— Он преступник! — воскликнула Сириль. Мысли ее путались. — Так вот что это за программа 4РП14!
Сириль была потрясена. Ее руки дрожали, она покраснела, на лбу выступил пот. Маньен остановил свой выбор на молодых людях со здоровым сердцем. Бета-блокирующее вещество замедляло сердцебиение — должно быть, мезератрол приводил их в состояние полной отключки. Задыхаясь от гнева, она задавала себе вопрос, все ли они выжили…
— Теперь я понимаю, почему Дома совершает подобное варварство! Ему ведь изуродовали мозг! — возмутилась она.
«А я? Почему я ничего не заметила?»
Она встала, прошлась по комнате и снова села на кровати, закрыв лицо руками.
— Сириль, ты все еще там? — взволнованно спросил Нино.
— Да, — ответила она еле слышно.
— Что-то не так?
— Я спрашиваю себя, как я могла ничего не заметить? Ведь я работала там, Жюльен был моим пациентом.
— Или от тебя все скрывали, или ты об этом забыла.
— Как раз это меня и волнует.
— Ты думаешь о том же, о чем и я?
Сириль вздохнула.
— Да. Возможно, меня накачали препаратами, как и остальных. Это вполне объясняет мою амнезию…
— Я отправляю тебе второй файл. Мы с Тони ничего не можем в нем понять. Кроме первой цифры, которая, как нам кажется, соответствует номеру палаты пациента. 21 — Жюльена Дома, 15 — Клары Маре… Может, тебе это поможет. — Он немного помолчал. — Скажи…
— Да?
— Как ты думаешь… твой муж… Мы с Тони подумали: может, он был в курсе этого всего?
Сириль напряглась.
— Нет, это невозможно.
Нино, удивившись сухому тону Сириль, не решился возражать.
— Когда ты возвращаешься? — спросил он.
— Как только закончится конгресс, через неделю.
Пожелав друг другу удачи, они попрощались, и Сириль повесила трубку. У нее ужасно пересохло в горле.
Сигнал телефона сообщил о том, что пришло новое сообщение. Это был второй файл с компьютера Маньена, найденный Тони.
Она не осмелилась сказать Нино правду. Она просто не могла этого сделать.
В ответ на письмо «Бенуа» Рудольфу Маньену с просьбой дать совет относительно того, что его супруга узнала о существовании дела 4РП14, Маньен написал: «Я тебе позвоню».
Сириль узнала все, что хотела. Бенуа и Маньен были знакомы, и оба знали о существовании секретного дела. Бенуа постоянно лгал ей, и теперь у нее были доказательства этого.
Она не была уверена, что осознает все, что вытекает из этого пугающего открытия. Сириль протянула было руку, чтобы открыть файл, но так и застыла.
Тук-тук.
Кто-то стучал в дверь. Волосы на ее голове встали дыбом. Она никого не ждала и ничего не просила у обслуживающего персонала. Она сидела, не осмеливаясь ни шевельнуться, ни дышать.
Тук-тук.
Сириль медленно встала. Ее сердце билось больше двухсот раз в минуту. Вытащив из косметички ножницы, она приблизилась к двери и, накинув цепочку, открыла ее.
Никого.
Закрыв дверь, Сириль медленно отошла от нее, ничего не понимая. Потом выключила в номере свет. Свет из коридора просачивался под дверью. Она сидела на кровати, не зная, что делать.
«Никто не стучал, мне показалось», — сказала себе она. И тут же поняла, что вовсе ей не показалось: на полоске света появилась тень от ног.
Сириль встала, рывком открыла дверь… и замерла.
— Что ты здесь делаешь?
Перед дверью ее номера стоял Юрий с аккордеоном на плече.
— Здравствуй. Мой приятель из «Бадди» сказал, куда ты переехала. Можно войти?
Несколько секунд Сириль колебалась, затем сказала:
— Нет, подожди меня.
Схватив с кровати сумку, телефон и кошелек, она вышла на лестничную площадку.
— Пойдем в кафе внизу.
* * *
Не задумываясь над тем, сколько сейчас времени, Сириль заказала себе двойной кофе со сливками и шоколадное пирожное с хрустящей глазурью. Юрий взял пиво.
— Я не сразу узнал тебя. Ты ведь была блондинкой, верно? А потом было уже поздно: ты убежала. Тебя зовут… Сесиль? Или как-то так?
— Хм… Сириль.
Она улыбнулась, слегка смущенная. Откинувшись на спинку кресла «Старбак кафе», она рассматривала группу туристов.
— Я увидела тебя, проходя по улице.
Это не могло быть объяснением того, почему она убежала, но у нее не было времени вдаваться в подробности. Раз уж он оказался здесь, она задаст ему интересующий ее вопрос и уйдет.
Принесли кофе, и Сириль с удовольствием сделала несколько глотков. Потом попробовала пирожное и совсем расслабилась. Юрий сидел в кресле напротив нее. Взгляд Сириль невольно задержался на его руках музыканта, изящных и умелых. Она не могла не любоваться ими. Юрий извлекал из своего инструмента звуки, которые покорялись лишь ему одному. В постели эти руки также были умелыми…
«Сейчас не время думать об этом!»
Они обменялись несколькими стандартными фразами, потом Сириль решилась:
— Я хотела бы задать тебе один вопрос, несколько деликатный.
Она смущенно потерла нос. Он смотрел на нее с улыбкой.
— Такая красивая леди, как ты, может спрашивать меня о чем угодно… Я заранее согласен.
— Ладно, — засмеялась она. — Ты помнишь тот вечер, когда мы познакомились?
Юрий наклонил голову, и в его глазах вспыхнула какая-то искорка. Сириль чувствовала, что ее смущение с каждой секундой нарастает.
— Ты не скажешь, что мы могли принять в тот вечер? То есть мы немало всего приняли… По правде говоря, у меня небольшие проблемы с памятью, и я опасаюсь, как бы это не было связано…
Юрий широко улыбнулся.
— Мы можем продолжить, если хочешь.
Сириль, покраснев, закрыла глаза и снова попросила:
— Мне очень нужно это знать. Пожалуйста!
Эстонец залпом выпил пиво.
— Это было давно. Кстати, когда именно?
— В октябре двухтысячного года.
— И ты думаешь, я помню, что мы приняли десять лет назад?
Сириль потерла лоб.
— У тебя могли сложиться привычки…
Музыкант немного подумал, а потом наклонился вперед, чтобы только она могла расслышать его слова:
— Нужно сходить к парню, который нас обслуживал.
— Хорошо. Когда?
— Завтра вечером. Ты свободна?
— Да.