Бенвенуто - читать онлайн книгу. Автор: Олег Насобин cтр.№ 66

Месье Давид подошел к делу весьма серьезно. Изучил документы, осмотрел картину и связался с коллегами в Италии.

Наконец по истечении недели или двух он принял для себя решение и написал ясное, короткое заключение. Оно свидетельствовало, что рассматриваемая картина на самом деле портрет Бенвенуто Челлини, изготовленный во второй половине XVI века. При этом месье Давид присовокупил к документу и рапорты других экспертиз.

Как я уже сказал, месье Давид — опытный, известный человек без каких-либо пятен на своей репутации. Он возглавляет местную ассоциацию экспертов. Однако позднее, когда у нас установились хорошие связи в Лондоне, я заказал специалистам из Оксфорда еще один стилистический анализ, а также исследование итальянских живописных этюдов XVI века, выполненных на бумаге.

Эти исследования полностью и недвусмысленно подтвердили правоту месье Ришара Давида.

Экспертиза Ришара Давида

У портрета, попавшего к нам в руки, была одна загадка, которую до 2007 года нам никак не удавалось разрешить. Вернее, это была главная тайна портрета. Что именно хотел сказать художник, изобразив себя в красном капюшоне, а точнее, в красной шапочке?

Известно, что во времена Ренессанса интеллектуальная составляющая искусства ценилась не менее мастерства и визуальной гармонии. Творцы шифровали своими образами какие-то важные с их точки зрения послания к зрителю. Причем в классовом и кастовом обществе смысл таких посланий был доступен отнюдь не всем ступеням социальной лестницы. Понимать и видеть было скорее привилегией избранных.

Иначе говоря, художники высшего света просто обязаны были закладывать некие важные смыслы в свои работы, потому что примитивная, бессмысленная картинка не имела шансов быть признанной и по достоинству оцененной в благородном обществе.

На нашем портрете нет никаких «говорящих» деталей: ни книги, ни инструментов, ни фамильного герба… Ничего, чем мог бы гордиться Бенвенуто Челлини и с чем он мог себя ассоциировать. Ничего, кроме странного красного головного убора. По-французски такая деталь одежды называется «бонне(т)».

Кстати, на черно-белых фото, сделанных в инфракрасном свете, видно, что это именно шапочка бонне. Мы продолжаем называть ее «капюшоном» только потому, что это название на русском языке несколько благозвучнее, чем «шапочка».

Загадка красного капюшона занимала меня уже долгое время, она возникла сразу же после того, как мы идентифицировали персонаж. И с того самого часа я при случае пытался как-то приблизиться к разгадке: искал информацию в книгах по истории костюма, обращал внимание на картины, где встречались персонажи в круглых шапочках, и их бэкграунд. Однако всерьез я смог заняться этим вопросом, только когда установилось относительное затишье в делах и на фронтах нашей борьбы за выживание.

Подход к исследованию темы «красной шапочки» мы с Ириной систематизировали так:

• история костюма — когда, где и кто носил подобные шапки;

• значение красного цвета головного убора, значение материала (в данном случае бархата): шапочка выглядит бархатной, судя по характерной форме складок и игре светотеней;

• профессиональная принадлежность и ее отражение в головных уборах;

• религиозные мотивы и тайные секты;

• изображения подобных шапочек в истории изобразительного искусства и расшифровка их смысла.

К 2007 году пришлось признать, что мы топчемся на месте и задача нам не по зубам. Ни один из этих пунктов не привел нас к разгадке. Я просмотрел тысячи картин и прочитал немало специальных книг, но тщетно. К сожалению, и ученые, к которым мы обращались за консультацией, не могли нам подсказать ничего существенного. Но так совпало, что примерно в это же время мы решили съездить в Пизу.

Во-первых, мы никогда там не были, хотя частенько посещаем Тоскану и ее столицу, Флоренцию (а это совсем рядом с Пизой). Во-вторых, к 2007 году дочь уже подросла настолько, что ей тоже была бы интересна поездка к «кривой башне». Ну и в-третьих, последние слова в автобиографии Бенвенуто: «Я уезжаю в Пизу».

Вот и мы отправились туда поздней весной.

Я не стану здесь рассказывать про этот древний и знаменитый город. Про университеты, историю, войны, искусство, современность. Кому интересно, тот сам найдет информацию у более компетентных авторов. Для меня было важно, что Пиза — это город, где Челлини учился ремеслу и в котором у юного Бенвенуто открылись глаза на прекрасное. Он рассказывает в своей биографии, как постоянно находил время рисовать прекрасные скульптуры на древнем кладбище Пизы, называемом Кампо Санто.

Туда же, в этот город, Челлини отправился и в конце своей жизни… И вот более четырехсот лет спустя мы просто шли по его следам.

Некоторые места древнего города почти не изменились с тех давних пор. Среди изумрудного газона в туристическом центре Пизы находятся три замечательных туристических объекта: знаменитая падающая башня, великолепный кафедральный собор и «Святое кладбище» (Кампо Санто).

Причем если падающая башня привлекает огромные толпы людей, то скромная, сдержанная стена Кампо Санто не вызывает особого внимания у публики, и экскурсии туда менее популярны.

Тем не менее на кладбище путешественники все-таки заходят, но несравнимо реже и преимущественно группами: Кампо Санто включено в набор осмотра городских достопримечательностей. Мы тоже поступили как все заправские туристы. Купили билеты и первым делом взобрались на башню. Однако потом у меня уже не хватило терпения, и, не заходя в кафедральный собор, мы всей семьей решительно отправились к Кампо Санто.

В длинной, высокой и почти гладкой стене есть неприметная дверь. Это вход на кладбище. Там внутри — строгие галереи, практически мощенные могильными плитами, и зеленые поляны с надгробиями, датированными начиная с античных времен и заканчивая Средневековьем. Стены галерей всюду расписаны роскошными фресками.

Сначала мы бродили по кладбищу с восхищением. Но, честно говоря, довольно быстро все это стало нам надоедать. Я пытался увидеть пространство, фрески и надгробия глазами Бенвенуто, ведь он несколько раз говорил в своей книге, что приходил сюда подростком, чтобы учиться искусству, и много срисовывал с натуры. Но ничего особенно интересного мне заметить не удавалось.

Проблуждав так около часа и уже смирившись с тем, что пора уходить, мы вошли в еще одну довольно узкую дверь в стене галереи и оказались в большом зале с кирпичным полом и прозрачным потолком. Очевидно, этот зал был специально подготовлен для выставки огромных фресок, занимавших три его стены. Я скользнул по фрескам взглядом, потом посмотрел внимательнее… И оторопел. По коже пробежали мурашки, я вдруг всем естеством осознал: вот она, разгадка автопортрета. Мы наконец нашли то, что искали.