Страна Изумрудного солнца - читать онлайн книгу. Автор: Антон Орлов cтр.№ 6

Такси поймать не удалось, а спускаться в этот час в подземку небезопасно, и до улья, где жила Адела Найзер, он добрался пешком. Он превосходно себя чувствовал, и этот факт переводил все случившееся (или якобы случившееся?) в разряд бреда.

Громада улья заслонила небо и затемненный городской ландшафт. Из дюжины рассредоточенных окошек сочился жиденький свет – ночь выпивала его прежде, чем он успевал достигнуть земли. Видимо, обитатели этих ячеек были ко всему равнодушны. Их не беспокоила даже вероятность того, что поблизости могут болтаться принадлежащие полиции или информационным службам автовизоры. Такое безразличие к слежке считалось в ульях дурным тоном, и остальные окна были плотно закрыты пластиковыми створками. Снаружи здание выглядело как каменный монолит. Зато дверь отсутствовала. Ее заменял проем, наполненный гнилостным голубоватым мерцанием (это функционировало антивандальное аварийное освещение – неаварийные плафоны давным-давно побили).

В проеме маячили зыбкие фигуры. Вступив под своды, Клод разглядел совсем еще молодые, но, несмотря на это, бледные, нездоровые, с болячками и набрякшими подглазными мешками лица. Выбрались подышать свежим воздухом… Его не тронули – узнали друга Аделы Найзер.

Он не раз бывал у Аделы и давно привык к поцарапанным, черным от граффити стенам, к мусору и дерьму на полу, к пыльным дешевым плафонам. Среди последних попадались судорожно мигающие в агонии, а то и вовсе неисправные, словно тронутые червоточиной потемневшие плоды. Их устанавливали муниципальные службы, ради удобства полиции и санитарного контроля – ну а среди обитателей улья считалось делом чести выводить их из строя. Правда, не все подряд: часть ломали, часть оставляли, совсем без освещения тоже нельзя.

Все это объяснила Клоду Адела. Познакомились они, когда он заканчивал колледж. Адела всегда была королевой компании – готовая всех выслушать и способная все понять, то убийственно-ехидная, то заботливая и душевная, переполненная бьющей через край энергией. Клод был по-щенячьи счастлив, когда она включила его в число своих друзей, и ради нее готов был на все. Если бы она попросила его прыгнуть с крыши небоскреба без гравижилета – он прыгнул бы.

Когда Аделе исполнилось шестнадцать, она ушла из дома и поселилась в улье. Проблемы с матерью и отчимом. У Клода не укладывалось в голове, как можно не восхищаться Ад ел ой, однако близкие относились к ней плохо. Мать не могла простить ей того, что в двухлетнем возрасте Адела подхватила озому – со всеми вытекающими последствиями.

Вирус озомы был обнаружен только на Валгре. Получить вакцину до сих пор не удалось, да федеральные власти и не проявляли охоты финансировать исследования. От озомы не умирают, иммунная система большинства людей справляется с вирусом до того, как болезнь разовьется. Но некоторые все же заболевают – и это на всю жизнь. Нет, ничего страшного, просто на коже высыпают плоские бурые бородавки диаметром с горошину, и удалять их бесполезно – появятся снова. Правда, болезнь почти не заразна: подцепить ее может лишь тот, у кого нет иммунитета, а такие составляют меньше полутора процентов населения Валгры.

Если бы не озома, Адела была бы привлекательной женщиной. В школе ее дразнили и обижали, но потом она показала характер: начала изобретательно издеваться над учителями, завоевала авторитет среди школьной шпаны и вскоре из жертвы превратилась в лидера. Теперь уже она сама, вместе со своей компанией, мучила других детей, попавших в разряд аутсайдеров. «Потому что я не могла иначе, понимаешь, Клод? Я пинала других, чтобы не пинали меня. Иначе я не могла. Иначе не бывает!» Клод слушал и сочувствовал Аделе. Как и остальные, он рассказывал ей о себе как на исповеди – о конфликтах с родителями, о неудачах с девушками, о мечтах, о планах, о тех мелких постыдных проступках, в которых люди обычно не сознаются… Но о последних неприятностях лучше пока помалкивать: слишком странная история с ним приключилась.

Внутреннее пространство улья казалось ущербным и деградировавшим – если допустить, что пространство, как и материя, может деградировать. Неопрятные коридоры и лестницы запутывали, сбивали с толку, норовили завести не туда, но Клод хорошо знал дорогу и на их уловки не попадался.

Шестой этаж, третий слева коридор, предпоследняя дверь после четвертого поворота, тоже слева. Когда-то он заучил этот адрес наизусть и два раза в неделю (Адела сказала, чтобы чаще он не смел появляться, а то она попросит друзей подколоть его – не может ведь она все свое время тратить только на него!) бодро поднимался по заплеванным наркожвачкой лестницам и считал повороты в полутемных коленчатых коридорах, счастливый от предвкушения встречи с Аделой Найзер. Правда, она нередко пребывала в дурном расположении духа. Вдруг начинала высмеивать Клода или без обиняков заявляла, что ему пора домой. Ее поклонники прощали ей все, даже такие вещи, за которые кто-нибудь другой поплатился бы жизнью.

Замызганные раздвижные двери по обе стороны коридора плотно закрыты. О том, что за ними происходит, можно лишь догадываться по звукам: рваная музыка, стоны, аудиозапись долгой заунывной молитвы, рвотные спазмы, ругань и топот, блеющий смех… Клода передернуло: так смеялся Каспер Винго. Раз ему стало не по себе от звуков похожего смеха – значит, это все-таки было на самом деле? Но почему тогда с ним сейчас все в порядке? Стук, словно свалилось что-то тяжелое, женский визг, чьи-то бессвязные выкрики, верещание сработавшего таймера, удар (таймером об стенку?), истерические рыдания… В ячейках улья бушевали страсти, но коридоры, залитые бледным светом плафонов, оставались пустынными, словно всю эту какофонию создавали бесплотные призраки здания-лабиринта.

– Поэтому ты и забросил его в Линоб?

– Ага. Будем наблюдать за ним и попробуем войти в контакт с теми, кто его использует.

– Они ведь обнаружат метку, – сказала Тина.

В кресле она устроилась боком, опираясь спиной о мягкий подлокотник, а через другой подлокотник перебросила ноги. Мебель в этой машине нравилась ей тем, что сидеть можно как угодно и все равно будет удобно.

– Не сразу, – возразил Стив. – Раньше мы до них доберемся. Всех запомнила?

– Прокрути еще раз.

На одном из экранов начали сменять друг друга изображения мужчин и женщин – анфас, профиль, в полный рост. Внизу появлялись имена. Есть ли среди них Виллерт Руческел, подвергшийся пластической операции, пока неясно. Современная хирургия позволяет изменить возраст, черты лица, пол, фигуру – хватило бы денег. Руческел вряд ли мог пожаловаться на их нехватку.

Эта дорожка может завести в тупик, как случалось уже не раз. Если все знакомые Клода Хинби и убитых в Аркадии бандитов окажутся домоседами, никогда не покидавшими родной планеты, если все их связи начинаются и кончаются здесь, на Валгре, без всяких ответвлений… Что ж, тогда придется отрабатывать другие варианты. Стив и Тина готовы были потратить на поиски столько времени, сколько понадобится – и Руческел, скорее всего, об этом догадывался.

Полтора десятка человек. Демонстрация закончилась.

Аэрокар висел над Линобом, ночь переливалась огоньками. Клод находился внутри громадного здания, накрывающего собой около трех квадратных километров. Их называют здесь «ульями». Здание шестнадцатиэтажное, по краям необъятной плоской крыши тускло светились сигнальные огни.