Imprimatur - читать онлайн книгу. Автор: Франческо Сорти, Рита Мональди cтр.№ 158

Если судить по заявлениям историков, отважный Вильгельм питался святым духом и пил воду. Но кто же снабдил его с младых ногтей средствами, необходимыми для противостояния армиям Людовика XIV? Кто косвенно оплачивал содержание наемников (составлявших большую часть рати в ту эпоху), военачальников, достойных этого названия?

Все европейские монархи, погрязшие в бесконечных войнах, постоянно ощущали нехватку средств. Но только у принца Вильгельма было важное преимущество: если и имелся город, где не иссякал в XVIII веке денежный поток, то это был Амстердам. Не случайно там процветали банки ростовщиков-евреев. Столица Республики Соединенных Провинций была самым богатым местом Европы, как о том говорит Клоридия, а затем и другие персонажи.

Я обратился к серьезным трудам по истории экономических отношений и узнал, что в эпоху Вильгельма Оранского большинство деловых людей Амстердама были итальянцами. Город наводнили Тензини, Верраццано, Бальби, Кинжетти, Бурламакки и Каландрини, а до того все эти кланы уже обосновались в Антверпене (Клоридия и Кристофано также называют эти фамилии). Выходцы из Генуи, Флоренции, Венеции были торговцами и банкирами, а порой еще и шпионами на службе итальянских княжеств и республик. Самые предприимчивые смогли проникнуть в узкий круг амстердамской аристократии. Другие ударились в прибыльную, но опасную работорговлю: так поступил Франческо Ферони.

Болонская семья Бартолотти представляет самый интересный случай: начав со скромного пивоваренного завода, они стали торговцами, а затем богатейшими банкирами и смешались с голландцами до такой степени, что утратили последние капли итальянской крови. В несколько десятилетий протестанты Бартолотти так разбогатели, что принялись финансировать Оранский дом, одалживая большие суммы сперва деду Вильгельма, а потом и ему самому. В залог шли земли, расположенные в Голландии и Германии.

Деньги под залог земель. Из рассказа Дульчибени следует, что подобным было и соглашение Оранского дома с Одескальки. Совпадение?

Теперь я достаточно знал об итальянских торговцах и заимодавцах Оранского дома. Настало время поинтересоваться родом Одескальки, для чего следовало разыскать сохранившиеся бумаги.

* * *

Много месяцев – даже не помню, сколько именно – провел я в архивах дворца Одескальки и в Государственном Архиве Рима. Со мной был помощник. Измученные холодом и пылью, мы по целым дням сидели над документами, стараясь ничего не упустить из виду: письма, договора, предписания, заметки, газеты, гроссбухи. Все напрасно.

Некоторое время спустя после начала поисков у меня возникло ощущение, что я увязаю. Я стал подумывать о том, чтобы отказаться от этой затеи. Но однажды мелькнула мысль: что именно было сказано Дульчибени? Что деньги, предназначенные для принца, отправлялись из Венеции. А ведь и правда в Венеции имелся филиал семейного предприятия Одескальки. Там и следовало искать.

Из завещания Карло Одескальки, старшего брата Иннокентия, я узнал, что семейное имущество всегда оставалось соттипо etindiviso [205] . Словом, то, что принадлежало одному, принадлежало и другому. Оттого даже выходило, что папа беден, если иметь дело лишь с его архивом. И только подсчитав состояние его брата, можно было составить мнение о том, чем владел он сам.

Карло Одескальки был средоточием деловой активности семьи: он управлял значительными владениями Одескальки в Ломбардии; из Милана руководил венецианским филиалом, где на него трудились два прокуратора [206] . В завещании были упомянуты две книги, содержащие опись всего, что принадлежало братьям. Возможно, из них-то все станет окончательно ясно, а если к ним приложен список должников, то Вильгельм Оранский должен там значиться. Я пустился на поиски этих книг, но опять ровным счетом ничего.

Тогда я обратил взор на личные документы Карло, и мои поиски увенчались успехом. Два тяжелых тома, переплетенных в кожу, которые брат блаженного Иннокентия хранил до смерти и которые находятся ныне в Государственном Архиве Рима, содержали данные о движении колоссальных капиталов: миллионов экю. Лишь небольшая часть операций касалась коммерческих сделок, уплаты соляного налога, аренды и т. д. А сотни других сделок, почти сплошь совершенных двумя венецианскими прокураторами – Чернецци и Реццонико, – занимали большую часть этих книг. У меня бешено забилось сердце, когда я убедился, что большинство операций связано с Голландией. Я поинтересовался, как же так случилось, что это до сих пор оставалось под спудом: один архивист растолковал мне, что эти счетные книги были на века забыты в подземных хранилищах дворца Одескальки и лишь недавно поступили в Государственный Архив Рима. Никто до сих пор ими не интересовался.

Дальше пошло легче. Оказалось, что с 1660 по 1671 год Карло Одескальки переправил в Голландию в различных валютах сумму, составляющую 153 000 экю, что почти соответствует годовому дефициту государства Ватикан (173 000 экю) в тот момент, когда Бенедетто взошел на престол Святого Петра.

За девять лет, с 1660 по 1668 год, Одескальки послали 22 000 экю банкиру Яну Дёцу, основателю и владельцу одного из крупнейших голландских банков. Ян Дёц был столпом голландского общества, представители этого рода занимали посты во всех административных и правительственных учреждениях, были связаны брачными союзами с самыми знатными фамилиями Голландии. Великий Пенсионарий Ян де Витт [207] , наставник юного Вильгельма III, был свояком Яна Дёца. А сын и общник Яна Дёца стал членом муниципального совета Амстердама с 1692 по 1719 год; дочери и внучки Дёца вышли замуж за бургомистров, генералов, банкиров и торговцев.

Это было лишь началом. С июня по декабрь 1669 года Одескальки выслали дополнительно 6000 экю одной компании, среди пайщиков которой числился банкир Вильгельма Джульельмо Бартолотти. Большего доказательства быть не могло: Одескальки переводили деньги Бартолотти, а те одалживали их Вильгельму. Деньги перекочевывали из кубышек будущего папы в руки представителей Оранского дома.

Чем больше я стучался, тем больше дверей распахивалось передо мной. С ноября 1660-го по октябрь 1665 года венецианские прокураторы Одескальки послали 22 000 некоему Жану Нёфвилю. А Нёфвиль был отнюдь не чужим Вильгельму: его дочь Барбара вышла замуж за Хьоба де Вильдта, секретаря амстердамского адмиралтейства, по личному пожеланию самого Вильгельма Оранского получившего чин генерал-адмирала. Впрочем Вильдты издавна были близки Оранскому дому: дед Хьоба, Жиллис де Вильдт, был назначен членом городского совета Гарлема принцем Морисом Оранским. Хьоб де Вильдт получал все денежные средства, предназначавшиеся для вторжения в Англию в 1688 году, а после восшествия Вильгельма на королевский престол стал личным представителем короля в Голландии.

И наконец, в октябре 1665 года подставные лица Одескальки в Венеции направляют небольшую сумму компании Даниеля и Яна Батиста Ошпье. Первый – член городского совета и глава предприятия, торгующего с Левантом: коммерческие и финансовые легкие еретической и протестантской Голландии.