Флорентийские маски - читать онлайн книгу. Автор: Роза Планас cтр.№ 82

Мать Антонио в свое время была достаточно известной актрисой, отказавшейся от артистической карьеры ради брака с мексиканской звездой. Тот факт, что она просто-напросто бросила своего сына и отказалась от весьма завидного социального положения, был для профессора Канали вполне основательной причиной не доверять ей. Впрочем, вплоть до настоящего времени ему не удалось установить какую-либо связь между этой женщиной и пропажей черепа. Ада Маргарет Слиммернау вполне могла бы рассказать кое-что интересное о ней; женщины наверняка были знакомы лично, но расспрашивать Аду о чем бы то ни было Федерико считал пустой тратой времени. С другой стороны, мажордом виллы Сересас, взявший на себя слишком большие полномочия, которые ему, собственно говоря, никто не передавал, играл в этой истории явно не последнюю роль. Впрочем, его деятельность на посту управляющего поместьем после смерти владельца осуществлялась в полном соответствии с мексиканскими законами. До момента окончания судебного дела о наследстве умершего актера было бесполезно оспаривать право Хоакина находиться в поместье и держать под присмотром все имеющееся в роскошном особняке имущество. Сам актер очень усложнил ситуацию, оставив не просто завещание, а документ с десятками приложенных к нему позднее дополнений и распоряжений. Судя по всему, еще какие-то сюрпризы могли всплыть после вскрытия арендованных покойным сейфовых ячеек в некоторых швейцарских банках. Бедный Антонио вконец запутался и не понимал, откуда вдруг появилось столько претендентов на отцовское имущество и почему вокруг него самого закрутились столь странные события.

Согласно основному завещанию, единственный сын актера объявлялся и единственным его наследником, чье право на имущество умершего отца являлось преобладающим над любыми требованиями и претензиями других лиц. Но если все так ясно и однозначно сформулировано, то на что, спрашивается, рассчитывал Хоакин? Какие планы он строил, снимая на пленку панихиду и похороны? Почему он так держался за свое пребывание в Сересас и, самое главное, почему так настаивал, чтобы именно ему была передана на ответственное хранение самая большая в стране коллекция старых фильмов?

Федерико задавал себе все эти вопросы, наблюдая за сидевшими в дальнем конце зала Винченцо и Андреа де Лукка. Вскоре к их компании присоединились еще двое: высокая некрасивая женщина с каким-то неестественным цветом лица и дородный мужчина, чье лицо, напротив, было налито кровью. В данный момент они оживленно что-то обсуждали, и аристократу даже пришлось призывно поднять руки, чтобы высказать какое-то суждение, касавшееся, по его мнению, всех присутствовавших. Некрасивая женщина время от времени с презрением поглядывала на Коломбину, которая с олимпийским спокойствием этого не замечала. Винченцо наклонился к библиотекарю и что-то нашептывал ему на ухо. Все это представляло собой на редкость отталкивающее зрелище, и Федерико даже посмеялся сам над собой, над своими страхами и над тем самым временем, которое, как он полагал, работало против него.

Антонио проснулся и обнаружил, что его друга в гостинице нет. Это немало озадачило его и расстроило. В голове кружились невеселые мысли: Федерико ушел, бросил его одного в чужом городе, в чужой стране, где и говорить-то ему приходилось, коверкая язык настолько, что его речь превращалась в жалобный, униженный плач. В некотором роде такое жалкое существование его, конечно, устраивало: выброшенный из обычного окружения, он словно оказался вне привычного достатка и возможности покупать комфорт существования за деньги. Что ж, не зря он так усиленно бежал от своего богатства все последние годы, пытаясь стать кем-то вроде Пиноккио, который мог противопоставить злой воле окружающих лишь свою хитрость и накопленный за время нелегких приключений опыт. Ему не было дела ни до огромного состояния отца, ни до той славы, которую он, как единственный потомок, должен был унаследовать вне зависимости от того, как разделили бы в суде отцовское имущество. Нет, в жизни ему была теперь интересна лишь та судьба, которую он выбрал для себя сам – в тот вечер на Гаити в компании двух самых близких друзей. Но дружба дружбой, а он остался один – запутавшийся в простынях, в чужом городе, в какой-то странной гостинице более чем сомнительного уровня. Федерико бросил его, и, вполне вероятно, бросил навсегда. Да, итальянец действительно не доверяет ему. Нужно было предположить такой ход событий и постараться как-то развеять сомнения друга. Впрочем, как можно убедить взрослого человека в том, что ему нужно срочно уезжать из родной страны на другой конец света? Сам Антонио был уверен, что дома, в Мексике, он сумел бы защитить и себя, и Федерико. Никакие длинные руки карбонариев не дотянулись бы до них через океан, никакие запачканные кровью ногти не грозили бы разорвать их там, под защитой камня Солнца. А если бы даже и возникла какая-то опасность, у себя дома Антонио знал бы, что делать и к кому обратиться за помощью. Тот же Ласло смог бы спрятать их, пока не кончится эта черная полоса в их жизни. Не зря же адвокат сумел ускользнуть от нацистов и преодолеть все ловушки, расставленные после войны американцами для таких, как он. Ласло был необыкновенным человеком, уж он-то никогда бы не бросился в волны Слэптонского залива. В жилах этого венгра текла самая густая кровь в мире. Он, наверное, смог бы ужиться с кем угодно, даже с инопланетянами. После всего, что он пережил и видел, его не надо было убеждать в том, что жить нужно столько, сколько тебе отпущено, и цепляться за эту жизнь всеми силами. Ласло не только сумел выжить, но и просто потерял способность умирать. Антонио встал с кровати и дотянулся до телефона. Ему не пришло в голову прикинуть, который сейчас час в Мексике, а уж тем более подумать о том, насколько это время было подходящим для звонка. Набрав номер Ласло, он услышал в трубке длинные гудки. Когда Антонио уже был готов повесить трубку, на другом конце провода послышался голос секретарши. Узнав его, она сразу же переключила звонок на кабинет адвоката.

– Ты где? Куда ты, черт возьми, провалился? Мне уже давно нужно поговорить с тобой, – этими словами начал разговор адвокат.

– Я в Италии. Извини, что не предупредил, но откладывать поездку было нельзя. Мне, кстати, тоже нужно поговорить с тобой, и очень срочно.

– Ладно, давай ты первый, – не столько уступил, сколько распорядился Ласло, пребывавший явно не в лучшем настроении.

– Тут столько всего случилось, но сначала ты лучше скажи, не нашелся ли череп и не сумел ли ты получить в суде какое-нибудь постановление, благодаря которому мы могли бы попасть в дом отца.

– Ни того ни другого, – ответил адвокат скептическим тоном, – никаких заметных подвижек не произошло, но я тебе вот что скажу: тут у нас тоже странные вещи творятся. Хоакин пропал, и никто не знает, где он. Я хотел связаться с ним, чтобы попробовать решить конфликт между вами в досудебном порядке. Меня удивило, что к телефону на вилле никто не подходит. Устав от звонков, я снова поехал в поместье, но мне никто не открыл. В окнах было темно, все закрыто, занавешено и заперто. Увидев такое, я сумел добиться в суде разрешения войти в вашу виллу. Там все находится в полном порядке, никаких видимых перемен и пропаж я не обнаружил, но Хоакин как сквозь землю провалился. Он куда-то уехал, и с тех пор о нем ни слуху ни духу. А поскольку от тебя я тоже новостей давно не получал, то уже начал беспокоиться. Если честно, у меня такое ощущение, что вы все с ума посходили!