Смерть с отсрочкой - читать онлайн книгу. Автор: Крис Хаслэм cтр.№ 62

— Слушаю, — вздохнул Ник.

Сидней взял бутылку, налил в стакан густое красное вино, кровью выплеснувшееся на обшарпанную столешницу, и поднял свой стакан.

— Утопить! Пейте.

Ник взглянул на стакан, дотронулся до него одним пальцем.

— Выпивка ничего не решает, — слабенько возразил он.

— Убийство редко что-то решает, — согласился Сидней, — но это не имеет значения. Сейчас же топите свое горе.

— Угу, — промычал Ленни, — заодно и пилюльку сглотни. Обалдеть.

Ник взял стакан, нерешительно и осторожно глотнул.

— Пейте, я говорю! — вскричал Сидней. — Это не церковное причастие, черт побери! — Он звонко чокнулся с Ником. — Salud! [86]

Ленни вновь себе налил.

— Молоток, Никель. Добро пожаловать обратно в жизнь.

Ник глубоко вдохнул, выпил, стараясь полностью и окончательно проглотить вину, сожаления, осознание последствий святотатства. Поклялся больше никогда не пить в наказание за свое преступление, хотя, может быть, старик прав — слишком мягкая, легкая и удобная кара. Возлагать вину за автокатастрофу на выпивку — все равно что винить в выстреле зажатый в руке пистолет. Как часто говорит Ленни, убивает людей не оружие, а усатые мужчины. Он закрыл глаза, проглатывая остатки, вспоминая при этом, что в последний раз был радостно пьяным за миг до того, как не справился с управлением автомобилем.

— Еще, — потребовал Ник, протягивая стакан и гадая, растопит ли крепкое зелье прочную стену, которой он оградил свои чувства, из-за которой едкая кислота хлынет в душу.

Сидней с усмешкой налил.

— На посошок. Для поправки на дорожку. Хорошо, мистер Крик. Вы отбросили свои принципы и стали самым худшим из нас.

Глубоко внизу ударил предупредительный колокол. Ник с опаской покосился на Ленни, который вскочил, вспомнил, что он изувечен, и вновь рухнул на стул.

— К обеду звонят, — доложил он. — С голоду ко всем чертям умираю.

У Ника кружилась голова, когда Гваделупе с дядей Пепе молча расставляли три тарелки с розовой рыбой в кучках жареных хлебных крошек.

— Сегодня без яичницы? — спросил Сидней.

— Без, — огрызнулась в ответ Гваделупе. — Завтра съезжу за яйцами. — Она ткнула в Пепе накрашенным ногтем. — Убийца исполнит любую вашу просьбу.

— Что она сказала? — спросил Ленни после ее ухода.

— По-моему, до сих пор злится на дядю, — ответил Сидней, не желая портить вечер, и обратился к Нику: — Не хочу быть нескромным, и не мое это дело, но все же на что вы потратите свою долю?

Ник пожал плечами:

— Уйду на покой.

Сидней вздохнул.

— А вы, мистер Ноулс?

Ленни вытащил изо рта рыбьи кости.

— Как все. Куплю классную тачку — бумер или еще что-нибудь, ребятишкам всего, чего душа желает, — четырехколесные велосипеды, компьютеры, всякую белиберду, потом свалю во Флориду к чертовой матери.

— Значит, к бывшей жене не вернетесь? — спросил Сидней.

— Нет. Отрезано. С одними ребятишками буду общаться. — Он хлебнул вина. — То есть она будет упрашивать меня вернуться, только, знаете, мистер С., жизнь идет своим чередом.

— А вы как собираетесь золото тратить, мистер С.? — спросил Ник.

Старик подался вперед, готовый изложить свои планы:

— Я все думал, когда же вы спросите, на что старик в самом конце своей жизни потратит капитал. Знайте: хочу создать мемориалы бойцам Интернациональных бригад. Поставить памятники на каждом поле боя от Мадрида до Харамы, Брунете, проклятого Теруэля и Эбро.

— Зачем? — поинтересовался Ленни.

— Затем, что они были последними в своем роде. Никто никогда больше не принесет таких жертв ради столь благородной цели и столь неблагодарного дела.

— Да ведь вы проиграли, — хмыкнул Ленни.

— Спасибо за напоминание.

— Какие памятники? — уточнил Ник. — Кресты можно было б поставить.

— Слушайте, — вмешался Ленни. — Мой дружбан Трев несколько лет назад накупил кучу Лениных или еще каких-то там русских, десятками — хотел втюхать яппи в качестве садовой скульптуры, да они так и пылятся у него в ангаре. Вполне сойдут. Правда.

Сидней смотрел в столешницу.

— Я всегда был скорее хранителем, чем творцом воспоминаний. Давно уже задумал, а визуально никогда себе не представлял.

— О материале тоже не думали? — спросил Ленни.

Сидней покачал головой.

— Знаете, бронза недешево стоит.

— Дешевле золота.

Ленни хлебнул вина и кивнул.

— Вполне справедливо. Могу выторговать, если желаете.

— Мистер Ноулс, я даже не догадывался, что вы знакомы со скульптурой.

— Особенно Роджера Мура [87] люблю.

— Не перестаете меня удивлять.

— В любом случае, — объявил Ленни с полным ртом хлебных крошек со вкусом промасленного песка, — даже если мы золота не найдем, бабки есть. Один ваш дом потянет на сто пятьдесят.

Поскольку никакого золота нет, а поездка представляет собою последний пробег по дорогам воспоминаний, Ленни уже несколько дней беспокоился насчет верности обещания, данного Сиднеем в Бискайском заливе. Теперь, когда старый придурок накачался вином с таблетками и вряд ли помнит сказанное, настал идеальный момент. Он наблюдал, как Сидней снимает очки и потирает переносицу.

— Я говорил серьезно, джентльмены. Вы разделите поровну мое имущество, только дом я отдать не могу.

Ленни в ужасе всплеснул руками:

— Помилуй бог, мистер С., не с того конца палку гнете. Мы даже не прикоснемся к вашему барахлу, пока вы не протянете ноги, не окажетесь в доме престарелых или еще где-нибудь. Боже сохрани! Ленни Ноулс стариков из дома не выкидывает. Конечно, за Никеля не могу поручиться.

Сидней покачал головой:

— Спасибо, но вы меня не поняли. Я вообще не могу отдать вам коттедж.

Мрачная туча проплыла по лицу Ленни. Он вытащил бумажник, достал старательно сложенный конверт.

— Извините, мистер С., тут какое-то недоразумение. В письме ясно сказано, что вы делаете нас с Ником единственными наследниками всего имущества. — Он сунул Сиднею бумагу. — Смотрите.

Тот кивнул.

— Правильно, ни от чего не отказываюсь, только дом не входит в мое имущество.