Драконий коготь - читать онлайн книгу. Автор: Артур Баневич cтр.№ 75

— Кипанчо не чудовище. Он с чудовищами… Я хотел сказать, он верит, что борется с чудовищами. Это больной человек.

— Больной, — согласился Геп. — И мы его с твоей помощью вылечим. Раз и навсегда.

— Я не медик.

— Вот и хорошо. Медик нам не нужен. Мязга, дай ему кошелек.

Мордастый вынул из-за пазухи маленький мешочек из серого полотна, очень похожий на раскиданные по постели мешочки, в которых Дебрен держал травы, и бросил магуну.

— Не звенит, — укоризненно отметил чароходец. И засунул кошелек за пазуху.

— Шутить изволите, господин цирюльник. И не мечтайте о мошне, набитой серебром или хотя бы медяками. Вы виновны в резне у дома канатчика, а его пятнадцатилетняя дочка, побитая и изнасилованная, бросилась со стены в ров. Выживет ли, еще неизвестно, но даже если выживет, то ее в городе оплюют, и родные выдадут не за этого вот Мязгу, а в лучшем случае за какого-нибудь парня, который ведрами болота осушает. Добавь к сказанному полторы дюжины порубленных и тех, которых черные из мести убьют. И начинай целовать мне ботинки за то, что после всего этого я даю тебе шанс выжить. А надо бы на кол насадить, как мы станем насаживать ирбийских псов, которые Мариелу изнасиловали.

Дебрен некоторое время присматривался к толстощекому.

— Ты ее любишь? — Парень глянул на него удивленно, потом с трудом сглотнул. — Если любишь, то отнеси пестик отцу, потому как аптека без хорошей ступки и пестика все равно что кухня без сковороды. А потом отправляйся к девке, сядь около кровати и бей по морде каждого, кто заявится, чтобы плюнуть на нее.

— Ты что несешь? — скривился Геп. — Сесть? Бить по морде?! Ты что, исповедник? Покаяние назначаешь?

— А кол оставьте в покое, — закончил Дебрен. — Я был там и знаю, что ни один ирбиец никого не успел изнасиловать. Ваши спокойные, мирные, безоружные соплеменники слишком быстро их поубивали. Что означает…

— Ни слова больше, — процедил сквозь зубы Геп, — иначе, клянусь Махрусом, я откажусь от операции и поищу другого травника. А тебя, засранный обманщик…

— Достаточно, — прервал его Дебрен. — Нам обоим нет нужды говорить больше, чтобы понять друг друга. Перестань размахивать мечом. Давай сядем и поговорим как серьезные люди.

Он сам показал пример, присев на лежанку около проткнутой подушки. Геп заколебался, однако потом указал товарищу на дверь, а сам уселся верхом на стул. Меч не убрал.

— Если ты знаешь, что этот разиня, — он указал головой на толстощекого, — сын нашего пилюльщика, то должен был заметить, что он к вашему разговору прислушивался, делая вид, будто подметает за прилавком в аптеке. И, вероятно, догадываешься, что подслушал он вполне достаточно.

— Что, например?

— А хоть бы то, что ты здорово за свою стариковскую жизнь курдюком трясешь. И денег на указатель лихорадки, малярийным определителем по-ученому именуемый, не жалеешь. Несмотря на это, каждый дефолец, который едва-едва первые слова выговаривать начал, объяснит тебе, что это указатель дурости и наивности, а не болезни. Потому что стоит дорого, а пользы от него никакой.

— Объясни другу, Мязга, что он напрасно аптекарский цех оскорбляет. Средство — не обманное. Просто иногда его неверно рекламируют, в чем, однако, твоего уважаемого родителя не обвинишь. Он честно объяснил, что указатель — именно то, о чем говорит его название. Он не лечит лихорадки, трясучки или как там ее еще твой Геп называл, а лишь обнаруживает болезнь на ранней стадии.

— Благодаря чему человек дольше помирает, — подытожил Геп. — Может, ты, травник с Дальнего Запада, где кирпичи гвоздями сколачивают, не знаешь, так я тебе поясню: существует несколько сотен лекарств от болотной трясучки, и все они ни говна не стоят. И очень хорошо, говорю я. Потому что нас, здешних, болезнь эта убивает не больше, чем в одном-двух случаях из десяти, а вот сторонних — в пяти-семи, ежели год жаркий выдается. И это широкой колонизации мешает, а нам позволяет планировать народно-освободительные вспышки. Для этого достаточно предсказателя спросить о прогнозах, и сразу ясно, когда браться за оружие. А нынешний год, скажу тебе по секрету, должен быть жарким. Половина ирбийских отрядов от лихорадки поляжет, а с остальными мы управимся.

— Тебя это радует?

Парень, не раздумывая, кивнул.

— Странно. Ведь король Бельфонс держит у вас в гарнизонах не больше десяти тысяч мужиков, считая вместе с флотскими. А вас, коренных дефольцев, кажется, миллион с четвертью. С солидным гаком. Значит, если крупный мор случится, то в землю лягут пять тысяч ирбийцев, а дефольцев, в том числе детей и женщин, тысяч двести, если не больше.

Геп какое-то время тупо глядел на него. Мязга незаметно отложил пестик на подоконник и молча подсчитывал на пальцах.

— Что ты… — Светловолосый пришел в себя первым, как и пристало командиру. — Вот зараза! Терпеть не могу такой болтовни. Только людей у нас дурите, деды трухлявые. Верно говорят: не слушай никого, кто больше четверти века прожил. Врали они все, не говоря уж о склерозе.

— С возрастом не только склероз приходит. До определенного момента человек набирается опыта и делается все умней.

— Это-то я как раз знаю. И знаю, где магическая грань проходит. Как раз по двадцатому году. Середина жизни. В среднем.

— Сейчас вроде бы люди дольше живут, — ляпнул Мязга.

— Тихо ты, сопляк. Лучше пестик стереги, иначе, если его забудешь, старик тебе прикажет травы зубами молоть. А ты, Дебрен, от темы не уклоняйся и не тяни кота за хвост. Не то получишь свое. — Геп сплюнул для подкрепления серьезности своих слов, а поскольку он был дефольцем, уважающим чистоту, то нацелился в корзину с растопкой. — Нас ждут другие задачи, поэтому вкратце изложу дело. Ты должен подать мяснику из Ламанксены то, что мы тебе в мешочек насыпали.

Дебрен сунул руку под зеленый, обшитый серебром кафтан. Вынул маленький мешочек, почти незаметный в ладони. Очень легкий и не позвякивающий.

— Это? Отвезти в Ламанксену и отдать?

— Последняя шуточка, которую я тебе разрешил, — внешне спокойно сказал Геп. — После следующей убью.

Какое-то время слышно было только жужжание комаров, огромных дефольских кровопийц, размерами и дополнительной парой крыльев больше похожих на стрекоз, чем на нормальных випланских комаров. Дебрен знал, что эти летающие пиявки стали такими после того, как кто-то когда-то рассыпал несколько невзрачных мешочков порошка на берегу пруда, в котором выводились их прадеды. Этот кто-то тоже был дефольским патриотом и тоже хотел освободить страну от одного из изматывающих ее кошмаров. Он тоже был магуном, а имя его другие магуны заблокировали клятвой молчания, поэтому, несмотря на готовые сорваться с языка сравнения и напрашивающиеся выводы, Дебрен сидел и молчал.

— В мешочке — порошок. Можешь подсыпать его в вино кровавому преступнику Кипанчо. Можешь убедить скотину в том, что это лекарство от мужицкой немощи, для роста волос или чего-нибудь еще. Ты травник хитроумный и знаешь, как наивным людям продавать растертый с соломой куриный помет в качестве чудодейственного бальзама. Метод оставляю на твое усмотрение. Но ты должен сделать так, чтобы порошок попал в Кипанчев желудок. Обещай… Нет, погоди. — Геп вытащил из-под рубашки медальон с Махрусовым кольцом. — Поклянись этим знаком муки Господней. Поклянись собственной душой и всем, что для тебя свято, что ты сделаешь все от тебя зависящее, чтобы рыцарь Кипанчо проглотил содержимое мешочка.