Книга из человеческой кожи - читать онлайн книгу. Автор: Мишель Ловрик cтр.№ 93

У меня появилось и новое имя — сестра Констанция. А заодно и новая прическа: несколько прядей, ниспадающих на щеки из-под белой вуали.

Но, несмотря на это, я сумела сохранить блестящее очарование Венеции. Послушницы при первой же возможности по-прежнему засыпали меня вопросами о венецианской моде и скандалах в обществе. Им хотелось думать, что я принадлежала к сливкам общества, поскольку присутствие важной венецианской дамы отбрасывало тень ее величия и на них самих. Они никак не могли понять, почему я приехала в Арекипу, когда могла просто жить на площади Сан-Марко, любуясь на Гранд-канал. И на венецианского благородного господина — своего возлюбленного.

Марчелла Фазан хранила упорное молчание. А сестра Констанция улыбалась и спрашивала:

— Разве может быть на свете что-либо прекраснее нашего монастыря?

Наставница послушниц согласно мурлыкала и целовала меня в лицемерную щеку.

Сестра Лорета

Венецианская Калека старалась держаться от Меня подальше, но Я не позволяла ей ускользнуть от Моего бдительного ока. Я не считала свои ежедневные обязанности исполненными до тех пор, пока Мне не удавалось хотя бы один раз встретиться с ней и заглянуть ей глубоко в глаза. Я надеялась распознать истинную природу ее греха.

Priora заметила, что Я уделяю Венецианской Калеке особое внимание. Она принялась обличать Меня подобно фарисею:

— Неужели вы были посланы нам только для того, чтобы нарушить мир в нашем монастыре? Я горько сожалею о том дне, когда Отцы оказались настолько слепы, что согласились принять вас. Вас следовало бы поместить в сумасшедший дом, дабы не позволить вам сводить других женщин с ума! Не смейте превращать сестру Констанцию в очередную сестру Софию. Вы должны научиться оставлять младших монахинь в покое.

— Я делаю то, что делаю, из любви к Господу нашему, и мои усилия вскоре принесут свои плоды.

Priora прибегла к вкрадчивому тону, словно разговаривала с несмышленым ребенком:

— Сестра Констанция боится вас до дрожи в коленках, поскольку вы едва не утопили ее в тот день, когда она прибыла сюда. Она ведет себя безупречно, и, боюсь, даже слишком безупречно. Вам не приходило в голову, что вы отвращаете мысли бедной девочки от Бога? Что она поглощена не благочестием, а страхом ожидания того, что вы сделаете с ней в следующий раз?

— Ее совесть нечиста, ибо она скрывает грех за своей смиренной кротостью; поэтому, естественно, она страшится неподкупной и нетленной души. Разве может быть иначе?

Priora вздохнула и попыталась прогнать Меня. Я обратила к ней свое глухое правое ухо и позволила оскорблениям вливаться в него, оставляя их без ответа. Я осталась, потому что над ее левым плечом кружил ангел, призывая Меня задержаться в ее присутствии до тех пор, пока она не выпьет горячий шоколад, который Я принесла ей.

Джанни дель Бокколе

Марчеллы не было с нами вот уже целый год, и мы почти не получали от нее известий. А уж я бы знал о них, можете не сомневаться. Потому как я читал все до единого письма Мингуилло, надеясь получить ответ на свое собственное, которое я отослал анонимно, с купцом и сотней монет, которые мы наскребли с остальными слугами. Адресовано оно было priora монастыря Святой Каталины. Я надеялся, что priora напишет Мингуилло и задаст ему несколько неприятных вопросов. Но этого не случилось.

А Мингуилло был доволен, как слон, и процветал. Ему больше не было нужды таиться и втихаря пакостить своей бедной сестре. Но со змеи нельзя снять шкуру. Он по-прежнему не находил себе места. Все ломал голову над тем, куда подевалось старое завещание, и подозревал всех.

Ирония заключалась в том, что он полагал меня своими глазами и ушами, заставляя шпионить за остальными слугами. Ну, я и рассказывал ему сотни ничего не значащих подробностей, скармливая невинную ложь, чтобы он ничего не заподозрил. А под прикрытием его расследования я проводил свое собственное. Всякий раз, когда Мингуилло допрашивал очередного подозреваемого, я неподвижно торчал у него за спиной, смотрел, слушал и вычеркивал следующего кандидата из моего списка возможных похитителей завещания.

Марчелла Фазан

Через год меня сочли готовой принять обет. Я не могла найти веских доводов, которые позволили бы отсрочить мой переход и статус полноправной монахини, velo negro, под черной вуалью, что давало право принимать участие в голосовании, проходившем каждые три года. Как давшей обет монахине мне полагалась более просторная комната, слуги и — единственное, что меня волновало по-настоящему, — большая независимость и уединение. Я не вынашивала никаких амбиций, но знала, что могу вызвать скандал, если откажусь принять вуаль, а у меня не было ни малейшего желания привлекать к себе внимание.

Я боялась, что, стоит кому-нибудь взглянуть на меня попристальнее, он увидит Марчеллу Фазан под маской сестры Констанции. Покорная и смиренная сестра Констанция не проявляла никакого интереса к жизни за стенами монастыря Святой Каталины. Но на бумаге яркое существование Марчеллы Фазан продолжалось. За связками свечей в моем шкафчике лежали страницы, на которых я жила по-настоящему. А еще на этих листах бумаги в моем сердце жил Санто, неотделимый от меня. Я не тревожилась о том, любит ли он меня по-прежнему. Я знала, что любит.

Поэтому, принимая обет невесты Христа, я исходила из того, что это обязательство носит временный характер, до тех пор, пока я не выйду замуж за Санто, хотя сейчас, казалось бы, у нас с ним не было ни малейшего шанса когда-либо увидеться вновь.

В кульминационный момент мессы я легла на пол, раскинув u стороны руки, словно бы распятая на кресте, и шепотом принесла клятву, которая связывала меня с монашеским орденом. Затем я опустилась на колени перед улыбающейся priora и произнесла неубедительные слова своего обещания. Через окошко на хорах священник протянул мне черную вуаль. Другие монахини помогли мне надеть ее и расправить, чтобы все выглядело безупречно. Невеста должна быть красивой и достойной своего мужа.

И только когда мне на палец надевали обручальное кольцо, я невольно отпрянула в сторону от священника, отчего публика, наблюдавшая за церемонией, изумленно ахнула.

Я протянула ему руку, говоря себе: «Это всего лишь репетиция перед моей настоящей свадьбой».

Затем мне на голову водрузили венок из роз и торжественно отвели обратно в клуатр, где состоялось празднество, которое едва ли можно было назвать духовным, учитывая количество съеденных нами пирожных и печенья; за исключением vicaria, естественно, у которой шел десятый день ее очередного исключительно длительного поста.

Я покрутила кольцо на пальце. Направляясь к себе в комнату, я сорвала травинку и просунула ее под золотой ободок на пальце так, чтобы кольцо не соприкасалось с кожей.

Доктор Санто Альдобрандини

На письменном столе Мингуилло Джанни нашел письмо от priora монастыря Святой Каталины. Она напоминала ему о том, что он должен прислать последнюю часть приданого Марчеллы, поскольку она уже принесла монашеский обет.