«Шторм» начать раньше… - читать онлайн книгу. Автор: Николай Иванов cтр.№ 22

— Правда? — обрадовалась Лена.

— А почему бы и нет? У вас здесь и в самом деле такие огромные непроверенные площади, и это спустя столько лет после войны. Просто удивительно.

— Что же удивительного, некоторые села до сих пор отстроиться до конца не могут, руки не доходят. А… командир кто будет? Вы?

Лена напомнила о висящей в воздухе должности ротного. В самом деле, надо побыстрее определиться здесь и ехать в полк.

— Может, и другой. Скорее всего, что другой, — вслух подумал Ледогоров. — И пусть он будет лучше меня. Пойдемте есть кашу.

Лена отступила, пропуская старшего лейтенанта.

ЛЕТАЮТ ЛИ ФАНЕРЫ НАД ПАРИЖЕМ? — В ЛЕСАХ ПОД СУЗЕМКОЙ. — КОМУ УЛЫБАЕТСЯ УЛЫБА.

Начало июня 1978 года. Суземка.

Опоздавшие уже не спешат.

Отказался от военкоматовской машины и Борис Ледогоров. Уточнил лишь по карте место раскопа, припомнил его зрительно — недалеко от землянки, где получил пощечину от Желторотика, и вышел из военкомата. Спешить в самом деле было некуда. Должность ротного пролетела, как фанера над Парижем, если они там, конечно, летают. Можно утешиться лишь тем, что и из своих никто не прошел, — казачок, как говорится, оказался засланным, из Прибалтики. Тоже старлей, но, наверное, «калека»: одна рука, да еще волосатая, витала где-то в Москве.

Вообще-то грешить на нового ротного не хотелось, но и видеть его, а тем более представляться — тем более. И поведал Борис командиру полка про целые минные поля под Суземкой, про благородную работу поисковиков, подвергающих себя неимоверному риску. Зная уже, что штабы ВДВ и округа разрешили послать одного офицера на помощь следопытам, покуражился, набивая себе цену и давая понять, какого они ротного потеряли в его лице. И со вздохом, делая одолжение, согласился поехать к «настырному, пробивному Черданцеву».

— Вот здорово, что опять ты, — обрадовался военком, только увидев его на пороге. — Значит, ничего объяснять не надо. А ребята уже позавчера ушли в лес, не утерпела Желтикова.

— Но там ведь в самом деле мины. Не могли два дня подождать? Но курсант-то с ними.

— Что курсант! Сами ведь знаете, как сейчас учат. Главная дисциплина — марксистско-ленинская подготовка, а ею мину не снимешь.

— И ракету не запустишь, — поддержал майор. — Но партия приказала…

— …и Желторотик ответил: «Есть».

— Кто-кто?

— Да ваша Желтикова.

— Упаси Бог от такого родства. Она для меня просто лицо, волей случая проживающее на территории района. Ты женат?

— Голова еще на плечах.

— Когда-нибудь все равно придется терять, смотри, чтобы не в ее кусты. Если, конечно, хочешь жить спокойно.

— Ее кусты мелкие, там не затеряется. Ну ладно, я пошел. Пройдусь, подышу свежим воздухом.

— Добро. Но что-то настроение у тебя, по-моему, не десантное.

— Значит, ракетное, — вспомнив сцену в кабинете комполка, вернул «должок» Ледогоров. — Ну а если будете забывать нас, пришлю Желтикову. Уж извините.

— Слушай, дай спокойно дослужить.

«Да, кто-то уже дослуживает, а здесь еще как медному котелку», — думал Борис, шагая когда-то широкой, а ныне заросшей с боков, сверху, между колеями, дорогой. Нельзя сказать, чтобы он тяготился службой, может быть, просто потому, что не знал другой жизни и ни с чем не мог сравнить свою сегодняшнюю. Но сетовать на судьбу было модно, это поднимало человека в собственных глазах, делало его этаким прожженным, прошедшим огонь, воду и те самые медные трубы, о которых все говорят, но которые мало кто видел. Подозрение, недоверие и удивление вызывают всегда и во всем довольные… Неужели в самом деле есть и такие? Или просто у них не все дома?

А лично он отдохнет от любимого личного состава, нарядов, построений, а заодно переждет, когда пообломается и новая метла. Даже Желторотик со стороны не так зануден и страшен, как кажется. Как она встретит его? Перво-наперво, конечно, — это указать ей место. Разделить, так сказать, сферы влияния. Все, что касается железа, — это его, остальное — хоть до центра Земли, день и ночь и еще сто раз по столько же. Так что, если разобраться, жизнь не такая уж и безнадега, а чтобы это понять, надо просто пройтись по лесу, спотыкаясь о корневища, сбивая лицом паутину и вчистую проигрывая битву с комарами. Эх-ма!..

К землянке вышел неожиданно, быстрее, чем предполагал. Сразу увидел две палатки, рукомойник, прибитый к стволу одного из дубов, доску-столик около слегка дымящегося костерка. На растяжках от палаток сушились носки, на трубе, чуть-чуть высунувшейся из железного ободка на крыше, висела ржавая немецкая каска. На поляне никого не было, и Борис, откинув полог, заглянул внутрь палатки. Общие нары, устланные старыми солдатскими одеялами. На центральном стояке — «летучая мышь», справа, в углу, — чуть врытая в землю «буржуйка», рядом с которой лежала стопка дровишек.

Борис прошел ко второй палатке. У входа в нее стоял запотевший на солнце полиэтиленовый мешок. Он заглянул в него и отшатнулся: в нем на груде костей лежал человеческий череп и пустыми глазницами глядел на него. В самой палатке в одном из углов угадывался в полумраке выложенный на земле скелет человека, в другом рядком покоились несколько ржавых стволов от винтовок, гильзы, котелок.

— Вы к нам? — раздался за спиной девичий голос.

«Какая красивая!» — первое, что подумал Ледогоров, обернувшись. Улыбаясь, на него смотрела девушка лет семнадцати, полненькая, с русой косой на плече, челкой над круглыми, а оттого кажущимися удивленными глазами, с блестящими на солнце завитушками волос около ушей — ну если красива, то красива, что уж тут говорить. И если это в семнадцать лет, то что будет через два-три года, когда к красоте прибавится женственность?

— А вы почему улыбаетесь? — еще больше обнажила она свои ровные, белые зубы. Эх, где его годы!

— Вы улыбаетесь, и я — тоже.

— А вы старший лейтенант Ледогоров? Здравствуйте. Мы вас очень ждем. Очень-очень. Елена Викторовна говорит: «Вот приедет старший лейтенант Ледогоров, работа в два раза быстрее пойдет». Это правда, что вы самый лучший сапер в армии?

— Ну, если это говорит Елена Викторовна…

— Не смейтесь, Сережа тоже говорит так же.

— Сережа — это Буланов, курсант? Я правильно понял?

— Да. Он знаете как нам помогает. Только поводит своим миноискателем — чик-чик, здесь копать, здесь — красный флажок.

— Молодец, если так. И много вас здесь таких… улыбчивых?

— Вы не обращайте внимания, это у меня с самого рождения. Меня в селе так и зовут — Улыба. А имя — Настя. С нами еще Санька Вдовин, Юра Грач и Филиппок. Это Петька из седьмого класса. Он маленький, потому и Филиппок.

— А по планам и разговорам вашей Елены Викторовны народу намечалось вроде бы больше.