19-я жена - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Эберсхоф cтр.№ 37

Как пишет Энн Элиза, все это время Чонси находился в ложном убеждении, что о его многоженстве никому не известно. «Иногда муж о многом имеет неверное представление», — замечает она. В любом обществе — от древнеримских форумов до общежитий Университета Бригама Янга — романтические истории других людей всегда были предметом сплетен и пересудов. Первые Святые не были исключением. Буквально все знали, что Лидия теперь стала второй миссис Уэбб. Энн Элиза говорит: «Лидия очень постаралась, чтобы об этом узнали».

Страдания Элизабет из-за необходимости делить мужа с другой женщиной возобновились, когда, в ноябре 1847 года, Лидия объявила, что у нее будет ребенок. Запись Гилберта о том, как Лидия сообщила Элизабет о своей беременности, стоит того, чтобы процитировать ее целиком.

Мама поставила на стол жаркое и говорила мало, занимаясь своим делом, как всегда с тех пор, как Лидия стала ее соперницей. Дул яростный ветер, проникая сквозь щели между бревнами. Мама не садилась с нами за стол: она бегала от стола к очагу и обратно, подавая пресные хлебцы, подливку и все остальное. Всякий теперь увидел бы разницу: моя мать в фартуке, с пятном от подливки на груди, у сердца, и сидящая во главе стола Лидия в нарядном летнем платье, слишком тонком для ноября. Цвет лица у нее был такой белый, как иней на поверхности воды в колодце. «Дети, ваш отец и я должны сказать вам что-то очень важное, — начала Лидия. — Скоро у вас будет маленький братик или сестричка». Она взяла руку моего отца, сжавшуюся в кулак, и подняла этот кулак вверх, словно она одержала победу в эстафетной гонке.

Моя мама — самая великодушная из всех женщин, кого я знаю. Она никогда не думает о себе, если есть кто-то другой, о ком надо подумать. Вот почему она не произнесла ни слова. Когда она услышала эту новость, она сделала шаг назад. За одним шагом последовал второй, за вторым — еще один. И наступил миг, словно в сказке, потому что показалось, что мама исчезла. Я понимаю — это какая-то бессмыслица, и я знаю — этого не могло быть и всякое такое, но это произошло у меня на глазах: моя мать была буквально проглочена сообщением Лидии. Если Господь может послать ангела к Джозефу Смиту, то и женщина, услышавшая новость о ребенке собственного мужа от его второй жены, может исчезнуть. Именно так и случилось. Мамы не было. С минуту мы не могли понять, куда она пропала. Мне пришлось выйти в холодную вечернюю тьму, чтобы привести ее в дом. Ее била дрожь. Несколько раз она произнесла — не громко, а очень тихим шепотом: «Нет, пожалуйста, нет!» Я отвел ее в ее спальню, к очагу, снял с нее туфли, и к этому времени мама вообще перестала говорить. Я уложил ее под одеяла и сказал: «Полежи тихонько». Это очень тяжелое чувство, когда мальчишке приходится укладывать в постель свою мать, словно она ребенок.

8

К счастью, потребность Элизабет в том, чтобы документировать события своей жизни, не иссякла с написанием «Свидетельства Веры». В книге «Девятнадцатая жена» Энн Элиза рассказывает, как ее мать писала дневник их путешествия во время Исхода. Многие Святые, особенно женщины, вели подробные записи о том, как проходило их путешествие. Эти документы были впоследствии архивированы Церковью. Именно они явились главным источником для нашего понимания всей тяжести пути из Нову к Зимним Квартирам, а затем, уже окончательно, из Зимних Квартир в Зайон. Чтобы изложить рассказ Элизабет об этом трансформационном периоде ее жизни, я основывалась на записях в ее первопоселенческом дневнике за май — сентябрь 1848 года.

Уэббы отправились в Зайон 4 мая 1848 года; с ними вместе в путь вышли 1229 Святых. Колонна из 397 фургонов, направлявшихся на запад, везла с собой разнообразнейший скарб, какой только можно себе представить: печки, секретеры, качалки, фермерские орудия, фортепиано. Среди домашней скотины, привязанной к задкам фургонов, были коровы и козы, лошади, мулы и пятнистые свиньи. Элизабет отмечает в своем дневнике и звуки, издаваемые другими животными: «…лаяли собаки, мяукали кошки, из ульев доносилось жужжание тысяч пчел, а в клетке металась коричневая белка».

Уэббы вместе со своими спутниками шли по следам Святых, совершивших этот переход годом раньше, по Орегонской Тропе. Бригам создал оригинальную систему придорожных почтовых ящиков у каждой десятимильной вехи — в большинстве своем это были выбеленные солнцем черепа американской ветвисторогой антилопы или бизона — и оставлял там сведения о дальнейшем пути, о переправах, об условиях и тому подобном. Предпринятое в 1847 году путешествие для Бригама и его Святых было полным опасностей и неожиданностей. В 1848-м этот переход, хотя и весьма трудный, больше не хранил в себе неразгаданных тайн. Энн Элизе в это время было уже почти четыре года. Некоторые из ее ранних воспоминаний, как она говорит нам в своей книге, относятся именно к этому путешествию. Для нее переход оказался периодом величайшего приключения и радости. Когда фургоны катились по травам прерии, она вприпрыжку бежала рядом, собирая цветы — возможно, одуванчики, флоксы и маки — и распевая церковные гимны. Звук более тысячи голосов Святых, поющих «Дух Божий как огонь в сердцах пылает!», [60] должно быть, укреплял их дух в долгие и трудные дни перехода.

Путевая рутина была почти всегда одинакова. Каждый день в течение четырех с половиной месяцев Святые поднимались в пять, съедали горячий завтрак при свете зари и, не останавливаясь, шли вперед до сумерек. Отдыхали они только по субботам — в Шаббат. В своем Дневнике Исхода Элизабет описывает, как они заканчивали день, «устанавливали в круг фургоны, разжигали костер для приготовления ужина, поили животных. К тому времени как со всеми делами было покончено, дети накормлены и уложены, синее вечернее небо становилось черным и освещалось звездами. Часто я не засыпала, чтобы подольше смотреть, как играет свет луны на шкурах спящих волов, на их влажных носах, на белом лобике Энн Элизы, которая всегда спала, как ангелочек, и в солнечную погоду, и в грозу».

Атмосфера их полного радостных надежд путешествия резко изменилась, когда — в начале июня — Лидия родила ребенка. Девочка — ее назовут Дайанта — родилась с осложнениями. Во время путешествия Элизабет уже пришлось видеть в их группе смерть троих новорожденных, за двумя из них в могилы среди прерий последовали и их матери. Что случилось у Лидии и ее ребенка, нам никогда не узнать. Но то, что положение было весьма серьезным, совершенно ясно. [61]