Элрой фыркнул.
— Твоя? — Бывший фидаин бросил ему шариковую ручку.
Даже глазом не моргнув, мальчишка повесил ее на воротник футболки.
— В ней два сердечника памяти. — Первый Ракким извлек из домашнего компьютера Сары, второй — из развалины в ее кабинете, буквально перед самым появлением доктора Барри. — Пусть Спайдер взглянет на них.
— Погода такая дождливая… думаю, вам стоит повторить обработку через неделю.
— Столько я не прожду.
— Тогда выйдет дороже.
Ракким поднялся.
— Не имеет значения.
— А где Симмонс? — спросила Марди.
— Мистер Симмонс попал в больницу с какой-то инфекцией. Деталей не знаю. — Дарвин улыбнулся и поставил ящик на стол. — Боюсь, вам придется иметь дело со мной.
— Я покупаю спиртное у Симмонса с тех пор, как открыла это заведение. Ему я доверяю, а вы — человек незнакомый, пришедший с улицы.
— Мы работаем на одну контору. По тем же ценам. И товар такого же высокого качества. — Дарвин постучал по чемодану. На нем осталось крохотное пятнышко крови. Одна из шуток, понятных только ему. — Тот же самый чемодан с образцами. Видите монограмму? — Он подмигнул. — Симмонс предупреждал, что с вами следует быть начеку. Говорил, вы отчаянно торгуетесь.
Марди, наклонившись над столом, скрестила длинные ноги.
— Дурачить себя я не позволяю никому.
— Ну я пришел не за тем, чтобы вас дурачить. — Дарвин неуклюже поправил галстук. К подобным жестам он прибегал, изображая оробевшего просителя. Сногсшибательная красотка. Католическая стерва с веснушками по голым рукам и едва заметным светлым пушком на верхней губе. Без всякого сомнения, великолепна в постели. Дарвин извлек из чемодана бутылку и поставил на стол два маленьких стаканчика. — Пиво вы покупаете у Макмастерса, однако их цены нам не перебить, вот мы и решили, что вас может заинтересовать рынок не менее рентабельной продукции.
Марди внимательно наблюдала за тем, как он наполняет оба стаканчика. От души. Симмонс едва смачивал донышки.
— Наших клиентов не особенно волнует качество. — Она взяла предложенный образец и взглянула сквозь него на свет, отметив приятный оттенок светлой карамели. — Их интересуют развлечения и возможность получить за свои деньги достаточно спиртного.
Дарвин чокнулся с ней. Задержал напиток во рту и позволил теплой приятной жидкости скользнуть в горло. Марди последовала его примеру. Он улыбнулся.
Женщина улыбнулась в ответ.
— Никогда не пробовал настоящее кукурузное виски, но меня заверили, что вкус этого напитка ничуть не хуже, — вздохнул Дарвин.
Марди облизала губы.
— Неплохо.
— Симмонс прав. С вами не так просто договориться.
— Сколько будет стоить ящик этого пойла?
— Для вас? — Дарвин посмотрел на потолок. — Семь сотен… нет, пусть будет шестьсот пятьдесят.
Марди покачала головой.
— Мне придется брать двадцать долларов за порцию просто для того, чтобы оправдать затраты.
Он снова наполнил стаканчики, отметив удивление, мелькнувшее в ее взгляде. И удовольствие.
— Считайте его товаром-приманкой для привлечения клиентов. Во всех клубах Зоны продается одно и то же водянистое пиво и дрянной самогон. «Полнолуние» станет уникальным заведением. — Дарвин снова чокнулся, скосившись на ее грудь. — Полностью будет соответствовать вывеске над дверью «Ты еще не оттянулся?».
Марди сделала глоток.
Горло женщины шевельнулось, и Дарвин ощутил, как его охватывает возбуждение. По телу разлился привычный жар, а сознание, напротив, заработало с максимальной сосредоточенностью. Все прошло бы идеально, имей он возможность убить ее прямо сейчас. Но, увы, ему следовало соблюдать приоритеты. Старейший выразился о них совершенно недвусмысленно. Расправиться с блондинкой придется несколько позже. И пусть говорят, будто в предвкушении удовольствие ничуть не меньше, он все же предпочитал лишать жизни быстро и внезапно. Подобно молнии Всевышнего.
— О чем задумались?
Дарвин улыбнулся.
— О том, что мне нравится моя работа.
Марди достала пачку сигарет.
Он услужливо щелкнул зажигалкой.
— А где ваш партнер?
— Решил отдохнуть пару дней.
— Жаль. Симмонс считает его незаурядным человеком.
Старейший характеризовал Раккима как воина. Жесткого и умелого. Назвал предстоящую операцию вызовом. И ведь наверняка догадывался, как у Дарвина потекут слюни. Снимки, присланные по телефону, запечатлели жилистого модерна с тяжелым взглядом, скорее мужественного, нежели элегантного. Настоящий противник. Именно такие ему и нравились.
Звонок старика оторвал его от приятных воспоминаний. Он валялся в кровати и мечтал. Старейший заикнулся было о новом задании и уже собрался повесить трубку, однако Дарвин стал расспрашивать его о здоровье, детях и скаковых лошадях. Старик отвечал, как всегда, вежливо, но в его голосе сквозило крайнее напряжение. Впрочем, один лишь Дарвин и мог различить его.
Марди выпустила из ноздрей струйки дыма.
— Я проведу в городе еще несколько дней. Мне бы очень хотелось с ним познакомиться. — Он положил на стол визитную карточку. — Позвоните мне, пожалуйста. Не часто доводится пожать руку настоящему фидаину.
Блондинка молча пожала плечами.
— Только не говорите моему боссу, что я лишаю его прибыли. — Дарвин наполнил ее стаканчик.
— Вы пытаетесь меня напоить?
— Вы кажетесь мне женщиной, способной постоять за себя. Что скажете? Мне удалось уговорить вас хотя бы на один ящик? Или вам нужно поговорить с партнером?
Ее глаза сверкнули.
— Я уже сказала — сделка не кажется мне выгодной.
— Ерунда. День святого Патрика не за горами. Праздник, конечно, не санкционированный, но знаете, что говорят о нем люди? — Дарвин чокнулся с Марди. — В День святого Патрика все превращаются в католиков.
10
После утреннего намаза
Казалось, на интернет-кафе «Добродетельная женщина» обрушилась буря с градом: двадцать мусульманок, склонившись над столами, отчаянно молотили по клавиатурам, а еще с полдюжины ждали своей очереди. Все в чадрах. Многие — в черных, но те, что помоложе, явно предпочитали более яркие цвета. Устроившись за компьютером, Сара откинула с лица покрывало. Большую часть времени она предпочитала одеваться как модерн или католичка, носила джинсы, слаксы, распускала волосы, иногда даже пользовалась косметикой. Но работать в Сети она предпочитала здесь. Интернет-кафе фундаменталистов, где доступ к сайтам пребывал под строгим контролем, а адреса, даже потенциально не соответствующие установленным правилам, блокировались автоматически, как нельзя лучше подходило для сеанса кодированной связи.