, и батьку его, будь он, этот батька, проклят, если он еще жив! Ох, горюшко мое, горе…

— Да погодите плакать, Вера Кузьминична. С чего это вы вдруг разрыдались?

— Да как же мне не плакать-то, мил человек, коли такое горе! Ведь, говорят, в тюрьме он, голубок… Витька-то!

— В тюрьме…

— Ну, видите?.. А за что в тюрьме-то? Кому он что плохого сделал на этом свете? Ведь слова лихого никому не сказал, голуба душа! Ох, горе-то, горе!

— Вы сказали, что знаете Кольцова… то есть Витьку, с детства…

— Ну да. И его, и мамашу его покойную, и папашу его беспутного — всех знаю. Да и как же мне их не знать, мил человек, коли это именно я причастна к его, Витькиному, рождению!

— Это как же?

— Да вот так же! В ту пору жила я в деревне Овсянке… за пятнадцать километров отсюда будет. Ну, сваха и сваха: в деревне свахи надобны тоже. А рядом, почти по соседству, проживала она, Зинка, Витькина будущая мамаша. Ох ты, горюшко горькое… Всем хороша была эта Зинка-то есть тут тебе и доброта, и ласковость, и заботливость, и постирать-состряпать такая уж умелица… Да вот только не дал ей Бог отчего-то красоты, а дал, наоборот, сплошную неописуемую уродливость. Ну, вы только себе представьте… э, да что там и представлять! В деревне ее так и прозывали — Кубышка. Все Кубышка да Кубышка, а чтобы по имени — так и не слыхать было. Конечно, она, Зинка то есть, переживала из-за своей уродливости, конечно, мучилась и плакала по ночам. Известное дело! Девка, можно сказать, в самых годах, тут и замуж пора, а кто, скажите, возьмет ее, такую-то? Никто не возьмет, тут и гадать не о чем! Ну, а замуж-то хочется всякой, разве не так? Потому что жизнь без замужества — какой в ней прок, в такой жизни? Ну и вот. Пришла она, Зинка то есть, однажды ко мне, вначале всласть выплакалась, а затем и говорит: так, мол, и так, сыщи мне, не поленись, какого-никакого мужа. Потому как — девка я в самых годах, и замуж мне пора и охота, а кто меня возьмет, такую-то? Сыщи, говорит, мужа, а уж я тебя за это озолочу: все, что у меня есть, говорит, отдам за твою доброту и старательность! Ну, тут я, конечно, призадумалась: легко ли дело — отыскать мужа для такой-то… для Зинки то есть! Но, конечно, я ей пообещала — да и как не пообещать! Из одного сострадания пообещаешь! Жди, говорю, отыщу я тебе мужа непременно. И уж как только я ни старалась, едва ли наизнанку не выворачивалась! Нет — и все тут! Как только заслышат про то, что я за Зинку убышку хлопочу — на смех поднимают, с порога меня гонят, многократно побить меня хотели за мое добросердечное усердие! А она-то, Зинка, нет-нет да и напоминает о себе: как там, спрашивает, не нашлось ли для меня какого-никакого муженька? Будет тебе муженек, отвечаю… Охо-хо!

— Так-так… И что же дальше?

— А что — дальше? А дальше встретился мне однажды один тип — Васькой Кольцом его прозывали. Пьяница и похабник несусветный! Всякая вдова, разведенка, а паче того девка десятой дорогой этого Ваську обходили за его такое поведение! Ну что, спрашивает он меня, коли ты такая знаменитая сваха, то найди для меня подходящую жену! Да кто, говорю я в ответ, на тебя позарится, на такого вахлака-то? Вахлак ты и есть, говорю, и поведение твое вахлачье! Дык отчего я вахлак, спрашивает меня Васька Кольцо. А оттого, говорит, я такой-рассякой, что нет у меня приюта в моей жизни, нет близкого человека и душевного ко мне сострадания. Вот ежели, говорит, ты отыскала бы для меня жену… За ейной красотой, говорит, я не гонюсь, мне, говорит, бабья красота без надобности, потому что, мол, от бабьей красоты одна сплошная морока, а надобно, говорит, мне бабу с доброй душой, умелицу и искусницу, ну, чтоб и приласкать когда-никогда умела как следует… И дернул же тут меня черт за язык! Есть, говорю, у меня такая на примете, как не быть. И душа у ней наидобрейшая, и умелица такая, что еще поискать, и насчет всего прочего, говорю, сомневаться не приходится — бабьей силой девка исходит! Зинка, говорю, Кубышка — чем тебе не пара? Заслышав про Зинку, этот Васька Кольцо малость еще повыкобенивался. Ах, ах, говорит, мне бы кого покрасившее, уж слишком конфигурация у этой Зинки неаппетитная… Да какую тебе еще конфигурацию надобно, спрашиваю я его. На себя, говорю, взгляни, мурло ты эдакое! Рубаха два месяца не стирана, свежих щей, поди, не хлебал и того более… Бери, говорю, покамест дают, а то ведь до этой Зинки много охочих. С лица, говорю, воду не пить, а насчет всего прочего она девка в полном соответствии. Ну, Васька малость еще покочевряжился, да и согласился: а куда же ему, мурлу, было деваться? Окрутились, стало быть, Васька Кольцо и Зинка Кубышка, да и зажили. А только недолго они жили совместной жизнью, а виной тому, конечно, Васька: мурло — оно и есть мурло. Запил, загулял — просто завей горе веревочкой! Не для меня, говорит, семейная клетка, воли, говорит, желаю! Ну и сгинул однажды, варнак непутевый. Сказывали, видели его где-то на речном пароходстве: из реки пьяного будто бы вылавливали в утопленном состоянии. Ну да Зинка от того была не в претензии. К тому времени она была уже в положении. А и ляд с ним, с эдаким мужем, бывало, говорила она. Теперь у меня, говорила, и без него имеется смысл в жизни! Вот рожу, говорила, вскорости сынишку, и всю свою непутевую жизнь положу на то, чтобы вывести его в люди! Очень она хотела, чтобы был именно сынишка…

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению