Ворованные звезды - читать онлайн книгу. Автор: Анна Мистунина cтр.№ 21

На лице инопланетянки проступило изумление.

— Как же ты пыталась… — но Лэта тут же оборвала себя. — Прости. Я не нарушу твою личную тайну, если спрошу?

— Не нарушишь.

— Как на твоей родной планете выбирают спутника?

— Ну, как… Обычно. Мужчина и женщина знакомятся, нравятся друг другу, начинают встречаться…

— А как они узнают, что подходят друг другу?

Марина пожала плечами.

— Когда знакомятся ближе. Иногда на это уходят годы. А бывает, думаешь, что подходит, что нашла того самого, единственного… А потом все рушится. А кто-то и не ищет, живет случайными романами. Разве у вас по-другому?

Лэта схватилась за голову.

— Но это неразумно! Это наносит психологические травмы!

— Лэта! Ты что, знаешь другой способ?!

— Конечно!

Она быстро ушла в свою комнату и вернулась с треугольной карточкой. Сперва Марина приняла ее за обычную платежку, но сикманка сказала:

— Это моя личная карта. На ней в электронном виде все сведения — моя внешность, характер, вкусы, достоинства и недостатки. Психологический портрет. Ее получают в день совершеннолетия, потом информация обновляется через каждые три месяца.

— И зачем она?

— Видишь полоску — индикатор? Когда я решу вступить в отношения, предполагаемый партнер соединит свою карту с моей, и на индикаторах отразится уровень соответствия. Если совпадение полное — мы будем счастливы.

— А если нет?

— При семидесяти процентах можно. Меньше — не имеет смысла.

Невероятно практичная раса. Марине пришлось напомнить себе, что все население Галактики принадлежит к одной расе — человеческой.

— Но, Лэта! Неужели никто не влюбляется просто так, вопреки этим правилам?!

— Это не правила, Марина. Правила напрямую связаны с запретами, а как можно запретить любовь? Личные карты позволяют прекратить отношения, прежде чем родится серьезное чувство. Они созданы для защиты от ненужных травм. Ты же не переселишься на чужую планету, ничего не узнав о ней? Здесь так же.

Марина опять задавила смех.

— Это… так странно звучит. У нас ничего подобного нет, мы все узнаем на собственном опыте.

— Поэтому ты одинока, — уверенно заявила Лэта.

Марина улыбнулась.

— Ну, а у тебя как дела?

— Я считаю, что созрела для отношений, — ответила девушка серьезно. — Я собираюсь завтра на дружеский вечер.

— А это что такое?

— Это просто вечер, где можно провести время. Многие пары знакомятся там. Хочешь, пойдем вместе?

Вот уж действительно идея, ко всем прочим сложностям добавить еще инопланетного мужика! Марина сказала с уклончивой улыбкой:

— У меня же нет личной карты.

— Ну и что? Ты же не знакомиться идешь! Просто повеселиться, это полезно для нервной системы. И Сашку можешь взять с собой. А карту мы тебе сделаем обязательно.

«Сашка. Где тебя носит?»

— Спасибо, Лэта. Может, как-нибудь потом…

Он вернулся, когда вечер окончательно превратился в ночь. Независимо протопал к столу.

— Есть хочу.

— И все? — Марина глубоко вдохнула, сдерживаясь. — Больше тебе нечего сказать?

Темные, блестящие честностью глаза удивленно распахнулись.

— А что?

— Где ты был?!

— Гулял.

— Я просила. — Она заговорила отрывисто, выделяя каждое слово. — Возвращаться домой до темноты. Я просила. Не исчезать надолго. Я просила. Быть осторожным.

Сашка насупился. Молча уселся за стол. Марина поставила перед ним тарелку.

— Я жду ответа.

— «Просила, просила», — хмуро передразнил он. — Говорю же, гулял. Что со мной случиться?

Марина оглянулась на закрытые комнаты сикманок. Понизила голос:

— Тебе объяснить — что?

Сашка бросил ей неприязненный взгляд. Посмотрел на стеклянную ложку, та послушно взмыла вверх и, описав широкий круг над столом, упала мальчишке в руку. Он победно улыбнулся.

— Не смей! — Марина чуть не сорвалась на визг. — Совсем с ума сошел?!

— Да откуда им знать, что я здесь! — скандально выкрикнул Сашка. — Всех мальчишек проверять на детекторе?

Марина вздрогнула от внезапной мысли.

— Детектор, говоришь… А почему на корабле они проверяли всех, и взрослых тоже?

— Откуда я знаю, — буркнул он. — Может, им не сказали, кого искать.

— Может быть, — согласилась Марина. Помолчала, успокаиваясь. — Сашка, не делай так больше. Я очень волновалась.

Он упрямо дернул плечом и принялся за еду. Проглотив ложку супа, хмуро сказал:

— А ты не очень волнуйся. Ты не моя мама.

Марину словно кинули в холодную воду. Она судорожно глотнула воздух.

— Ты… Ты просто свинья!!!

— Сама.

Марина с коротким всхлипом бросилась прочь.

— Психопатка, — фыркнул он вслед.

Жители Сикмы не привыкли использовать подушки. Марине пришлось попросить второе одеяло. Под заинтересованное молчание Лэты она сшила наволочку. Засунула туда свернутое одеяло. Лэта понимающе кивнула, и на следующий день Сашка получил точно такую же импровизированную подушку.

Сейчас Марина ожесточенно смяла жесткий прямоугольник, вытерла наволочкой слезы. На светлой ткани остались следы косметики. Марина уселась на постели по-турецки и, все еще всхлипывая, принялась рассуждать разумно.

«Психопатка», — сказал ей Сашка. Если быть честной, он прав, ведь так? Конечно, и Лэта тоже права. Из-за своей нервозности Марина пытается посадить ребенка на цепь. Обрушивает на него свои ночные страхи. Ясно, почему он злится.

И что хуже всего — она словно ждет благодарности.

«Я бросила все, спасая тебя, поэтому ходи за мной по пятам и зови мамочкой, так?!»

До чего же мелко! Ее скрутило жгучее отвращение к себе. Ведь, по правде, Сашка справился бы и один. Собственное понятие о долге бросило Марину в авантюру: как же — отпустить ребенка одного! А еще, пожалуй, чего уж там, — вдруг вспыхнувший материнский инстинкт.

«А потому, Мариночка, не жди никаких благодарностей. Он тебе ничем не обязан. И ты его совершенно зря обидела».

Она чуть было не пошла извиняться. Сдержалась. Не врываться же к мальчишке среди ночи! Постояла у двери, вспоминая рассудительный голос Лэты: «Ты одинока, и поэтому все чувства переносишь на брата». Вот уж действительно — в точку.

Марина коснулась пластины выключателя. Свет мягко угас, только в окно ярко светили сикманские луны. В полумраке комната — кровать, плоский шкаф во всю стену, разбросанные по столу детали мозаики — стала чуть меньше. Приятная иллюзия. Двадцать метров пустого ненужного пространства делали одиночество слишком серьезной проблемой.