Драконий коготь - читать онлайн книгу. Автор: Артур Баневич cтр.№ 53

— Что я мог знать? Не пялься. Ты, Ронсуаза, можешь смотреть до конца жизни. И плюй мне при встрече в рожу. Имеешь право, хоть грех мой в дурости, а не в сукинсынстве. Я не спрашивал, хоть должен был, и двое моих людей головы разбили, какие-то странные пляски на трапе выкомаривая. Но когда мы плыли сюда, я ни одному человеку не намерен был причинять зла. Может, даже некоторых осчастливить намеревался, потому что здешний чертов дракон хоть и живет на острове, но постоянно вдов и сирот плодит. А ты, чародей? На галере сюда приплыл. Галеры, как известно, прелестные места, набитые взаимодоброжелательными людьми. Гребцы цепями привязаны, чтобы с лавки не слететь, червивую кашу жрут, потому что любят, а веслами что есть сил машут, потому как это полезно для здоровья. Экипаж бичами снабжен, чтобы хлестать ими в такт. Когда барабаны и другие столь же музыкальные инструменты мелодии для всеобщей утехи наигры…

— Достаточно, — прервал магун. — Ты прав. Мы не бескорыстные рыцари. Ни ты, ни я, ни Збрхл, хотя он-то по крайней мере честен, не прикидывается добрым малым из сказки. Мир паскуден. И я не гляжу на тебя свысока. Если ты собирался держать девочку по свою сторону частокола, верил Вендерку и приплыл сюда на дракона охотиться, то ты — обыкновенный человек. Не слишком скверный, не слишком добрый. Как и большинство людей. А спрашиваю я не для того, чтобы тебя сверху оплевать. Просто кое-чего не понимаю.

— Готово. — Ротмистр снял ворот с ложа арбалеточелюстей. — Осторожнее с ними. Какой-то странный механизм. Шпандырь внутри… Черт знает зачем. Может, кто с двойным арбалетом экспериментировал. Тьфу, мерзость.

— Что ты хочешь знать? — спокойно спросил Венсуэлли.

— Что означал тот цирк на берегу? Зачем Император выслал на Кариатику флот? Хоть и из двух всего кораблей? Сейчас, когда собственные заливы оборонять нечем? И о каком военном поджигательстве ты говорил?

— Это политика, — криво усмехнулся Венсуэлли. — Мир, как ты заметил, паскуден. Западная Империя клонится к закату, а знаешь почему?

— Потому что ею правят мерзавцы. К тому же глупые. Что еще хуже.

— И это тоже, — согласился Венсуэлли. — Но при дворе в Бикопулиссе серьезно считают, что виной всему ересь, что Отец Отцов галочку на конкурентах поставил. Что в Зули уже давно, еще до того, как первая экспедиция направилась ко Гробу Господню, решено левокружие стереть с лица земли. Что Церковь весь Запад предпочитает язычникам отдать, нежели спасать отщепенцев, кои Господа восхваляют, в левую сторону Круг рисуя. И наконец, что седьмой вселенский кольцовый поход ко Гробу Махрусову должен был сразу же на полпути закончиться, еще в Бикопулиссе, ибо речь шла только об императорских богатствах.

— Ну и при чем тут Малый Чиряк?

— Когда Махрусовы рыцари в конце концов из города убрались, а ограниченный контингент союзных войск стоял там двадцать лет с лишком, то одни только голые стены остались. Столица так и не воспряла, хоть и давние это были времена. Люди там помнят ту руку братской помощи, а как вспомнят, так зубами скрежещут.

— Вот они и решили правокружцам отомстить, дракона Полыхача укокошить, устроив большое туристическое представление? Да?

— Нет, Дебрен. Видишь ли, Бикопулисс еще стоит. И держит несколько колоний, разбросанных вдоль Междуморья. Но теперь это островки, окруженные владениями язычников. Войска Везирата давно через ущелья прошли, на континент перебрались. Все захваченные ими земли когда-то были императорскими провинциями. Левокружцы там живут. Их никогда не интересовал Восток, для них Виплан кончается там, докуда доходят границы Варленской Империи. Ну, может, еще Лелонию некоторые к своему кругу милостиво причисляют. А юго-запад, Констанские горы — все это для них уже чуждый мир. Только ведь этот мир-то с их миром соседствует, и между ними ни моря нет, ни гор особо высоких, ни даже какой-нибудь большой реки. Поэтому все громче на випланских дворах можно услышать, что надо бы с этим чертовым султаном покончить. Собрать армию и двинуть на юг, пока еще он до императорских земель не дошел. Потому что как только дойдет, так сам двинет. На север и восток.

— Скверные это вести, — вздохнул Збрхл. — Война с язычниками, идеологическая, конечно, хреновый интерес. Из Зули идут пастырские послания о мире меж детьми Махруса, так что рынок чертовски сужается, к тому же на фронтах с язычниками платят мало, взывая к бескорыстной гибели за веру. Девок мало, попов с избытком. Тьфу! Не для приличного солдата этот театр. Вдобавок в неволю не берут, а на месте режут.

— А может, — спросил Дебрен, — вы сюда вербовщиками приплыли? Полыхача под Махрусовы штандарты затащить? Было — не было, наш дракон язычников, наверное, жрал бы с большим удовольствием.

— Не ехидничай, Дебрен. Император знал, чем такая братская помощь заканчивается. Союзные короли, как всегда, друг друга сожрут и домой вернутся, ничего не добившись, а уж опустошений натворят, девок перепортят, скота нахапают, хозяев пожгут, что только садись и плачь. Стыдно говорить, но люди на юге все громче болтают, что уж лучше под султанский каблук пойти и жить в мире, чем постоянно от голода и меча валиться.

— Ага, понимаю. Полыхач должен был в секретных службах работать, бунтарей и пораженцев истреблять. Дракон — как столп Управления Охраны Трона. Неконвенционно, но и неглупо.

— Нет, Дебрен. Просто за превентивную экспедицию на юг громче всех в Маримале и на Анвашских островах орут. Похоже, дела зашли далеко, королевские квартирмейстеры скот скупают, телеги… Корабли подорожали на всем побережье. Быть войне. Большой и кровопролитной. Вот Император и надумал отодвинуть бойню от своих границ. Без шума. Отсюда гражданский и чисто академический характер нашего похода. И как можно дальше. Насколько удастся. В частности, и для того, чтобы никто не выискивал источник войны в Бикопулиссе. Поэтому в качестве цели избрали другой конец континента. Горловину.

— Погоди-ка… Ты хочешь сказать…

— Сто лет анвашцы и маримальцы колошматили друг друга, прежде чем спорные объекты в прах обратились и сорняками поросли. И удалось достичь компромисса. Установились равновесие и мир. Договорились, что кому причитается. Обе стороны сохраняли престиж. В зоне Горловины, иначе — Анвашского канала, у каждого клочка земли, у каждого поселения есть свой суверен, и те, кто войну пережил, смирились с существующим положением. Да. У каждого клочка земли, кроме острова Малый Чиряк. Бесполезного, пока жив дракон и пока каждый, кто ногой на него ступит, погибает. Со свидетелями заодно.

— Венсуэлли, но это же территория Дракии. Какое дело королям, к тому же таким королям, до зачуханного островка в каком-то зачуханном княжестве? Ты не обижайся, Ронсуаза.

— Никакого. Пока княгиня Помпадрина, комплексующая из-за второразрядности своего княжества и своего пола, торжественно не раструбит, что после пятивековой оккупации ее доблестные рати очистили последний клочок княжества от драконьей тирании. Ибо тогда, уважаемый чародей, все закипит, как в борделе, в который угодил таран. Полетят все мирные договора. В Дракии, откуда Гельвим отправился в Анваш воевать, сто лет дрались за каждый камень, потому что каждый камень в договорах упомянут. И мирных, и ленных, не говоря уж о наследственных. Юридическая ситуация княжества настолько запутана, что даже крючкотвор опп Гремк однажды признался, что у него в башке закипает, когда он об этом думает. Он уверен в одном: как только штандарт Помпадрины над этим, прости за выражение, чирием заполощется, то в Эйлеффе и Тамбурке короли от радости на тронах подпрыгнут, потому что каждый будет свято убежден, что приобрел новый лен.