Александра - наказание Господне - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Мельникова cтр.№ 27

С хлебушком! Вторит ему крестьянин и осеняет себя крестным знаменем. Дай теперь, Боже, зиму пережить! С хорошими припасами она всегда короче кажется!..

Саша, закутавшись в теплую пуховую шаль, задумчиво смотрела в окно охотничьего домика. За спиной жаром дышала печь. Дрова потрескивали, распадаясь на угольки. Дым из трубы припадал к земле, спасаясь от разыгравшегося осеннего ветра. Он окончательно разлохматил рябины, прогнал недовольно покрикивавших поползней с ее ярких даже в вечерних сумерках ягод. Девушка зябко поежилась, передернула плечами и подошла к печи, потом опустилась на низкий стульчик напротив дверцы, приоткрыла ее, любуясь сполохами огня на полу, потолке и стенах.

Серафима возилась на кухне, ставила самовар для охотников, уехавших проверять поставленные вчера вечером капканы на волков...

Два дня назад, когда Саша работала в своем кабинете, раздался резкий стук в дверь. Она подняла голову. На пороге стояли Глушков и Рустам.

– Барышня, Александра Васильевна! – управляющий смотрел виновато, теребя от волнения в руках заячий треух. – Опять волки созоровали!

– Где? – сухо спросила графиня, с негодованием посмотрев на мужчин.

– В дальнем коровнике, – угрюмо ответил Рустам. – Крышу разворотили, она там из камыша. Молодую телку загрызли и унесли, а еще двух покалечили. Пришлось прирезать.

– Стая это, непременно стая! – засуетился Глушков. – Старый Трофим, тот, что на пасеке у нас заправляет, давеча сказывал, видел их поутру. С десяток, а то и поболе. Вожак матерый! Дед, конечно, и соврет – недорого возьмет, но божится, что зверюга ему не иначе как по опояску будет.

– Да-а! – протянул устало Рустам и, сдвинув кнутовищем папаху на лоб, почесал им затылок. – Того гляди к старой конюшне подберутся. Крышу там новым тесом перекрыли, а стены... Это зверье с голоду и подкопать их может.

– Ну и что вы предлагаете?

– Ахмет с Данилой уже порыскали окрест. Скорее всего логово их в старой балке. Самое удобное место! И до скотного двора близко и в буераках укрыться – плевое дело! – пояснил Глушков. – Но выкурить их оттуда трудновато будет! Собак не пустишь, подавят их волчары! – управляющий быстро перекрестился. – Был я там вчера. Гиблое место, не зря его Ведьминой качкой [22] называют. Камни, бурелом кругом, калина и орешник все переплели, запутали. Верхами ни за что не проехать!

– Ну и что вы предлагаете? Будем разводить волков на племя? Корму у нас хватит! Тебя, Рустам, главным пастухом назначим, а Глушкова в подпаски... – Саша с насмешливой улыбкой оглядела мужчин. – Смотрю, волки на вас страху нагнали не меньше, чем на телок в моем телятнике.

Черкес гневно глянул на нее исподлобья, тонкие крылья красивого, с небольшой горбинкой носа дрогнули:

– Не обижай, не надо! Мы каждую ночь засады на них устраиваем, а они каждый раз в другом месте появляются. Видно, вожак у них сам дьявол!

– Хорошо, хорошо! – Хозяйка подняла успокаивающе ладонь. – Каюсь, сказала, не подумав. Но это уже пятая вылазка волков на село и скотные дворы. И потери пока несем мы, а не они.

– По весне мы все волчьи логова разорили, вы же знаете! – Рустам с ожесточением потер руками наголо обритую голову. – А это пришлые, не иначе как с предгорий спустились. Там нынче снега рано легли.

– Капканы на них нужно ставить. Иначе никак от них не избавимся, – вмешался Глушков. – Мы только что оттуда. Неподалеку от входа в балку недоеденная туша телки валяется. Ночью они непременно к ней придут.

– Думаю, ты прав, Глушков, – согласился с управляющим Рустам. – Надо попробовать.

– Приготовь, Рустам, моего Огонька. Я тоже поеду к балке.

– Не для барышень это занятие! – возразил Глушков, но сердитый взгляд молодой хозяйки заставил его поперхнуться, и управляющий поспешил откланяться. Рустам лишь молча кивнул и уже от дверей посоветовал:

– Теплее оденьтесь, барышня! Снег срывается, и собаки в клубок свернулись, видно, вот-вот морозы грянут...

Вечером следующего дня шестеро всадников, с трудом преодолев чащобу, остановились в приречных кустах, в четверти версты от Ведьминой качки. Оттуда доносился запах кострищ. Всю прошлую ночь сторожа, поставленные Глушковым у мрачного входа в волчье убежище, шумели, кричали, стреляли из ружей, и волки затаились в глубине балки, на охоту не вышли. Но сегодняшней ночью голод поборет извечный страх перед огнем и людьми, звери забудут об осторожности и устремятся к недоеденной туше, темневшей на небольшом островке посередине реки. Чтобы достичь заветной цели, им придется преодолеть вброд неглубокую протоку, куда охотники намеревались опустить капканы.

Рустам и Ахмет спешились, скинули полушубки, нашли среди плавника два огромных сухих корневища и принялись проламывать тонкую корочку льда. Глушков и Данила следом за ними опустили в воду с десяток капканов, связав их одним тросиком, конец которого обмотали за прибрежный пень. В этот раз их не пришлось даже натирать парным мясом или настоем мяты – водный поток смоет и унесет все запахи.

Где было мелко, чуть выше колена, там и поставили ловушки.

Видно, все-таки обожгла ледяная вода братьев. Оба горца принялись тереть ладони, притопывать и приплясывать на берегу, стараясь согреться. Аким и Данила, перехватив у них корневища, стали обламывать лед дальше, чтобы волки не смогли сигануть на островок.

Вскоре совсем стемнело. Люди вновь сели на лошадей и растаяли в сумерках. Саша участия в установке капканов не принимала, вместе с Трифоном, который учил охотиться еще ее отца, объехала по верхам балку и сама удостоверилась, что Глушков не преувеличивал. Место действительно гибельное! Саша на всякий случай сняла с плеча ружье и положила его перед собой на луку седла. Встреча с голодной волчьей стаей ничего хорошего не сулила, и они поспешили убраться восвояси.

В охотничий домик возвращались с шумом и смехом. Аким умудрился искупаться, и в него влили чуть ли не фляжку водки. Парень весь день провел в седле, не пообедал как следует, и его тут же разморило до такой степени, что он почти падал с лошади, что вызывало безудержный смех у остальных. Саша хохотала вместе со всеми. В серой мерлушковой папахе, в коротком полушубке, отделанном той же мерлушкой, в высоких кожаных на меху сапогах, она ничем не отличалась от своих спутников – ни дать ни взять молодой розовощекий барчук выехал на охоту в компании верных слуг. И только приглядевшись внимательнее, можно было заметить и нежный овал лица, и затененные густыми ресницами прекрасные глаза... Но девушка ни в чем не отставала от остальных охотников и, заметив чью-нибудь одобрительную улыбку, весело улыбалась в ответ...

Утром она отказалась ехать к капканам, представив, как охотники подъедут к парящей на морозе реке и начнут вытаскивать из воды ночную добычу. Саша понимала, что подобная волчья стая способна за зиму на четверть уменьшить ее стадо, тем не менее смотреть на мокрые, растрепанные останки когда-то сильных и красивых животных ей совсем не хотелось. Ночью охотники слышали возню на реке, предсмертный вой несчастных и рычание вожака, всполошившие собак и лошадей. «Стая, похоже, перестала существовать», – доложил ей поутру Глушков. И у девушки непонятно почему вдруг испортилось настроение.