Триумф "попаданцев". Стать Бонапартом! - читать онлайн книгу. Автор: Александр Романов cтр.№ 63

В общем — слава КПСС, в данный момент это все-таки не моя проблема. Пусть они сами ею занимаются, себе же на голову… Из нашей истории я помню, что ничего такого жутко ужасного во времена Великой французской революции не приключилось с ихними финансами. Перетоптались как-то. А то, что я покуда наблюдаю вокруг, — не идет ни в какое сравнение даже с тем, что было у нас в девяностые годы (двадцатого века, блин!). Хотя, с другой стороны, в России накануне революции с ценами все обстояло тоже не так уж хреново. Попадалось мне как-то репринтное издание книги 1916 года. О кознях мерзких сионских мудрецов против России. Ага… Так вот там — в качестве доказательств этих самых козней — приведены были таблицы роста цен с 1914 года по 1916-й… Так я, помню, просто офигел. На девяносто процентов товаров цены выросли максимум на четверть довоенной стоимости. То есть — не более двадцати пяти процентов. В несколько раз — в пять-шесть где-то — поднялись только цены на крупы, черный хлеб, постное масло и еще несколько тому подобных позиций — из тех продуктов, которыми питалось простонародье. А тот же белый хлеб — да никаких проблем, — покупай, ешь!.. И вот, значит, автор той разоблачительной книжки прямо так и называл, что цены выросли ужасающе!.. Очень я, помню, повеселился…

Но это все, повторю, меня сейчас не касается. Главное — что деньги для моего проекта есть, И нанимать я могу кого угодно и за какую угодно (в пределах разумного, ага…) зарплату.

Но вот в том-то и беда, что нанимать некого!

5

Не хотят люди в рабочие идти. Категорически.

С очень интересным объяснением.

В падлу им это потому что.

Ага…

Ну, имеются в виду не какие-нибудь там люмпены, а те, «у кого профессия есть». Мастера и подмастерья. Здесь же организация-то еще средневековая по сути. Гильдии, цеха… Производство устроено в основном по надомному принципу. А владение мастерскими — по семейному, наследственному. Редко кто дошел до мануфактур, где трудятся десяток-другой работников. Так это считаются по местным меркам гигантские предприятия… И в этих условиях если ты не мастер — так ты и никто и звать тебя никак. Вот никому и не хочется из уважаемых людей переходить в голодранцы. Пусть хоть этому голодранцу и платят хорошие деньги… Зато у мастера — капитал свой. И он своему капиталу полный хозяин. Ага: хочет — живет, хочет — удавится… Смешно. Однако здесь к этому всерьез относятся.

Впрочем, чего удивительного — революция-то у нас буржуазная! Вот все и хотят быть именно буржуями. За это и кровь проливают. A Liberté, Égalité, Fraternité — это только лозунг красивый. Родившийся в дореволюционных салонах интеллигентных просветителей-энциклопедистов. И умерший вместе с Робеспьером, пытавшимся этот лозунг честно осуществить на практике. Подручными средствами… Ну и получилось… «Мы как лучше хотели, а вышло…» Головокружение от успехов…

Но это все ладно… Я, слава Илуватару, не Робеспьер. Потому идеальное общество создавать не собираюсь. Мне б работников квалифицированных найти для создаваемого предприятия — вот главная задача момента. Поэтому и продолжаю я каждый день ездить в Сент-Антуан. И вести там среди народа агитационную работу.

Правда, получается вот не очень.

И не то чтоб не понимали граждане всю важность для Республики воздухоплавательного дела (впрочем, про дирижабли я не распространяюсь — все ж таки секретная вундервафля). Вполне понимают. И заказы у меня готовы брать даже со скидкой. Из патриотизма, да… В конце концов я ведь нашел, кому заказать разные дельные вещи. Те же плитки Иогансона… Правда, цена на эти плитки при кустарном производстве… Хотя про астрономическую цену я уже говорил. Но вот то, что меня их технологический уровень не устраивает, — понять абсолютно не в состоянии! Даже когда я им прямым текстом про выгоду разделения труда говорю! И про то, что себестоимость для меня ихняя запредельная… Выгоду — признают. А сами становиться на отдельную операцию — не хотят ни за какие коврижки! На все мои увещевания позиция у них непробиваемая: ежели тебе так надо — плати, сколько скажем! Хозяева потому что… И это при том, что недавно еще все как миленькие пахали на защиту революционного Отечества за паек — под управлением якобинцев… Впрочем, это как раз еще один минус моей позиции: напоминает народу только что прошедшие времена с матушкой Гильотиной во главе. Что с этим делать — черт его знает. Как бы в самом деле не пришлось свое ПТУ открывать — ну где я еще возьму подготовленные кадры? Но на это ж время надо!

Но и это еще не самое худшее…

Хуже всего то, что все — буквально поголовно — просто помешались на политической деятельности. Когда ни заявлюсь в секцию — только и разговоров, что о произнесенных в Конвенте речах и о том, как это отразится на положении дел в городе. И добро бы их чистая экономика беспокоила — ситуация-то и в самом деле хреновая. Но нет! Чуть не до драки обсуждают задержку с принятием конституции и с отсутствием по этой причине вожделенных свобод!.. Как будто от свобод этих положение с хлебом выправится…

И самое, пожалуй, паскудное — это бабы, которые вопят как бы не больше мужиков. И все время требуют от Конвента что-нибудь сделать. Потому что «так жить нельзя!» Правда, надо отдать должное — крики их не слишком разнообразны. Преобладают «Хлеба!» да «Богатых — на фонарь!» Меня и самого тут недавно чуть не вздернули по такому делу… Проезжал мимо булочной — ну и попал в очередь. Не чрезмерную — так, человек на полтораста. Как у классика… Но только обозленную очень. Поскольку хлеб закончился. А тут я в фиакре… С треуголкой на голове, блин… Ну и — переполнилась чаша терпения народного… «Разъездились тут!.. Нажираются за наш счет! Воры и кровопийцы!..» И что самое паршивое — толпа практически из одних теток. Совершенно уже ничего не соображающих кроме собственного возмущения. Я уж было подумал — здесь мне и конец. Но Наполеон опять среагировал быстрее меня: соскочил с фиакра, встал рядом с какой-то здоровенной жирной бабой и, состроив комическую рожу, весело прокричал: «Граждане! Ну кто из нас более упитанный?!» Как ни странно — это сработало. Телосложение-то у Бонапарта нынче смело можно называть «теловычитанием». И на фоне толстомордой тетки он смотрелся натуральным узником концлагеря. Только что выпущенным на свободу. Публика заржала, и мы таким образом смогли проследовать дальше. А могли не проследовать…

Впрочем, опять же, в деле агитации и пропаганды пролетарского образа жизни мне в этот раз по-прежнему не повезло: ничего не смог вдолбить в головы комиссаров комитета секции Кен-Венз — хоть ты тресни! А ведь эта секция еще самая «городская» в сравнении с двумя другими — Попенкур и Монтрей! Там-то вообще большей частью огородники да молочники обитают — чистая деревня. Мелкобуржуазная среда, как сказал бы Владимир Ильич…

В общем, судя по всему, — таки придется мне организовывать в проекте отдел профтехобразования. Потому что без него, получается, — никак…

Вот же, не было Наполеону хлопот — завел Наполеон себе порося…

«Массы восстали! Ура!»