Фельдъегерь. Книга 1. Центурион - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Корчевский cтр.№ 40

Проезжающие и проходящие смотрели на гоплитов с одобрением, поскольку дорога пользовалась дурной славой.

С непривычки воины к вечеру утомились, а хуже всего – был пропущен обед, в армии – святое дело!

Алексей сразу разделил кентархию на две половины. Одна несёт дозор, другая отдыхает. На следующий день лохи меняются. Тогда служба не будет столь выматывающей.

Алексей учёл все нестыковки и упущения предыдущего дня, и на следующий день гоплиты получили утром сухой паёк. Не бог весть что – сухари, сушёные финики, по кружке вина во фляжки, но это всё же лучше, чем патрулирование на голодное брюхо.

За несколько дней все шероховатости были устранены, и Алексей теперь выходил на дорогу лишь раз в день, для контроля. Пусть декархи и лохаги свой хлеб отрабатывают, его дело, как сотника, организовать.

В лагере отдыхающему лоху Алексей придирками не досаждал – пусть отдохнут, но на службе в карауле спрашивал строго. Однако гоплиты и сами не расслаблялись.

Империя разделялась на пятьдесят восемь провинций, и в половине из них велись боевые действия – с гуннами, вандалами, персами и другими народами. И Фракия была не самой худшей из них: благодатный климат, море близко, столица Константинополь на юге. За серьёзные провинности на воина могли наложить не только штраф, но и перевести на службу в другую провинцию – ту же Аравию или Палестину, где в некоторых местах глоток воды – ценность. А постоянные набеги арабов и персов делали жизнь там и вовсе несносной.

Фракия же считалась родиной виноделия в Европе, а также родиной древнего бога виноделия Диониса. Да и где ж ему быть, как не в этой стране?

Гоплиты вином были не обижены, за сутки выпивали две амфоры хорошего вина, а это пятьдесят два литра – на всю кентархию, разумеется.

Алексей обычно вино не разводил – зачем портить отменный продукт? Но делал это обычно, когда был один или с лохагом Актитом. Тот тоже был варваром и предпочитал вино пить неразбавленным.

Дорога, которую они охраняли, шла вдоль морского побережья, отступя от берега на два десятка стадий, а где и того больше.

Система измерения у византийцев во многом базировалась на римской, но имела свои отличия. Так, византийская миля была равна тысяче двойных шагов вооруженного легионера, называемых пассиями. Если перевести на современную систему мер длины, это составляло 1483 метра. Но чаще измеряли в стадиях – 185 метров, или 360 локтей.

Алексей удивлялся вначале, откуда взялись такие некруглые цифры, пока кентарх третьей кентархии не объяснил ему. Оказывается, это было время, пройденное человеком от момента касания горизонта солнечным диском при закате до полного его захода за горизонт. Мудрёно!

И что было для него самым занятным и необъяснимым – как удавалось при неточных способах измерения добиваться идеального совпадения веса монет? Золотой солид, или византин, весил 4,52 грамма. Причём золото было высокой пробы, весьма ценившееся в других сопредельных странах. А вот серебряных и медных монет было мало.

Иногда на дороге при проверке несения службы встречалась повозка. На облучке – явно ливиец, если судить по цвету кожи и чернявым курчавым волосам. В самом возке – средних лет дама в хитоне.

– Кто это? – спросил Алексей.

– Ты разве не знаешь, Алексей? – удивился Актит. – Это же жена дукса из Меземврия.

Чёрт, откуда этот проныра Актит знает то, что не входит в его обязанности по службе? Он всё время в курсе местных событий.

– А что, дукс богат и молод?

– Дисий? Я его не видел никогда. Но его законная супруга проезжает здесь часто.

Дуксом называли командира городского ополчения. Должность была выборная, дуксом горожане избирали человека уважаемого, знакомого с военным делом. Обычно это были офицеры, вышедшие в отставку и награждённые императором за службу поместьями и землями. Земли дарились обычно на окраинах провинций, и землевладелец вынужденно формировал небольшой отряд для самообороны от непрошеных гостей из-за границы. В случае войны эти отряды сливались в ополчение, иногда по численности равное хилиархии, а то и поболе. Таким способом империя экономила деньги на армии. Кроме того, пограничные землевладельцы освобождались от ряда налогов, которые были весьма солидными и за взиманием которых тщательно следили эдилы.

Чем больше Алексей узнавал о государственном устройстве империи, тем больше он удивлялся. Армия, налоги, деление на провинции и префектуры, отлаженная денежная система – да много чего другого, без чего немыслимо существование государства. И это пятый век! А уж как чётко и однообразно монеты отчеканены! Видел как-то Алексей в музее монеты староруссии – через тысячу лет после его появления здесь. Кривоватые, с нечётким оттиском, грубой работы.

Меж тем осень вступила в свои права. Температура снизилась до комфортных для Алексея 20–22°, однако солдаты к концу дня сетовали:

– Прохладно!

Алексей, слушая это, недоумевал: «Да вас бы даже не в Сибирь – просто на Русь! Что бы вы тогда сказали?»

До воинов доходили слухи об италийском походе Аттилы, о покорении гуннами стран и народов. Многих эти слухи приводили в тревожное состояние. Враг, тем более – сосед – наращивал мощь, богател за счёт трофеев. А слава его и удачливость были известны всей Европе, привлекая под его знамёна всё новых союзников. Вот только держалась его империя на таланте самого Аттилы, и после его смерти она распадётся менее чем за год.

К патрулированию дороги Алексей привык, радовался в душе, что ничего чрезвычайного не происходит – и как сглазил.

В один из дней, утром, он выводил первый лох на дорогу. Не успели гоплиты пройти и двух миль, как навстречу им показался знакомый возок. Только было в его движении что-то странное. Обычно возок ехал неспешно, теперь же он мчался во весь опор, подпрыгивая на неровностях и грозя опрокинуться. Лошадь была мокрой от пота. Похоже, она понесла, и возничий не мог с ней справиться, да и самого возничего, ливийца, что-то не было видно.

– Лох, встать поперёк дороги в четыре шеренги, щиты на изготовку!

Гоплиты исполнили приказ, перегородив дорогу. Алексей же побежал вперёд и встал на обочине. Когда лошадь почти поравнялась с ним, он бросился к животному и схватил его под уздцы. Но не удержался на ногах, его свалило, и он тащился за лошадью по мостовой, разбивая ноги о булыжники.

Но вес его тела пригнул голову лошади, она постепенно замедляла бег, а у щитов гоплитов и вовсе остановилась. Лошадь – животное разумное, увидев препятствие, она встала перед ним.

Алексей поднялся на ноги. Икры и колени саднили, пораненные о брусчатку. Дороги во Фракии ещё со времён единой и могучей Римской империи были замощены камнем.

Ба! У лошади из бедра левой ноги торчала стрела, а из раны текла кровь.

– Актит, ко мне!

Актит уже увидел, что возничий-ливиец лежит на облучке, и у него из спины тоже торчит стрела. Возок явно подвергся нападению степняков – у византийской армии оперение на стрелах другое. Но где же женщина?