Смерть от воды - читать онлайн книгу. Автор: Торкиль Дамхауг cтр.№ 60

— Так точно, — отозвался неопределенно Роар.

— Будет весело, как видишь, раз следствием управляют из Центральной больницы. Босс, очевидно, считает, что это нормально, поэтому он был здесь, говорил и настаивал, так что наши позиции и дальше будут слабеть. И это значит, что тебе, Роар, придется отправиться в Берген, везунчик.

Викен соскоблил что-то, прицепившееся к его пиджаку.

— Ох, бабы! — добавил он угрюмо, не проясняя, кого имел в виду.

Лисс отложила блокнот и огляделась. Официант понял ее неправильно и тут же оказался у столика, раздевая ее взглядом. От него все еще дурно пахло.

— Еще кофе?

Она пила кофе весь день, но все равно кивнула, скорее, чтобы от него избавиться. На нем были брюки в обтяжку, а ягодицы у него были маленькими и мускулистыми. Ей не нравились мужчины с такими узкими бедрами. Тут же она вспомнила полицейского, старшего, маленького роста, с орлиным носом и кустистыми бровями. В какой-то момент у них в офисе она была готова рассказать, что случилось в Амстердаме.

Она снова открыла блокнот. Удастся ли ей сочинить другую историю, где Зако и Рикке были вместе? Они переехали с Блёмстраат к ней на Марникскаде.

До сих пор невозможно записать эту историю.

Куда делось кольцо, Майлин? — накорябала она.

Бабушка писала книги о женской доле. Она была известна и для многих людей значима. «Пионер», — называла ее Рагнхильд. Когда она умерла, обручальное кольцо досталось Майлин. Как знак того, что должно передаваться дальше.

Он его снял еще до того, как забил тебя до смерти?

Она не заметила, как официант снова объявился, потрогал ее за плечо и поставил перед ней кофе:

— Бесплатно. По случаю Нового года.

Она собралась уже воспротивиться. Не хотела ничего принимать от этого человека, даже в канун Нового года… На улицах гремели взрывы петард, и ракеты кое-где взлетали в темно-сером вечернем небе. Мысль оказаться среди празднующих и выпивающих людей была ей невмоготу. Надо уехать из города, быть далеко-далеко, когда этот год закончится.

Чем ближе подбирается горе, тем сильнее оно затягивает. Ты этого хочешь? Никогда больше не выйти на свет?

Она не знала, откуда взялись эти слова. Не знала, зачем вообще пишет в этом блокноте. Слова ее никогда не занимали, а теперь вот пришли.

Блокнот Майлин. Писать тебе, Майлин. Все, что я могу сейчас сделать. Что бы ты сделала?

Она перелистала странички до четырех записанных слов: «Песни/пески, весна/весла, каникулы, лыжи».

Медленно перечитывала, снова и снова. «Пески» и «весла» имели отношение к даче. Однажды летом Майлин нашла прогнившее весло, его выкинуло на их песчаный пляжик. Они сочинили про него целую историю. Какой-то мужчина сидит в лодке на озере. Лодка переворачивается. Он тонет, но не погибает. Все гребет и гребет одним веслом по ночам. Однажды он выйдет на наш пляжик. Он придет, чтобы забрать весло. Если он его не найдет, он заберет нас. Они лежали по вечерам и рассказывали эту историю, прислушиваясь, нет ли мужчины в лодке.

«Ты слышишь, Майлин, там кто-то гребет?»

Майлин встает, подходит к открытому окну. Ночь светло-серая.

«Слышу. Он гребет сегодня. Он приближается».

Лисс прячет голову под подушку. Майлин ложится к ней в кровать, обнимает ее.

«Если он придет, пусть забирает меня. Я никогда не дам ему прикоснуться к тебе, Лисс».

В машине она все еще думает об этих четырех словах. «Лыжи». Все их прогулки через лес и по озеру. Из Лосбю до самого Флатебю. Весь лес принадлежал им. «Каникулы». Но какие? Наверняка какие-нибудь конкретные зимние или пасхальные, потому что «лыжи» не могут быть летом. Пока Майлин не закончила школу и не поступила в университет, они чаще всего ездили на дачу вместе, вдвоем. У Майлин были парни, но она никого с собой не брала. Пока не появился Пол Эвербю. Он первым поехал с ними на дачу. Тогда она уже отучилась полгода в университете. Лисс Пол не понравился. Он сразу повел себя по-хозяйски Руководил, организовывал воду и дрова. Раньше все происходило само собой. Лисс нравилось все делать самой, вставать первой, приносить воду в ведрах и разжигать камин. Теперь же возникли ссоры и сопротивление. И Пол Эвербю пытался ее убедить, что для Майлин он тоже был хозяином.

В те зимние каникулы Лисс ходила в последний класс средней школы и должна была перейти в старшие классы. Они были там только втроем. Однажды утром она вышла к сараю. Села в туалете. Не заперлась на крючок. Услышала шаги снаружи. Это была не Майлин. Лисс вытерлась и собралась надеть брюки. И тут дверь распахнули. Пол не сказал «извини», стоял и глазел на нее. Она не успела натянуть узкие брюки. Он не уходил, вошел. Встал вплотную к ней. Сунул руку ей между ног: «Ты ужасно красивая». Она промерзла насквозь и словно приклеилась к полу. Он сунул палец ей внутрь. «Лисс», — пробормотал он и наклонился, чтобы ее поцеловать. Изо рта у него пахло табаком и гнилым сыром, а может, это был запах из туалета? Благодаря этому запаху ей удалось оторвать ноги и броситься к двери.

Почему она этого никогда не рассказывала сестре? Если бы Майлин узнала, какой Пол на самом деле, ей было бы больно. А что ей будет еще хуже, если она продолжит с ним отношения, об этом Лисс не думала. Через какое-то время Майлин все равно с ним порвала, и тогда уже не было смысла рассказывать.

* * *

Кто-то здесь был, догадалась она, перебравшись через скалу и соскользнув к стенке навеса. Она стояла и обдумывала это. Занавеска — решила она. Она всегда задергивала занавеску в гостиной перед отъездом. Теперь она была отдернута. Она пошла вдоль дома к веранде, вынула ключ из уголка под водостоком, отперла дом. Никаких признаков вторжения. Все казалось нетронутым. Кроме этой занавески. Может, она неправильно запомнила? Или здесь был Таге? Вильям? Или мама? Последнее — исключено. Мать не выходила из дома с Рождества.

Лисс осмотрела все комнаты, не нашла ничего особенного. Обошла еще раз вокруг дома к сараю. В нос ударил запах старого дерьма. Большое количество семейного дерьма собрано и гниет здесь десятилетиями. Когда она подняла крышку туалета, повеяло чем-то вроде хлора. На окошке валялись дохлые мухи. Может, не все из них сдохли. Просто лежали и ждали тепла, чтобы вернуться обратно к жизни. И Майлин тоже не умерла… Может, она погружена в глубокую заморозку и может оттаять. Медленно пошевелить губами, открыть глаза. Они были изранены. Она больше никогда не сможет видеть. Кто хотел, чтобы Майлин больше не видела?

Она встала, захлопнула крышку, внезапно разозлилась, та же злость приморозила ее к полу десять лет назад. Теперь она распахнула дверь и завыла на деревья и скалу за дачей.

Уже почти стемнело, когда она взяла ведра и отправилась к большому камню. Лед наверняка установился прочнее, чем до Рождества, но полынья тянулась, как всегда, от устья ручья в озеро, черный зимний глаз простерся на поверхности воды и смотрел на нее. Она наклонилась, зажгла фонарик и направила на него. Свет преломился о ясную ледяную воду и исчез в глубине.