Мир-ловушка - читать онлайн книгу. Автор: Антон Орлов cтр.№ 105

Бирвот, Роми и Лаймо бежали следом.

– Она превратилась в законченное животное! – сердито бросила на бегу Роми. – Кидается на зильдов, как собака на кошек.

– Наверное, они ее сильно допекли, пока она сидела в яме, – предположил Лаймо.

– Все равно так нельзя!

– Впервые вижу вблизи божество… – задыхаясь, вымолвил маг. – Я ждал чего-то другого… Неужели в Панадаре все боги такие?

– Есть и похуже.

Когда Шертон и Нэрренират выскочили из темного переулка на дворцовую площадь, среди гвардейцев-караульных, сидевших с флягами возле двух больших костров, началась паника. Появись либнийские или мотоньские диверсанты, разбойники не растерялись бы, но адского черного зверя здесь никто не ждал! Удальцы вскакивали, бестолково метались, размахивая оружием. Трещало оранжевое пламя. В кострах корчились, обугливаясь, покрытые резьбой и позолотой обломки мебели из ничейных дворцов, картины, свитки, книги в сафьяновых переплетах (людям Благодетеля нравилось казнить вещи, принадлежавшие прежним хозяевам Халгаты). У коновязи вставали на дыбы и рвались с привязи гувлы.

– Смотри, – Шертон показал богине на ряд закрытых ставнями окон в левом крыле здания, – вот тронный зал. Коридор и двери там широкие, не застрянешь.

Не обращая внимания на стрелы, отскакивающие от бронированных боков, Нэрренират прыгнула на крыльцо, выбив в прыжке обе дверные створки. Панадарцы и Бирвот бросились за ней, перешагивая через ступеньки. Маг на крыльце задержался, повернулся к площади, что-то прошептал, выбросив вперед руку, и оба костра рванули, как пороховые бочки, осыпав гвардейцев пылающими головнями.

Пусть Бирвот чувствовал себя в Суаме посторонним и не питал приязни к своим соотечественникам, пострадавшим от разбойничьей «революции», пусть он заранее решил ни во что не вмешиваться – горящие книги все-таки задели его за живое.

Пол скрипел, на затоптанном паркете оставались глубокие царапины от когтей Нэрренират. По дороге она убила двух разбойников, выскочивших навстречу. Вход в тронный зал преграждала большая лакированная дверь, перед ней богиня остановилась. Повернула голову к людям:

– Роми, ты дальше не ходи. Вы все лучше подождите здесь, с Палатой Нищих я разберусь сама.

Привстав на задних лапах, она обрушила на дверь передние. Одного удара хватило. Нэрренират протиснулась в проем. Оставшиеся в коридоре успели заметить Благодетеля на троне, еще каких-то людей, враз обернувшихся. Раздался скрежет, и обзор заслонила задняя стенка шкафа из мореного дерева.

– Сасхан, я пришла за тобой!

Тишина. Разноголосый вопль.

– Не-ет! – Крик, почти нечеловеческий, переходящий в животный визг. – Это делал не я! Не я-а-а!..

Шертону показалось, что он узнал голос Сасхана Благодетеля.

– Почему она сказала, чтоб я не ходила дальше? – прошептала Роми, сжимая рукоятку меча. Запреты всегда вызывали у нее протест.

– Она не хочет, чтобы ты это увидела, – подсказал Лаймо.

Он тоже вытащил меч из ножен за спиной, а левой рукой стиснул в кармане бесполезный здесь панадарский амулет-оберег, загадав желание: пусть ему не придется ни с кем сражаться.

– Чтобы я увидела что?

– Как она сожрет их.

Грязный коридор озаряли запыленные, окруженные мошкарой масляные лампы, расставленные в нишах. Расплывчатые тени слегка подрагивали. С белого потолка на людей отрешенно взирали лепные маски и розетки. Иногда вдали мелькали мечущиеся силуэты, но к группе у входа в тронный зал никто не приближался. Из-за шкафа доносились крики, визг, топот, хруст костей. Роми боролась с желанием сесть на пол и заткнуть уши, колени у нее дрожали.

– Мы не можем уйти, – сказал Шертон. – Не приведи Создатель, чтоб она опять во что-нибудь вляпалась… Мы должны поскорее доставить ее в Панадар, иначе Панадару конец.

Оборвался последний крик. Послышалось чавканье, потом – приближающиеся тяжелые шаги. Означать это могло только одно: Нищая Халгата осталась без революционного правительства.

Они задержались в Суаме еще на несколько дней, пока артель рабочих делала по чертежу Шертона ломовую подводу. Сторонники Сасхана разбежались: никто не хотел стать добычей Нэрренират, быстрой, беспощадной, неуязвимой для холодного оружия. Богиня рыскала по городу в поисках Титуса, однако афарий успел исчезнуть. Заодно она отлавливала разбойников, – а иногда принималась гоняться за зильдами. Горожане испытывали перед ней суеверный ужас.

В столице не осталось ни прежней знати, ни должностных лиц, назначенных Высшей Палатой Нищих. Никаких представителей власти. Привыкшие жить под гнетом страха люди – уцелевшие торговцы, ремесленники, подмастерья, наемные работники – робко выходили на улицы, двигались, стараясь держаться поближе к стенам, к спасительным дверным проемам, настороженно озираясь. Раньше тут всякое бывало. Однажды двое лучников из числа приближенных Сасхана поднялись на верхние мостики и побились об заклад – «кто больше дураков настреляет». А случалось, прямо средь бела дня насиловали женщин. Грязный, разграбленный, изуродованный город был населен запуганными и сломленными людьми, почти разучившимися улыбаться.

Перед отъездом к Шертону пришла делегация от цеховых и торговых старшин: его просили стать правителем, поскольку его советы помогли как ни на есть наладить жизнь в Суаме, да и страшный адский зверь его слушается (точнее, горожане считали, что слушается).

Отказавшись, Шертон предложил им отправить посольство под белым флагом навстречу армиям Либны и Мотони. Видимо, Халгату ожидало разделение на провинции и присоединение к соседним странам – другого пути нет. Бесславный конец для суверенного государства, зато регулярные войска истребят рассеявшихся по округе разбойников, и опять начнется нормальная жизнь, с производством и торговлей. Он посоветовал халгатийцам встретить чужих генералов, как освободителей, тогда для мирных жителей осложнений не будет. Посовещавшись, старшины согласились, что это пусть и незавидный, но выход.

Над Суамой висел утренний сероватый туман, теплый, как парное молоко. Панадарцы и Бирвот вышли из трактира, где снимали комнаты, во двор. Ночевавшая под открытым небом Нэрренират маячила в тумане жутковатой черной глыбой. У крыльца топтался Паселей с котомкой за спиной.

– Прощайте, – кивнул ему Шертон.

– Так я, значится, с вами пойду, – возразил сторож. – У меня ведь никого больше нет, кроме Най… кроме нее. За зверинцем парни присмотрят, покуда новые хозяева не появятся. Половину тех денег, что вы мне дали, я на прокорм зверья оставил, чтобы все по чести. Вы уж меня не гоните, кроме нее, у меня ни одной близкой живой души нет, никого на этом свете…

– Нам предстоит трудное путешествие, Паселей. Мы должны покинуть ваш мир и вернуться туда, откуда пришли.

– Я вам не буду обузой. Столько мы с ней обо всем разговаривали…