Смерть с отсрочкой - читать онлайн книгу. Автор: Крис Хаслэм cтр.№ 25

Враг отошел, однако всю ночь во все горло старался распропагандировать защищавшихся. Сидней тоже занимался делом, ползал в сорняках, стараясь начисто лишить врага оружия, боеприпасов, воды, провел двадцать жутких минут под останками французского стрелка, когда трое марокканцев стояли в пяти ярдах, переводя дух и собирая вещи. К рассвету он был обладателем шести новеньких короткоствольных винтовок и «люгера», взятого у убитого испанского офицера.

Джо пришел в бешенство. Винтовки оказались английскими, что для него служило чертовски верным доказательством британского сговора с фашистами.

— Вот тебе проклятая политика невмешательства, — простонал он. — Гады убивают нас из оружия, которое изготовлено в Лондоне!

Сидней вытянул руку с пистолетом.

— Этот сделан в Германии, — указал он.

— Не имеет значения, — злобно бросил Джо. — Мы здесь за свою жизнь сражаемся.

Сидней поднял бровь: Джо провел почти все время свернувшись в клубочек в грязи, захлебываясь рвотой всякий раз, когда видел разбрызганные мозги убитых товарищей.

— Я сражаюсь, — поправил он, Джо взял его винтовку, передернул затвор и отбросил. — Только один не справлюсь. — Протянул Джо винтовку «ли-энфилд», объяснил, как с ней обращаться, посоветовал считать каждый патрон.

Вскоре после семи марокканцы атаковали всем батальоном, взметнувшись грязной волной по пыльному склону, и прорвались в мертвое пространство, не обращая внимания на бессильный треск республиканских ружей. Они находились на расстоянии в сотню ярдов, голоса раздавались над низким кустарником и откосами, за которыми прятались африканцы. Потом пошли в наступление, под прикрытием огня перебежками добираясь до линии, прежде чем прорваться штыковой атакой. На месте остались только пулеметчики, расстреливая врага; левый фланг дрогнул и побежал. Стрельба стихла, Сидней увидел, как от окруженных одиноких пулеметчиков мчится беглец.

— Слушай! — вдруг вскрикнул Джо, схватив его за руку. — К нам идет подкрепление!

Пропитанный запахом чабреца воздух наполнился исполняемой сотней голосов песней с неразборчивыми словами, но с безошибочной мелодией «Интернационала» — рабочего гимна.

— Это поют не наши ребята, — заметил Сидней, указывая вниз. — Посмотри на гадов. — Шеренги националистов продвигались медленно, осторожно, опустив ружья, высоко подняв кулаки. Он упал на колено, прицелился, Джо выбил у него винтовку.

— Сдаются, — прошептал он. — Массовое дезертирство! — Повернулся к Сиднею, положил руку ему на плечо. — Мы свидетели революции, Сид! Историческое событие! Рабочие покидают ряды, идут к нам. Черт возьми, мы победили!

Бойцы бригад стояли на линии, разинув рты, глядя на приближавшихся дезертиров, которые шли все увереннее, пели громче, размахивали кулаками в жарком замершем воздухе. Защитники карабкались на каменные груды, хором приветствовали приближавшихся, остальные присоединялись, хриплые английские голоса призывали африканских братьев в объятия. Через несколько минут дезертиры очутились в британских окопах. Пение вдруг прекратилось. Ошеломленные пулеметчики были окружены, и Джо с Сиднеем, чувствуя себя обманутыми детьми, смотрели, как тридцать человек уводят, хладнокровно понимая, что теперь они совсем беззащитны.

Стемнело, ветер доносил гортанные мавританские голоса, запах крови и пороха. Сидней снова пополз искать воду, еду и боеприпасы. Миновал в тридцати ярдах мавра, шедшего в другую сторону, — оба друг друга не заметили. Через десять минут одиночный выстрел заставил его вернуться, чтобы обнаружить Джо, который лежал на спине рядом с распростертым у него под ногами мертвым мавром. На губах изумленная улыбка, в животе ружейный штык, вошедший на пятнадцать дюймов.

— Мне конец, правда, черт побери? — пропыхтел Джо.

Сидней открыл рот с лежавшей на языке монетой лжи, потом снова закрыл и сглотнул.

— Плохо дело, Джо, — признал он наконец. — Хочешь, чтоб я его вытащил?

Джо взглянул на винтовку, колыхавшуюся в такт его дыханию, на штык, на темное пятно, расплывшееся на животе.

— Адски больно, Сид.

Сидней взялся за приклад, видя, как Джо морщится под тяжестью винтовки.

— Рукав закуси, — велел он.

Бороздка сбоку на английском штыке облегчила дело, и, когда он с отрыжкой выскользнул из плоти, Джо издал высокий тонкий вопль, полный смертного недоверия. И отключился, прежде чем последний дюйм стали вышел из кишок. Запах крови и экскрементов напомнил Сиднею домашний сарай, где он свежевал кроликов. Он вытащил из нагрудного кармана Джо перевязочный пакет, разорвал матерчатую упаковку, сунул в дыру тампон. Из раны пролитым молоком потекла кровь. Он вскрыл свой собственный пакет, тоже втолкнул, понимая при этом, что выходное отверстие в спине кровоточит так же сильно. Вспотев на холодном вечернем воздухе, с липкими от крови руками, вытащил из брючного кармана носовой платок, скатал и полез под рубашку затыкать выходное отверстие.

— Лучше забинтовать. — Джо очнулся, глядя на рану, коротко дыша.

— Я туда два пакета засунул, — сказал Сидней, не упоминая о другой ране. — Руками зажми. — Кровь тенью лежала на светлой земле. — Придави хорошенько и будешь как новенький девятипенсовик.

В яму пролился короткий поток земли и сланцевой глины, будто земля старалась поскорее засыпать еще одного волонтера, и Сидней прикрыл лицо друга.

— По крайней мере, одного гада ты сделал, — сказал он.

Джо горько покачал головой:

— Он один из нас, Сид. Просто еще один бедный проклятый задавленный рабочий, который делает то, что ему говорят. Я убил его, он убил меня, ты убьешь его приятелей, они убьют тебя. Боссы и акционеры по-прежнему будут сидеть с семьями за рождественским ужином, а дети этого парня будут умирать с голоду. Чертовский стыд и позор.

— Он тебя не убил, Джо. Ты достал его честно и чисто, а сейчас я понесу тебя за перевал.

— Не будь идиотом. — Губы у Джо были синие, зубы красные, белое, как убывающая луна, лицо в мелких царапинах, которые уже не кровоточили, но никогда не заживут.

— Все в порядке, и мы уцелеем, если будем держаться в тени.

Джо тряхнул головой. Эта ночь принадлежит маврам.

— Забудь. Они нас слышат. Я предпочел бы остаться с яйцами, товарищ. Нашел воду?

— Нет. Сразу вернулся, как выстрел услышал.

Джо сморщился — желудочный сок просочился на поврежденный нерв.

— Чувствую, все это плохо кончится.

Без очков он выглядел моложе.

— Ничего еще не кончилось. Дай-ка сюда свой красивый шарф.

В Лондоне миссис Кироу славилась своими шелковыми шарфами. Они были на шесть дюймов длиннее и на целых два дюйма шире любого сопоставимого изделия и продавались только в самых лучших магазинах. Старушка никогда бы не догадалась, что однажды вещь из коллекции «Альбион» свяжет запястья ее смертельно раненного сына на шее неудачника-егеря. Перевал находился в трехстах ярдах выше, а дорога в низине к медпункту начиналась на четверть мили дальше. Нагруженный оружием Сидней полз на четвереньках, волоча за собой Джо и скрываясь в тени. Они останавливались передохнуть за валунами или в кустах, слыша жалобные крики с незнакомым акцентом: «Sanitario! Sanitario!», [31] которые издавал невидимый раненый, насмешливые вражеские свистки, жужжание, треск и удары снайперских снарядов из мавританских рядов, панические ружейные залпы и пулеметные очереди необученных добровольцев, запуганных слухами о бесшумных ножах мавров. Все это время Джо бормотал, шутил, как будто остроумные замечания могли отвлечь Смерть от насущного дела, но перед самым перевалом стал серьезным.