Минос - читать онлайн книгу. Автор: Маркос М. Виллаторо cтр.№ 65

Однако в отчетах агентов ФБР говорилось, что никаких ритуальных убийств в Сент-Луисе не было. Он пропустил здесь ворота.

В «Аду» Данте река Стикс протекает между башней и воротами. Но сначала идет башня, а потом ворота. Я не знала никакой башни в Мемфисе, но там находится огромный спортивный комплекс в форме громадной пирамиды. Я решила остановиться на этом варианте за неимением другого.

И все же мне нужно было проявлять определенную осторожность в выводах. В предыдущих посланиях Минос никогда не оставлял никаких намеков на архитектуру или географические ориентиры. Первое послание обнаружили на телах погибших или около них. А это, из Канзаса, было просто подброшено под дверь церкви. На нем было гораздо больше абстрактных стрелок, указывающих на предполагаемое место преступления.

Я снова вернулась к Данте и перечитала весь текст поэмы вплоть до уже хорошо знакомых мест из Песен V–XI. Одни образы то и дело ускользали от моего внимания, другие остались в памяти. Неудивительно, что Доре сделал такие превосходные иллюстрации к этой бессмертной поэме.

В Песне восьмой Данте упоминает одну из многочисленных душ:

«Хватай Ардженти!» — было общим криком;

И флорентийский дух, кругом тесним,

Рвал сам себя зубами в гневе диком.

Так сгинул он, и я покончу с ним…

В примечаниях Пински говорилось, что в реальной жизни Филиппо Ардженти был одним из врагов Данте, прославившимся своим диким и необузданным нравом.

Иногда я начинала верить, что убийца моей сестры пытался быть похожим на Данте, но чем больше я вчитывалась в поэму, тем больше понимала, что это не так. Данте был покорным, аккуратным и осторожным, а этот ублюдок, рыскающий сейчас по всей территории Соединенных Штатов, несомненно, мнил себя Миносом, великим знатоком грехов, высокомерным и самонадеянным.

Потребовалась пара дней, чтобы я полностью свыклась с мыслью о полноправном сотрудничестве с ФБР. Это означало, что отныне я могла звонить Пирсу и задавать ему вопросы, имеющие хоть какое-нибудь отношение к расследуемому делу. Когда я спросила его насчет предполагаемого убийства в Сент-Луисе или хоть каких-то инцидентов, которые можно было бы считать делом рук серийного убийцы, он пообещал все проверить, а потом позвонил мне через час и сообщил, что, согласно отчетам местного отделения ФБР, в Сент-Луисе никаких происшествий подобного рода не было.

— Но поскольку вы сейчас на связи, — неожиданно продолжил он, — я хотел бы просить вас совершить со мной небольшое путешествие.

Я еще не привыкла к дружескому расположению со стороны Пирса, но решила ответить с достоинством:

— Куда именно?

— В Денвер. Я сообщил в Квонтико, что у нас есть некоторые зацепки по делу Висперера, и они так обрадовались, что разрешили мне отправиться в Колорадо для уточнения некоторых деталей.

— Агентам ФБР так легко перепрыгивать из одного штата в другой? — поинтересовалась я.

— Нет, нелегко, — ответил он. — Но для меня они готовы сделать некоторые исключения.

Когда он произносил эти слова, я живо представила, как он постукивает по полу своим деревянным протезом.

— На борту самолета я дам вам копию файла из Канзаса, чтобы вы могли детально изучить всю полученную информацию. Возможно, ваш Данте поможет нам еще дальше продвинуть расследование.

Он попросил меня быть готовой к концу рабочего дня и добавил, что самолет вылетает из аэропорта Нэшвилла ровно в шесть часов.

Однажды в Атланте, когда я еще работала в качестве самого обыкновенного полицейского и ходила в голубой униформе, один психолог предложил мне принимать очень популярное в то время лекарство. При этом он добавил, что прозак или зулофт слабо воздействуют на нервную систему и не приведут к неблагоприятным последствиям. Именно этого психолога прикрепили ко мне после того, как я огрела рукояткой пистолета одного человека, подозреваемого в изнасиловании. Психолог объяснил, что это не депрессия, а самое обыкновенное нервное перенапряжение, что я слишком чувствительна к подобного рода вещам и что очень часто чувство тревоги заставляет меня видеть преступника почти в каждом подозреваемом. Другими словами, я всегда была настороже и не позволяла себе расслабиться. Дескать, сератонин, который другим людям помогает справиться с нервными нагрузками и обеспечивает их нервной системе надлежащий отдых в течение длительного рабочего дня, совершенно высох в моем мозгу, обнажив оголенные и беззащитные нервы. Именно поэтому, сказал он, я всегда ищу врагов. А зулофт должен помочь мне восстановить благотворное действие этого вещества.

Я никогда не принимала этот препарат, потому что не доверяла психологу. А теперь я не доверяла Пирсу. Даже сейчас, когда он пригласил меня в отделение ФБР, предоставил мне файлы и усадил в самолет, который должен доставить меня на место преступления, я не доверяла ему. Ведь это тот самый человек, который бесцеремонно допрашивал меня в своей комнате, пытаясь выведать, каким образом я получила в свое распоряжение секретные файлы ФБР. Именно он отстранил меня от работы, а сейчас ведет себя так, словно является моим непосредственным начальником и может помыкать мной, как собственным подчиненным.

А больше всего меня возмущал тот факт, что Маккейба это, кажется, совершенно не волновало.

Когда я пришла в отдел, чтобы забрать свой полицейский значок и пистолет, Маккейб заверил меня, что мой временный перевод в ФБР продлится недолго и они сами будут контролировать применение оружия, его регистрационный номер и количество патронов. Он добавил, что для меня это будет временная работа, поэтому ФБР нет смысла выдавать мне оружие, когда у меня есть собственное. Теперь это оружие находилось вне юрисдикции отдела по расследованию убийств полицейского департамента Нэшвилла, и на него распространялись более широкие права Федерального бюро расследований.

Меня раздражало то, с каким невозмутимым спокойствием Маккейб подписывал мои бумаги, потом доставил их в соответствующий отдел на первом этаже, откуда они должны были отправиться в Вашингтон. Меня беспокоил тот факт, что Маккейб, которого я всегда уважала и которому безоговорочно доверяла, почему-то избегал смотреть мне в глаза. Он мало говорил, хотя все же пожелал удачи, когда я выходила из его кабинета.

Агент Пирс вручил мне временный знак ФБР — небольшую картонную карточку с моей фамилией, отпечатанной поверх федеральной печати. Она даже не была ламинирована. Откровенно говоря, я ожидала от федералов большего, несмотря на свой статус временного сотрудника.

Изучение файла из Канзаса отняло у меня большую часть полета. Между тем Пирс пил виски, а потом задремал в кресле. Я тоже хотела поначалу присоединиться к нему и заказать немного бурбона у официанта, который обслуживал нескольких агентов на борту небольшого служебного самолета ФБР. Но мне очень не хотелось создавать у него превратное представление о себе. Впрочем, мне вообще не хотелось создавать о себе какое бы то ни было впечатление. Все, что хотела знать, так это то, что произошло в Канзасе.