Надпись - читать онлайн книгу. Автор: Александр Проханов cтр.№ 66

- Аллергия… Небольшой отек дыхательных пу тей… Что-нибудь съел?… Грибы?… Ягоды?…

- Доктор, он не умрет?

- Сделаем укол, уберем воспаление. Полежит у нас денек-другой… Вы можете пройти с ребенком, а отец пусть останется, - произнес врач и пошел к дверям, увлекая за собой Валентину, взглядом останавливая Коробейникова. Тот отпускал жену, слыша, как удаляется по больничному коридору жалобный плач сына.

Ночь. Приемный покой. Усталая пожилая сестра в очках что-то заносит в журнал, какую-то надпись, которая исчезнет и канет среди исписанных бумаг, как и другие строки и надписи, сделанные человеческой грешной рукой, страницы поэм и романов, обреченные на исчезновение. Среди бесчисленных строк и надписей существует одна, им до сих пор не прочитанная, вознесенная на столб колокольни. В трех черных кругах золотыми буквами начертана формула жизни, главный закон бытия, заповедь Бога, недоступная для прочтения. Беспомощный перед жизнью, не понимая ее грозных законов, бессильный прочитать золотую поднебесную надпись, он молча, страстно молился:

«Господи, прости мой грех… Сохрани жизнь Васеньке… Я отвернусь от всех искушений, отвергну все соблазны… Стану служить Тебе, Господи, как того хотел отец Лев!…»

Задремал, прижавшись затылком к стене. Проснулся, когда вернулась жена, бледная, измученная, с темными, исстрадавшимися глазами.

- Кажется, легче… Заснул… Боже, как он плакал, наш Васенька!… Я останусь здесь на ночь… Поезжай… Тебе надо отдохнуть…

Его молитва была услышана. Благодарно, виновато обнял жену. Устало побрел к машине, думая, как он любит эту родную милую женщину, родившую ему детей, с которой суждено ему прожить до смерти. И когда-нибудь в старости, на исходе дней, в какой-нибудь тусклый осенний вечер, когда все меньше тепла и света, он покается перед ней за свой грех. Расскажет, как молил о прощении Господа и молитва его была услышана.

«Я - авианесущий корабль, флагман Тихоокеанского флота, истребитель американских подводных лодок, носитель штурмовой авиации для поддержки десантных береговых операций, убийца авианосцев врага, являю собой совершенство оружия, воплощение советской науки и техники, сгусток сверхмощных энергий, меняющих ход истории. Я - оружие Судного дня. Создан самыми умными и талантливыми людьми государства для нескольких часов скоротечного глобального боя, когда будет согнута земная ось, расплавлены континенты, вскипят океаны, и «младенцы содрогнутся во чревах матерей». Тогда небо надо мной будет красным и ядовитым от жара, в нем станут кружить карусели воздушных боев, загораться и падать в океан самолеты, и мои скорострельные пушки будут резать на части атакующие штурмовики неприятеля, роняя в воду белые струи металла. Мои бомбометы станут топить подводные лодки врага, подрывая их ядерными глубинными взрывами, переломленная надвое лодка будет выхвачена из глубины океана шипящим столбом кипятка, поднята в небо вихрем огня и пара, обрушится вниз вместе с мертвыми китами и рыбами. Мои бортовые контейнеры ахнут страшным ударом, пошлют к горизонту ракеты, превращая авианосец противника в жидкую текучую сталь, ломая башни и рубки, сметая с палубы легкий сор самолетов, вздымая из океана гигантские, до неба, грибы.

Я создан для этих «последних времен», сконструирован для них каждым плавным изгибом моего огромного корпуса, каждой хрустальной призмой в прицелах и дальномерах, каждой золотой драгоценной клеммой моей электроники. Спокойно, с угрюмой верой в правоту и замысел создавших меня людей, знаю, что погибну, изодранный взрывами, с оплавленной палубой, с громадными рваными дырами в раскаленных бортах. Стану медленно тонуть, созерцая ослепшими от боли глазницами, как трепещут смертельным заревом распахнутые горизонты, как парят над океаном розовые и голубые медузы ядерных взрывов, и за сотню километров, не доплыв до меня, посылая мне предсмертный поклон, тонет убитый мною авианосец.

Безропотно, в стоицизме металлической воли и электронного разума, принимаю мою судьбу. Не знаю для себя другой доли. Но, созданный для потрясений и смерти, окруженный кружевами невидимых электронных полей, пронизанный невесомыми магнитными линиями, преломляя в моих окулярах прозрачные спектры, я предчувствую возможность иного бытия. Иное постижение жизни. Об этом свидетельствует белая, присевшая на палубу чайка, ее теплые, охватившие поручень лапки, ее оранжевый, зоркий, наполненный солнцем глазок…»

… Сбылись посулы Стремжинского. В газете запускалась программа «Авангард», где Коробейникову отводилась не последняя роль. Молодой газетчик получил задание написать об авианосце, поступившем на Тихоокеанский флот. Холодная война становилась все злей. Запад, не в силах примириться с подавлением «пражской весны», потрясал оружием, наводнял Европу войсками, строил базы по периметру советских границ, посылал корабли во все акватории мира. Взрывал пропагандистские бомбы, от которых лопались сосуды в глазах обывателей. Репортаж об авианосце должен был успокоить растревоженное общественное мнение, убедить его в неодолимости советской мощи. Показать фрондерам и диссидентам, на какую силу они посягают, сидя на маленьких тесных кухнях, распевая под гитару песни Высоцкого, рассказывая шепотом антисоветские анекдоты.

Коробейников дорожил оказанным доверием. С жадным предвкушением небывалого опыта, в молодой гордыне страстного, отмеченного Богом художника, отправился в эту поездку, отодвинув ненужные и обременительные связи с московской богемой, экзотическими кружками, завистливыми и недоброжелательными писателями. Государство, певцом которого ему предлагалось стать, оснастило его охранными грамотами, предоставило в распоряжение автомобили, самолеты, военные корабли. По телефонным линиям секретной правительственной связи штаб Тихоокеанского флота был извещен о его прибытии…

«Я - часть мирового пространства, создан из земных элементов, движим теми же силами, что двигают мировую историю. Меня сотворил интеллект человека, достигший своей вершины, соединивший во мне все науки, искусства, умения. В чертежах, по которым меня возводили, присутствуют образ древней ладьи, туманная церковная фреска, запись в священной книге.

Мои приборы позволяют мне чувствовать пульсы и биения мира. Мои эхолоты, спрятанные в днище локаторы, видят рельеф океанского дна, косяки проплывающих рыб, коварные лодки противника. Радары на мачтах просматривают берега, следят за перемещением войск, озирают простор океана, отмечая скольжение чужого эсминца, тихоходный рыбацкий траулер, пушистый фонтан кита. Средства космической связи, соединяясь с пролетающим спутником, связывают меня с отдаленными береговыми штабами, аэродромами, центрами военной разведки. Доставляют на борт снимки из Космоса с нанесением вражеских целей, объектов для ракетных ударов. Мой электронный мозг пульсирует от несметных, ежесекундно получаемых данных, собираемых с орбит, материков, океанов.

Я вижу, как в соседнем Китае идет революция. Толпы молодых агитаторов с портретами вождя неистово маршируют по улицам. Избивают престарелых партийцев. Оплевывают и оскверняют святыни. Колют топорами золоченого деревянного Будду. В душной пустыне Синьцзян, в запретной зоне, строят секретный реактор, обогащают уран, готовят первую бомбу.