Корона Героев - читать онлайн книгу. Автор: Робин Маккинли cтр.№ 13

— О нет… — простонала всадница, роняя меч и хватаясь обеими руками за гриву.

Они взмыли и преодолели преграду. Взлетели они не очень ровно, но приземление вышло мягким, и Аэрин обнаружила, что если ее бывший пациент по-прежнему не желает останавливаться, то хотя бы готов снова слушаться ее ног. И вскоре круги стали меньше, галоп превратился в рысь, и наконец, когда она откинулась назад, конь послушно перешел на шаг.

Но голова и хвост были по-прежнему высоко подняты, и внезапно Талат встал на дыбы, а Аэрин лихорадочно обхватила его за шею. Он заржал и выбросил вперед передние копыта. Аэрин видела, как он делает это, много лет назад, когда на нем ездил ее отец, ибо боевых коней обучали не только нести всадников в битву, но и сражаться. Она видела его и других на учебной площадке и отборочных испытаниях.

Но когда это проделывает одна лошадь, совсем другое дело.

— Ш-ш-ш, — выдохнула она. — Если кто-то нас заметит, будут неприятности.

Талат гарцанул на прямых ногах раз-другой, но повиновался.

— И как предлагаешь переправить тебя обратно на пастбище, дурачок?

Конь шевельнул ушами, прислушиваясь к ее словам.

— Ворота на глазах у всей конюшни, а в ней всегда кто-то есть.

Он снова прянул ушами.

— Нет, мы не станем прыгать обратно.

Аэрин вся дрожала, ноги безвольно колотились о бока Талата.

Она повернула его обратно к дальней стороне пастбища, мечтая только о том, чтоб их не увидели, и они проделали обратный путь к тому месту, где Талат совершил прыжок. Аэрин спешилась.

— Стой прямо здесь, а то я тебе остальные три ноги отрублю, — сказала она ему.

Конь замер, наблюдая за ней, а она осторожно взобралась по низкой каменной стене и деревянным брусьям над ней. Поозиралась пару минут, отыскала свой брошенный меч, вернулась обратно к забору и начала колотить рукоятью по концу верхнего бруса, пока тот не выскользнул неохотно из паза и не грянулся наземь. За первым последовал второй. Аэрин мрачно оглядела пузыри на ладонях и утерла пот с лица. Талат по-прежнему пристально наблюдал за ней, не трогаясь с места. Внезапно Аэрин улыбнулась:

— Твоя школа боевого коня — не шутка, а? Только лучший достоин нести короля.

Он сморщил нос в безмолвном фырканье.

— Или даже третьесортную первую сол время от времени.

Она отошла от забора.

— Давай. Иди сюда. — Она поманила его, словно одну из королевских борзых.

Он подобрался и перемахнул через низкие камни, только стремена по бокам звякнули. Аэрин вбила брусья обратно в пазы, подобрала меч и вместе со следующим за ней по пятам Талатом — на сегодня с нее верховой езды хватило — направилась к пруду и сажальному камню, где лежали узда и ножны.

На следующий день Талат сильно хромал, и Аэрин водила его в поводу, чтобы заставить идти рысью и выгнать болезненность, прежде чем снова садиться на него. Она вернулась к езде без седла или поводьев, но меч стала брать с собой и рубила нависающие ветки и паутину. Порой особенно блестящий удар лишал ее равновесия, и она падала. А порой Талат вставал на дыбы, и задача была в том, чтобы научиться держаться за него ногами. Они снова и снова рысили налево, чтобы укрепить слабую ногу, хотя в иные дни конь ни в какую не желал этого делать, и Аэрин приходилось орать и колотить его по бокам и плечам.

Однажды она как бы между прочим спросила Тора, какие команды для прыжков и бросков знают боевые кони. Тор не знал про Талата и испугался, не затеяла ли она чего-нибудь эдакого, однако все же рассказал ей. Конь едва не сбросил Аэрин, когда она впервые попросила его проделать эти вещи, и несколько дней не мог успокоиться, надеясь вновь услышать команду делать то, что любил больше всего, пускаясь в курбеты, когда она всего лишь просила его идти рысью.

Уздечка не вернулась в платяной шкаф, а перекочевала под кровать с глаз долой. (Тека, перебирая гардероб, дабы выделить пространство седельному маслу, удивилась, но одобрила такое решение — под кроватью придворных платьев не держат). Аэрин сняла с седла стремена, повыдергала прошивку из нижней части, вытащила большую часть набивки и снова сшила. Получившееся нечто она водрузила Талату на спину, уселась верхом, выругалась, сняла конструкцию, разобрала на кусочки полностью и начала старательно перекраивать, точно следуя контурам Талатовой спины и собственных ног. Несколько недель она только и делала, что водружала на коня очередное рукоделие, примерялась и слезала по полдюжины раз на дню, что начало уже раздражать Талата. Ей также пришлось одолжить кожевенный инструмент у Хорнмара. У нее были заготовлены ответы на вопросы, которые Хорнмар никогда ей не задавал, но все же мог однажды задать. Но он молча и охотно давал ей инструмент.

Наконец она закончила седло. Петли для нагрудника остались, и Талат мог по-прежнему носить королевскую эмблему. А когда она надела на него седло и нагрудник, то удивилась, как красиво все выглядит.

— На сей раз у меня неплохо вышло, — сказала Аэрин, глядя на творение своих рук, и покраснела, хотя никто, кроме Талата, ее не видел.

Тем временем долгожданная свадьба Галанны и Перлита наконец состоялась. Тор исполнял роль первого дружки Перлита с пустым и торжественным лицом, а Галанна едва не вознеслась от удовлетворенного тщеславия, ибо взгляды всей страны были направлены на нее. Она была прекрасна, как летняя заря, в розовом и бирюзовом с золотом, ее черные волосы убрали исключительно цветами, розовыми, белыми и бледно-голубыми. Но это необычное самоограничение она компенсировала, надев по кольцу на каждый палец, а на большие по два, и при каждом церемониальном жесте ее руки словно огнем вспыхивали, когда на драгоценные камни попадало солнце.

Вот тогда-то, на свадьбе, и зародился тревожный слух о королевской дочери. На сей раз Галанне с ее завистью и уязвленной гордостью не пришлось ничего делать, множество глаз видело то же, что и она, множество гостей сделали те же выводы.

Королевская дочь, Аэрин-сол, как полагается, стояла по левую руку от отца. Она надела длинное зеленое платье с юбками почти такими же пышными, как у Галанны, но только ради того, чтобы выказать должное уважение кузине. Скромное кружево на лифе, колец всего два — одно королевского дома и одно, подаренное ей отцом на двенадцатилетие. Волосы чопорно собраны в узел на затылке, а в руках лишь небольшой букетик из желтых и белых вьющихся цветов. Аэрин не желала затмевать Галанну, даже если бы могла, и препиралась с Текой из-за каждого стежка на платье и каждой пряди в прическе и пыталась вообще отбрыкаться от букета.

Король с дочерью стояли справа от новобрачных, а первые дружки — напротив них. И всем, кто присутствовал на свадьбе, было очевидно, что взгляд первого дружки Перлита прикован вовсе не к невесте. А к королевской дочери. Ирония заключалась в том, что не стой он на месте первого дружки, оказался бы по правую руку от короля, где при всем желании не мог бы смотреть на Аэрин-сол, и его тайна сохранилась бы чуточку дольше.