Русский сонм. Игры морока - читать онлайн книгу. Автор: Иар Эльтеррус, Екатерина Белецкая cтр.№ 42

Фэб отрицательно покачал головой.

– Потому что дети – это обменный фонд, а мужчины сильные и будут работать. Я… мы были дома. Мы слышали крики. На улице. Мама велела мне спрятаться, но у нас квартира была маленькая совсем, некуда толком. Я залез в щель между столом и стеной, они уже поняли все, я не понимал.

– Сколько тебе было?

– Семь… В дом вошли эти, трое, кажется. Родители даже не пытались бежать, понимаешь?

– Почему? – одними губами спросил Фэб.

– Потому что город был заполнен этими… Их было слишком много, зачищали быстро и очень профессионально, я потом прочел, что мы были не первыми, кого вот так вырезал «Венец». До этого они подавили сопротивление, вышибли с планеты Официалку, похерили власти, смели армию и все, что у нас было вообще… чертова Маджента, ненавижу… сектор у нас был такой мирный и тихий, что мы и не думали даже, что так может все обернуться!

Фэб молчал. Сидел, прикрыв глаза рукой, и молчал.

– Знаешь, когда тебе семь… и когда на твоих глазах какая-то тварь режет горло маме и папам… и сносит трупы в ванную, чтобы потом другая команда вывезла… а потом тебя вытаскивают из этой щели, в которой ты… Но, Фэб, самое страшное было не это. И даже не то, когда мне полезли в штаны – проверять, гермо я или мальчик. Проверили… до сих пор ненавижу слово «пацан», видимо, рефлекторно… Хуже всего было, когда пришел старший отец. Знаешь, что он сделал?

– Что? – одними губами спросил Фэб.

– Твою мать… Он молиться начал, понимаешь?! – выкрикнул Кир. – Вместо того чтобы переубивать эту сволочь, он встал на колени и начал молиться!!!

– Не кричи, пожалуйста, – попросил Фэб. – Ты их разбудишь.

– Прости… Я тогда уже понял, что, если останусь жив, я сам… я сам сделаю так, чтобы ни одна скотина… никогда… ну, тогда я так, конечно, не думал, не умел еще, видимо. Это позже пришло. А дальше был трындец, Фэб. Потому что нас погрузили на транспорты, и… и я впервые обрадовался, что я мальчик.

– Кир, прости, я тебя прерву… Почему ты не сказал раньше? – удрученно спросил Фэб. – Я не буду молиться при тебе, я не понимал, но теперь знаю и очень прошу меня простить за это.

– При чем тут ты?.. Так вот, я обрадовался, потому что девок и гермо там насильничали все кому не лень. Гермо до места, по-моему, живых вообще не добралось. А мальчишек они не трогали.

– Ты не хотел быть мальчиком? – удивился Фэб.

– Я был хиляком и лентяем, – пояснил Кир. – Да-да, представь себе. Болел в детстве часто, был слабым. И мне до какого-то возраста казалось, что со средних и с девчонок спрос меньше, а меня мучают более сложными заданиями и поручениями только потому, что я мальчик. – Он усмехнулся. – Вот такой я был придурок. И еще очень хотел сестренку, а родители все никак не могли ее сделать… у других детей из дома были братья и сестры, а у меня нет. И… я подумал, что это у гермо могут быть сестренки, а у меня родители неправильные, у них только мальчик мог быть, да и то один. О как.

– Ты был маленьким, дети могут себе и не такое выдумать, – успокоил Фэб.

– Это я сейчас понимаю, что могут. Тогда мне это все казалось зверски серьезным. И архиважным. Ну и вот… вот так я и оказался сиротой и обменным фондом. – Кир поскучнел. – Дальше было несколько лет, которые я запомнил знаешь чем? Голодом. Мне постоянно хотелось есть. Постоянно, ты не поверишь. Ну, потом нас обменяли, но там программа была какая-то странная, нам, вместо того чтобы кормить, выдавали деньги, чтобы мы покупали сами себе еду, вещи. Типа чтобы учились жить в большом мире. Мы ведь уже подростками были. В общем, я тогда понял, чего хочу и почему я это буду делать. И стал откладывать. На дорогу. Заорт – это такая глобальная жопа, окраина, делать там совершенно нечего, надо было выбираться. Ну и выбрался.

– Кир, извини еще раз, – попросил Фэб. – И на будущее – если я делаю что-то, что причиняет тебе боль, скажи мне, пожалуйста. Скажи сразу, не терпи так, как терпел три года.

– Ладно, – ухмыльнулся Кир. – Ну а дальше вообще прикольно получилось. С первого раза я не поступил, срезался. Неделю до этого не жрал, переволновался, и… если честно, я не знаю, чего там было. Помню, как очухался в какой-то комнате, лежу, рядом человек на коленях стоит, перепуганный. Юноша, говорит, что с вами?! Да ничего, отвечаю, видимо, споткнулся, сейчас встану, мне же экзамен сдавать надо, начнется скоро. Он – экзамен прервали из-за вас, мы врача вызвали, сейчас будет. Зачем? Так вы в обморок упали на этом самом экзамене! О-па… Ну, в общем, этот человек у меня потом шесть лет преподавал. Очень хороший мужик, с пониманием отнесся. На первый год меня пристроил… до сих пор думаю, что он за меня из своего кармана платил. И… Фэб, я этот первый год учился вольнослушателем, тренировался и… жрал. Фэб, боже, как я жрал! Я жрал все и везде, я даже цветы на акации жрал, которая около учебного корпуса росла. Обрывал те, которые повыше, клал в пакетик и трескал за милую душу. Вес, правда, почти не набрал, потому что тренировался все время. Они меня там все считали чокнутым. – Он засмеялся. – Общаться я… ну, стеснялся, скажем, тем более что база была человеческая, а людей я не сильно любил, как ты можешь догадаться. Ну и… – Кир пожал плечами. – Думал – ладно, что люди, потерплю. Главное поступить, выучиться, а там посмотрим. А потом… мы с тобой как раз про семью говорили… ну, в общем, как раз перед вторыми экзаменами, уже на следующий год, иду я такой с акацией в пакетике, жую и вижу, что перед учебным корпусом идет нехилый махач. Подошел, смотрю. Один какой-то парень, ну, я сперва подумал, что он парень, на пятерых второкурсников – и, знаешь, им от него изрядно прилетело, пока я смотрел. Потом они остановились вроде… Я гляжу – блин, так это же не парень никакой, это ж гермо! Фигасе… Эти стоят, локти отшибленные потирают, и этот стоит. Ржет. Чего, говорит, до сих пор считаете, что не пройду? Ну, в общем, мы с ним в одну группу и поступили. Тоже сирота был, как и я, ну и вот… – Он опустил глаза. – Вот и вся моя семья – до вас. Дальше ты знаешь вроде бы.

– Знаю только то, что говорил рыжий. – Фэб вздохнул. – Господи… как же ты выжил в этом всем…

– Нормально, – пожал плечами Кир. – А что до Бога, о котором ты говорил… в чем-то ты прав. То, что до них – оно Богом не было. Только с ними появилось, причем со всеми. Когда домой идешь с радостью каждый день, все дни в году. Когда реально сходишь с ума, если с кем-то беда случилась. Когда тебе каждую минуту хорошо. Вот я тебя гоняю по ночам из-за того, что Берта спать приходит, а знаешь, почему она приходит? Она плачет. И не хочет, чтобы кто-то, кроме меня, это видел. Совсем недолго и не от горя, а потом мы… мы говорим. Это моя самая любимая сестренка, Фэб, маленькая, умная, смелая… и мы с ней можем лежать и разговаривать часами, мы сказки придумываем… Это Ит записывает, а мы с Бертой просто так. Фэб, когда я ее на одной ноге увидел, я сам потом полночи плакал, – признался он. – Это еще до того, как с тобой помирились. Плакал, что моей сестренке так больно было. Я вот думаю, что ты с ней тоже… ну, сойдешься лучше, что ли… просто время надо. Что-то важное надо вместе прожить.